Марджори Роулинг - Европа в Средние века. Быт, религия, культура
Церковь не особенно активно боролась с работорговлей, и в эпоху раннего Средневековья, случалось, продавали даже детей христиан. Однако постепенно на подобные вещи стали смотреть весьма неодобрительно, и впоследствии стала вестись торговля только детьми язычников. Однако папа Григорий I запретил продавать рабов-христиан торговцам-язычникам, а король Пипин подтвердил этот запрет. Говорят, что в 845 году судьба рабов обеспокоила Отцов Церкви, но единственное, что они сделали, – это призвали монархов запретить торговцам христианам и евреям продавать их неверующим (язычникам), так как якобы при продаже их христианам можно было спасти их души. Страх перед гневом Господним, которым грозили нарушившим этот запрет, возымел больше действия, чем если бы это произошло сегодня.
Оптовая торговля в основном происходила на крупных международных ярмарках Европы. На этих ярмарках существовали своеобразные торговые центры, где купцы и ремесленники могли встретиться друг с другом. Ярмарки Шампани славились еще в древности, но скоро приобрели широкую известность и ярмарки Англии, Германии и других стран. Ярмарка в Сен-Дени, основанная Дагобером в VII веке, выросла, как и многие другие, из места проведения религиозных праздников. Купцы по вполне понятным причинам приезжали на места паломничества пилигримов. Так собор Нотр-Дам стал местом паломничества христиан в июне, после того как в 1109 году там была помещена частица Креста Господня. Скоро передвижные лавки купцов заполнили пространство между Монмартром и Сен-Дени, и ярмарка, которая возникла на этом месте, получила название Ленди (ассамблея). Крестный ход и служба в соборе добавляли духовности этому месту, где приобретались материальные блага.
Товары повседневного спроса, помимо этого, приобретались на небольших еженедельных ярмарках. Эти ярмарки обычно организовывались на королевские деньги и должны были обеспечить всем необходимым жителей конкретной местности. Было важно поддерживать цены на достаточно стабильном уровне. Писатель, живший примерно в 900 году, рассказывает о ярмарке V века, но высказывает мысли своего времени, когда говорит:
«С самого начала епископства благословенного Маурильо и до конца его жизни город Анжер – благодаря его высочайшим человеческим качествам – купался в таком изобилии, что на рынке всегда был широкий выбор самых разных продуктов: они всегда были наилучшего качества, а цены никогда не повышались, поскольку от этого пострадали бы бедняки. Цена на повседневные товары оставалась стабильной, поэтому у каждого жителя всегда был запас вина и пшеницы».
Рис. 21. Сценка на ярмарке Ленди в Париже
В X веке при Оттоне I начался расцвет ярмарок в Германии. Аббатство Святого Вааста в Аррасе организовало ярмарку в городе, и в 1036 году крестьяне, согнувшись в три погибели, тащили на себе товары, произведенные на продажу, – дело в том, что они не платили налога в пользу аббатства с товара, который могли унести на спине. Другие, ведя неподкованных лошадей, радовались, что экономят на этом 1 денье с каждой лошади: налог на подкованную лошадь составлял 2 денье. Перед прилавками с рыбой – сардиной, селедкой и китовым мясом – можно было видеть поставщика, выторговывающего лучшую цену для своего господина; у другого прилавка можно было заметить управляющего, покупающего мясо, мед, соль, растительное масло, жир, сыр, фрукты и вино на свадьбу своей дочери. А в это время сама девушка и ее мать, возможно, размышляли над ценой богато вышитого свадебного наряда или возражали, когда продавец прославленных тканей из Арраса, отмеривая, растягивал ткань, чтобы взять с них побольше денег. У другого прилавка крестьяне, вероятно, придирчиво рассматривали секаторы для виноградников, серпы или лопаты. А по соседству богатый выбор разнообразных красителей и коровьих шкур, из которых получатся отличные башмаки, ждал своих покупателей.
Очень часто вместе с правом организации ярмарки даровалось право выпускать деньги, чаще всего монеты. Во времена Дагобера золотые монеты все еще находились в обращении. Из-за падения производства товаров на Западе за предметы роскоши с Востока приходилось расплачиваться золотом, которое постепенно утекало в сундуки мусульман и византийцев.
Именно Карл Великий ввел в обращение серебряный пенни (динар), который можно было использовать как разменную монету при небольших сделках на местном рынке. Он также ввел систему фунтов, шиллингов и пенсов с примерной стоимостью. 1 либра равнялась 20 солидам или 240 динарам серебряных монет весом в 1 либру. Эта система до 1971 года лежала в основе денежной системы Британии.
Хотя чаще всего использовались серебряные монеты, многие по-прежнему предпочитали натуральный обмен, по крайней мере частично. Грасольфо, торговец, был как раз таким человеком, хотя, даже если бы он предпочитал данные расчеты, не испытывал бы недостатка в наличности. Он купил кусок земли в итальянском городе Лука, и в документе, зафиксировавшем сделку, говорилось: «Я, вышеупомянутый Родинго, сын благословенной памяти Теодориха, получил в качестве платы за вышеупомянутый участок земли, который я передал тебе, Грасольфо, 15 золотых солидов наличными и 1 лошадь стоимостью в 13 солидов для завершения сделки по покупке этой земли».
Со временем рынки с передвижными прилавками были заменены стационарными прилавками и скамейками, а те, в свою очередь, уступили место небольшим лавкам со складскими помещениями позади прилавка и жилыми комнатами наверху. Как правило, торговля определенными видами товаров концентрировалась на одной площади, поэтому по мере развития городов и самой торговли в X веке и позднее возникали целые улицы, где производились и продавались определенные товары. Шамбле была улицей, где находились мясные лавки; на Спайсери продавались специи и пряности, а на Голдсмит-роу вели торговлю ювелиры.
Однако еще до начала развития городов и торговли был довольно долгий период разрухи, которую по катастрофическим последствиям можно сравнить с нашествием варваров на Римскую империю. После смерти Карла Великого в 814 году начались распри между его наследниками. Помимо этого, западное христианство подверглось нападению со стороны внешних врагов. С севера викинги заняли неосвоенные земли Германии и Северной Франции, с востока жестокие мадьяры заняли Венецию до Падуи, захватив Павию, перешли Альпы и попали в Южную Францию, а затем прошли через всю Италию до Оранто; тем временем арабы, уже господствовавшие в Северной Африке, Испании и Португалии, в 878 году завоевали Сицилию.
Еще в VIII веке мусульмане активно осваивали торговые пути Средиземноморья. Их испанские порты всегда бурлили людьми, продающими и покупающими товары, а вот от Барселоны до Генуи и Пизы франкские порты были мертвы и заброшены. Даже в таких городах, как Арль, находившихся далеко от побережья, жители превратили римский амфитеатр в крепость и жили внутри крепостных стен, чтобы обезопасить себя от набегов мусульман.
Итальянские же порты процветали. Амальди, Гаэта, Салерно и Неаполь в X веке превосходили размером и богатством все остальные портовые города, за исключением мусульманских и византийских городов. Писатель того времени сообщает, что «Амальфи – самый богатый город Италии, самый знаменитый… самый процветающий и пышный. Его территория граничит с Неаполем, тоже торговым городом, но не таким важным, как Амальфи. Главное богатство Неаполя – лен и льняные ткани. Там я видел такие ткани, которых не найдешь нигде в мире. Ни в одной другой стране нет мастеров, которые могли бы произвести такое полотно».
Однако богатство этих городов иногда возрастало и за счет предательства. Ради получения торговых концессий Неаполь и его союзники часто объединялись с мусульманами и даже защищали их и помогали снарядить пиратские корабли, готовящиеся совершить нападение на христианские порты и торговые корабли. В это время на севере Венеция начала постепенно восстанавливаться от разрушительных последствий ломбардского завоевания и закрытия торговых путей через Апеннины и вдоль морского побережья. Здесь еще в IX веке Венеция создала систему кредитования: проще говоря, она делала деньги на сдаче капитала в аренду. Сначала эта практика носила название «комменды», и в завещании Джустиниано Партесипаццо, венецианского дожа, мы видим упоминание о деньгах, вложенных в торговое «путешествие». Дож выбрал торговый корабль, владельцу и команде которого доверял, и передал владельцу некоторое количество золотых монет. На эти деньги купец покупал рабов, древесину, оружие и другие товары, которые переправлялись через альпийские перевалы. С этими товарами он плыл в Константинополь и затем закупал там такие предметы роскоши, как шелк или пурпурная краска для перепродажи дома в Венеции. Там он делился прибылью с Джустиниано и любыми другими партнерами по предприятию. Позже Пиза, Генуя и другие города переняли эту практику.
