Нина Молева - Баланс столетия
Софья Стефановна ждала первого ребенка. Ее собирались известить о случившемся позже, но необычное обстоятельство не позволило ничего скрыть.
Ночью в варшавской квартире она очнулась от страшного сна: чужая, почти пустая комната и умирающий на диване отец. Сон продолжался и после пробуждения, под плотно сомкнутыми веками: клетчатый плед, столик с упавшим стаканом, оплывшая свеча в стеклянном подсвечнике, отцовская Псалтырь, открытая на первом листе. И родной голос… Это было продолжение недавнего разговора со Стефаном Львовичем. Отцу показалось, что Сонечка «пошатнулась в вере», что «прилежание к науке посеяло в ней сомнительные мысли». И он обещал дочери явиться ей в минуту своей кончины, чтобы «утвердить существование Господа»…
В запоздавшем письме С. П. Лихнякович (родственница и наследница И. С. Тургенева) писала: «К тому времени Стефан уже перебрался с кресла на диван, дышал тяжело, хрипловато и часто вздыхал. Из всех разговоров его больше всего занимал разговор о книгах. Он беспокоился, как они разошлись и удастся ли их собрать, если придется восстанавливать Спасское. Он напоминал также, сколько у него сохранилось книг от батюшки с собственноручными пометками многих родственников, которые имели, как он выразился, „родственный обычай“ оставлять повсюду свои автографы. У самого же в руках я заметила Псалтырь с надписью на титульном листе: „1896 г. 1 мая с. Волово Орловской губернии Ливенского уезда“. Значит, приобрел он ее совсем недавно во время тамошней ярмарки. Псалтырь эту родительскую посылаю тебе и не могу удержаться от замечания. Обложка Псалтыри, несмотря на недавнее появление ее в нашем доме, сильно потерта: Стефан Львович не иначе часто и подолгу ее читал…»
Через несколько лет, когда почему-то встанет вопрос о лутовиновской библиотеке, Софья Стефановна ответит: «О книгах не беспокойтесь: все ли, нет ли, но кое-какие переехали на Королевскую [улица в Варшаве, на которой жили Матвеевы]. Если будет в них нужда в связи с музеем, Иван Гаврилович найдет способ их переправить. Никаких трудностей не будет. Две из них (с надписями Лавровых) мне показались особенно интересными. Это „Пояснение к произведениям живописи, скульптуры, архитектуры с девятью гравюрами, портретами ныне живущих художников, выставленных в музее Наполеона 1 ноября 1812“ и „Кавалер Мезопрут“ Александра Дюма. Париж, 1852. Издание Мареск и К. Дюма — это целый фолиант с богатыми иллюстрациями из издания собрания сочинений. Мне кажется, обе книги куплены во Франции. Но есть и русская — инструкция, как морить клопов, 1842 года. На ее полях заметки от руки — может быть, кого-нибудь из старших?»
Первая и единственная дочь Матвеевых — Татьяна Ивановна родилась в начале сентября 1900 года.
* * *Ковров — уездный город Владимирской губернии, на возвышенном берегу реки Клязьмы. На начало 1895 г. жителей мужчин 5372, женщин 3814. 2 церкви. 770 домов. 33 питейных заведения, городское училище и 2 приходских. Больница (Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона).
Первое упоминание о селении, находившемся на месте этого города, относится к XII веку. Это была деревня Елифановка, получившая название от имени основавшего ее зверолова. После строительства здесь церкви стала называться селом Рождественским. В XVI веке его получили во владение князья Ковра, одна из ветвей князей Стародубских. Василия Ковру, умершего в 1531 году, здесь знали все — как-никак с 1505 года первый наместник Великой Перьми. Один из его потомков, князь Иван Ковра, подарил село суздальскому Спасо-Евфимиевскому монастырю, служившему тюрьмой ставших неугодными мужьям московских великих княгинь: отвергнутой Василием III Соломонии Сабуровой, «опостылевшей» Ивану Грозному Анны Колтовской, ненавистной Петру I Евдокии Лопухиной.
Впоследствии в самом городе Коврове появились то ли ссыльные, то ли переселенцы — словены и сербы. От них в деревне Аграфенино Ковровского уезда пошла фамилия Молевых — Моле.
Ничем иным переселенцы не выделялись. Уезд жил главным образом разработкой широко известных с незапамятных времен известковых ломок — от города до устья Нерехты. Почти у всех крестьян были сады — у одних яблоневые, у других вишневые со знаменитой сладкой «владимиркой». Летом после обложных июльских дождей здесь взбухали бесчисленные ручьи, речки, даже озера, заливались до болотной прели дубовые рощи. Из Аграфенина к сородичам в Кидекшу ездить приходилось, по ступицу утопая в размытых колеях.
Одна из первых семейных молевских бумаг на владение землей была подписана председателем Владимирского магистрата Иваном Никифоровичем Грибоедовым — дедом драматурга со стороны отца. В его сельце Федоровке, Митрофаниха тож, обосновался сын Сергей Иванович с женой Настасьей Федоровной и двумя детьми — дочерью Марьей и сыном Александром.
Кроме двух деревушек с сотней душ крепостных умерший в 1813 году Сергей Иванович Грибоедов оставил наследникам кучу долгов. Настасья Федоровна убедила находившегося в армии сына отказаться от земли в пользу сестры с тем, чтобы переписать на нее и все долги. Александр Сергеевич Грибоедов согласился, долговые обязательства остались у самой Настасьи Федоровны. Сын же лишился всякого состояния. Добровольно.
Эту историю знали все питомцы Ковровского училища — от своих учителей. Жаль, что владимирские корни автора «Горя от ума», а вместе с ними Владимирщиной подсказанные образы и ситуации литературоведы упорно игнорируют. Смоленская Хмелита представляется более удобной и импозантной для устройства юбилейных шоу.
В середине XIX века один из Молевых, Алексей, сын Михаила Молева и Зданки Ивлич, окончил городское училище Коврова, поступил в механические мастерские Московско-Нижегородской дороги и вскоре получил возможность продолжить образование. Существовавшее в Москве Общество помощи учащимся славянам выделило ему стипендию — для дальнейшего «обучения по механической части».
* * *Беллуно — одна из самых северных провинций Итальянского королевства, составляющая часть Венецианской области. Того же имени главный город провинции… Из 14 церквей особенно примечателен собор, построенный по плану Палладио. Кроме того, в Беллуно находятся два монастыря, академия наук и художеств, прекрасный театр, замечательный водопровод, снабжающий город чистою горною водою, мраморные фонтаны и триумфальная арка. Жителей 15 660 человек (1881). Родина папы Григория XII и живописца Тициана (Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона).
Белесая лента дороги. Бледно-зеленые поля и виноградники в волнах утреннего тумана. Раскидистые деревья. Лохматые ели. Остовы каменных домов с черными глазницами окон. Призрачную белизну берез подчеркивают оранжево-красные плоды хурмы. Древние храмы с неизменной приставкой к названию «дель Фельтре» — «в лугах».
А луга — это море нарциссов и золотых анемонов. Вокруг горы, доломитовые скалы. Они образуют чашу, которую озаряют ослепительные солнечные лучи. Над головой — прозрачная, не знающая непогоды синева. Переливающиеся всеми цветами радуги снежные вершины. Это древняя земля Венето — Венецианские Альпы. Северная Италия.
За поворотом соскальзывает в ущелье чуть наклонившаяся кампанилла XIII века. За ней видна паутина узких средневековых улочек. Карабкающиеся на склоны дворцы купаются в цветущих садах. Негромкий, растекающийся звон колокола. День святого Мартина в Беллуно.
Того самого епископа Мартина из Тура, апостола Галлии, который основал там первые монастыри, особенно почитаемого во Франции отшельника из Пуатье. Здесь — покровителя города.
С незапамятных времен 14 ноября все беллунезцы выходят на улицы, чтобы почтить святого патрона. Мессы. Концерты. Выставки. Шествия. Со статуей святого, хоругвями, знаками монашеских орденов. И «действом» — разыгрывающимся представлением об обращении Мартина в христианство.
В 1992 году праздничные выпуски местных и венецианских газет пестрели заголовками с именем Элия Белютина, «нашего соотечественника». «Сеттеджи Доломити»: «В этом году ежегодные торжества в честь патрона нашего города святого Мартина были отмечены совершенно необычным событием — презентацией произведений живописца Элия Белютина, русского художника беллунезского происхождения… Его дед Стефано Паоло Беллучи, музыкант, композитор, дирижер международного художественного уровня, был потомственным беллунезцем, родился в Беллуно». «Ла Газета деле Доломити»: «В субботу в зале Боранга дворца Крепадона состоялась церемония вручения полотен, которые великий русский художник итальянского происхождения принес в дар Коммуне Беллуно и епископату Беллуно-Фельтре. Элий Белютин — выходец из семьи художников и музыкантов, которая была достаточно известна с XIV века в Венецианской республике и не одно столетие связана с городом Беллуно. Его дед уехал, потому что был приглашен графами Потоцкими в камерный оркестр города Кракова». «Культура» [Венеция]: «Приветствовать Элия Белютина от имени города будут мэр Беллуно Бресса и епископ монсеньор Маффео Дуколли…»
