Коллектив авторов - Лесной: исчезнувший мир. Очерки петербургского предместья
Семейство Половниковых. В центре – Виктор Павлович; стоят, слева направо, его дети Ольга, Виктор и Елизавета. Фото середины 1930-х гг. Из архива П.В. Половникова
Среди исторических деталей – записанные Виктором Половниковым в блокнот подробности происшествия, случившегося 10 мая 1940 года на проспекте Энгельса:
«Около шести часов вечера я шел по четной стороне проспекта от Колхозного рынка к Английскому проспекту. Шел дождик и я, вместо зонтика, нес на голове пустой фанерный ящик, который как раз только что купил в табачном ларьке около Лесновской пожарной части.
В.В. Половников на фоне пошедшего под снос дома в Козловском переулке, в котором будто бы бывал Г. Распутин. Фото 1969 г. Из архива П.В. Половникова
Не доходя около 50 шагов до угла Перфильева переулка, я увидел, что слева от меня, у края панели, упала бежавшая сзади молодая женщина, поскользнувшись на мокрой асфальтовой мостовой. Я помог ей встать и посоветовал хоть немного почистить сильно запачканное платье, но она быстро пошла, даже побежала вперед, очевидно, торопясь на подходивший сзади трамвай.
В.В. Половников и его супруга Е.З. Романова на фоне своего родного дома на пр. Пархоменко, 11. Фото 1968 г. Из архива П.В. Половникова
Через 12 минут, когда я подходил к углу Перфильева переулка, к моим ногам, у края панели, упал мужчина лет 50-ти, в темном костюме, без головного убора.
Я сразу подумал, что он тоже поскользнулся, и стал его поднимать. Но он стал корчиться от боли и закричал: „Меня сшиб грузовик, задержите его!“
Я, действительно, увидел уже проехавший мимо нас военный грузовик. Он шел со скоростью около 10 км/час и уже находился шагах в 50-ти от меня, когда я посмотрел, чтобы разглядеть номер машины. Но жестянки с номером на нем не было, и лишь на задней бортовой стенке грузовика я заметил очень неясные цифры…
Пострадавший стал просить кого-нибудь из подошедших любопытных пойти в столовую около Колхозного рынка и сказать там, что „директора столовой сбила машина“ и чтобы вызвали скорую помощь. Какая-то девочка-пионерка побежала и скоро привела из столовой нескольких человек.
Скорая помощь была вызвана по телефону, очень скоро приехала и подобрала пострадавшего. Ко мне подошел милиционер с штатским и записал мою фамилию, имя, отчество и адрес. После этого я подобрал свой ящик и пошел домой»…
* * *Отдельная страница истории жизни семейства Половниковых на Английском проспекте – блокадное время. Уникальными свидетельствами этого времени также являются документы семейного архива.
Камень с места дуэли Чернова и Новосильцева – экспонат домашнего архива В.В. Половникова. Записка В.В. Половникова датирована 18 апреля 1933 г. Из архива П.В. Половникова
Из письма Виктора Павловича Половникова от 9 ноября 1941 года, отправленного из блокадного Ленинграда дочери Елизавете, находившейся в эвакуации:
«…Мы тут занимаемся заготовками картофеля (уже кончили – ходили на поля „перекапывать“ после колхозников). Один раз копали новую за 1/10 долю. А теперь земля мерзлая и собираем капустные листья („хряп“) и кочерыжки, из которых получается неплохая тушенка – главная основа наша теперь. Все это приходится носить на своем горбу из Ручьев, Мурино, Бугров – значит, км 3–6. И я оказался молодцом – принес как-то 2 пуда…
Пока мы все-таки живем благополучно, и если бы прибавили хлебца, так совсем хорошо. Конечно, фугаски и зажигательные гостинцы неприятны, но пока как-то в нашем районе их мало, а в городе уже на многих улицах разворочены дома… Боб[76] со своими стариками прячется в щель, а мы до сих пор не ходим туда, уж очень там холодно, и ребятишки, конечно, простудятся там. Уж будем фаталистами и надеяться на счастье. (Не знаешь, где найдешь, где потеряешь!)
Ну с деньгами у них как будто благополучно, все равно покупать нечего, кроме того, что дают по карточкам, а это укладывается в небольшую сумму. Молока совсем не стало, а мясо бывает – изредка, на октябрьские праздники давали даже свинину и шпик, да мы прозевали. Я по обыкновению налегаю на квас, который еще продают, а уж пиво трудно доставать…»
Увы, несмотря ни на что, Виктор Павлович умер от голода в первую блокадную зиму.
Из письма его сына, Виктора Викторовича Половникова, от 5 марта 1943 года:
«Я с Женей и двумя малышами и своим отцом и матерью жили все в Лесном, и это имело большое значение для продовольственного положения. С осени (1941 года. – С.Г.) я работал на окопах в 5 км от дома и приносил домой по 1–1,5 пуда „хряпы“. Она лежала на полях, и ею интересовались только коровы, паек был еще довольно высокий и нужда в капустном листе не была еще ясной. До выпадения снега я натаскал пудов 20, но, конечно, на всю зиму на нашу семью это было немного. Я стал „добывать“ уже из-под снега кочерыжки и мерзлый лист… Так я набрал еще пудов 20 и мы засолили две бочки. Кроме того, я всегда до войны был любителем каши и имел всегда дома по несколько кг каждого сорта. Так что здесь, в Лесном, у нас лучше было подготовлено к тяжелой зиме…»
Среди документов семейного архива – свидетельство о смерти 35-летней Анастасии Торочковой, умершей 18 октября 1943 года. Причиной смерти указано «размозжение головы от арт. обстрела». На обратной стороне свидетельства – штамп о произведенном 22 октября захоронении на Богословском кладбище.
Какое отношение это имело к Виктору Викторовичу Половникову? Следующий документ – счет треста «Похоронное дело» – почти полностью отвечает на этот вопрос. «Фамилия и инициалы заказчика» – В.В. Половников; «местожительство заказчика» – Английский пр., 11, кв. 1; «место выноса» – Английский пр., 1, кв. 2.
Освобождение города от блокады, этот долгожданный ленинградский День Победы, семья Половниковых встречала в радостном ожидании прибавления семейства. Это произошло 4 февраля 1944 года – родился сын, названный Петром.
Документы из архива В.В. Половникова, связанные с гибелью от артобстрела 18 октября 1943 г. Анастасии Торочковой и ее захоронением на Богословском кладбище. Из архива П.В. Половникова
Из письма Виктора Викторовича Половникова супруге, написанного на следующий день – 5 февраля:
«…Что не девочка – жалею, но переделывать сейчас поздно – надо начинать опять сначала! Воспитывать-то мальчиков интереснее, беспокойства меньше за счастье… Впрочем, Бог так возлюбил мой род, что есть надежда, не обделит нас и девочкой. Иметь же мальчика № 4, т. е. последнюю цепь на свободную ногу, нерационально, и так на одной ноге далеко не убежишь. Толку от мальчика, конечно, жду больше.
Витька будет металлургом, продолжит папину работу… Алька будет профессором истории и художником, как Рерих. А № 3 думаю сделать хорошим доктором-хирургом. Если же у него будут музыкальные способности вроде моих, то пусть будет оперным певцом… В общем, специальностей интересных на свете много и хватит нам даже на 12 сыновей…»
Сбылись ли мечты Виктора Викторовича? Не совсем: жизнь распорядилась иначе. Из Виктора не получилось металлурга – он стал геологом. Судьба его сложилась трагически: в 1978 году он погиб в Магаданской области, попав в горах под снежную лавину. Его именем названа горная вершина. Александр не стал ни историком, ни художником, хотя действительно проявлял гуманитарные склонности. А младший сын, Петр, не стал ни хирургом, ни оперным певцом. Его призванием оказалась педагогика. В 1999 году Петр Викторович был награжден званием «Заслуженный работник физической культуры Российской Федерации».
* * *Теперь, наконец, слово самому Петру Викторовичу Половникову. В его рассказе – послевоенная летопись семейного гнезда на Английском проспекте, быт того времени.
«Я родился в 1944 году, на восьмой день после окончательного освобождения Ленинграда от блокады и помню себя примерно с четырех лет, – говорит Петр Викторович. – Первое знакомство с окружающим миром у меня состоялось через наш сад. К сожалению, теперь от нашего сада не осталось ничего – ни одного дерева.
А тогда теплым солнечным утром я любил обходить сад и следить за его жизнью. Вот распускается черемуха, а затем капает сладким нектаром зацветающий клен и сирень. К черемуховой горке вела тропинка с выступающими наружу сказочными корнями могучей черемухи в два обхвата. К стволу были прибиты дощечки, по которым мы добирались до первого разветвления, а дальше расползались по своим ветвям и лакомились спелой, сладкой, но сильно вяжущей черемухой.
Фрагмент из письма Виктора Викторовича Половникова супруге, написанного на следующий день после рождения сына, 5 февраля 1944 г. Из архива П.В. Половникова
