Альфред Теннисон - Поэтический мир прерафаэлитов

A BETTER RESURRECTION

I have no wit, no words, no tears;       My heart within me like a stoneIs numbed too much for hopes or fears;       Look right, look left, I dwell alone;I lift mine eyes, but dimmed with grief       No everlasting hills I see;My life is in the falling leaf:       O Jesus, quicken me.

My life is like a faded leaf,       My harvest dwindled to a husk:Truly my life is void and brief       And tedious in the barren dusk;My life is like a frozen thing,       No bud nor greenness can I see:Yet rise it shall — the sap of Spring;       O Jesus, rise in me.

My life is like a broken bowl,       A broken bowl that cannot holdOne drop of water for my soul       Or cordial in the searching cold;Cast in the fire the perished thing;       Melt and remould it, till it beA royal cup for Him, my King:       O Jesus, drink of me.

ВОСКРЕШЕНИЕ

Нет у меня ни слов, ни слез,       И сердце словно камень стало.Мои надежды страх унес,       Мысль одиночество сковало.Ко взгорьям очи возвожу —       Печальна даль в туманной дрожи;Листом опавшим я кружу:       Ускорь паденье, Боже!

Да, жизнь моя — увядший лист,       В пустых колосьях дремлет нива;Мой путь — недолог, но тернист —       К закату тянется тоскливо;Живу, как будто вмерзла в лед,       Побит морозом сад, и все жеС весною стебель прорастет;       Взойди во мне, о Боже!

Не жизнь, а треснувший сосуд!       Душе иссохшей не напиться.Пусть к Мастеру его несут,       Пусть в огненной печи калится;Очистит пламень естество,       Сгорит, что Господу не гоже,И стану чашей для Него:       Испей меня, о Боже!

IN AN ARTIST’S STUDIO

One face looks out from all his canvases,       One selfsame figure sits or walks or leans:       We found her hidden just behind those screens,That mirror gave back all her loveliness.A queen in opal or in ruby dress,       A nameless girl in freshest summer-greens,       A saint, an angel — every canvas meansThe same one meaning, neither more nor less.He feeds upon her face by day and night,       And she with true kind eyes looks back on him,Fair as the moon and joyful as the light:       Not wan with waiting, not with sorrow dim;Not as she is, but was when hope shone bright;       Not as she is, but as she fills his dream.

В МАСТЕРСКОЙ ХУДОЖНИКА

Везде она, на всех его холстах,       Всё та же — сидя, стоя, полулежа,       За драпировкой, в полумраке ложа,И красоту умножа в зеркалах.Монархиня в рубиновых шелках,       В зеленом ситце, как весна, пригожа,       Святая, ангел — но всегда похожа,Бессмертный идеал в его глазах.И день, и ночь любуется он ею,       И преданно она глядит в ответ —Луны прекрасней, солнца веселее,       Не ведая тоски прошедших лет —Та, кем он жил, мечты свои лелея,       Когда еще сиял надежды свет.

REMEMBER

Remember me when I am gone away,     Gone far away into the silent land;     When you can no more hold me by the hand,Nor I half turn to go yet turning stay.Remember me when no more day by day     You tell me of our future that you planned:     Only remember me; you understandIt will be late to counsel then or pray.Yet if you should forget me for a while     And afterwards remember, do not grieve:     For if the darkness and corruption leave     A vestige of the thoughts that once I had,Better by far you should forget and smile     Than that you should remember and be sad.

НЕ ПОЗАБУДЬ

Не позабудь меня, не позабудь,     Когда уйду одна во тьме беззвездной     И ни тебе, ни мне мольбою слезнойУхода моего не оттянуть,Когда придется руки разомкнуть     И день, и год грядущий встретить розно, —     Не позабудь! — прошу, пока не поздноЕще условиться о чем-нибудь.Но только не грусти! Пусть на мгновенье     Меня забудешь — это не беда:     Я предпочту, исчезнув навсегдаТам, за порогом тлена и забвенья,     Чтоб ты меня с улыбкой забывал —     Чем, вечно помня, вечно горевал.

FROM THE THREAD OF LIFE’

The irresponsive silence of the land,      The irresponsive sounding of the sea,      Speak both one message of one sense to me: —Aloof, aloof, we stand aloof, so standThou too aloof bound with the flawless band      Of inner solitude; we bind not thee;      But who from thy self-chain shall set thee free?What heart shall touch thy heart? what hand thy hand? —And I am sometimes proud and sometimes meek,      And sometimes I remember days of oldWhen fellowship seemed not so far to seek      And all the world and I seemed much less cold,      And at the rainbow’s foot lay surely gold,And hope felt strong and life itself not weak.

ИЗ ЦИКЛА «НИТЬ ЖИЗНИ»

Молчанье равнодушное земли     И равнодушный рокот океана     Одно мне повторяют неустанно:«Мы одиноки, мы от всех вдали,И ты одна! Душе своей внемли:     Неужто впрямь сиротство ей желанно?     Но кто пробьет сей панцирь без изъяна,Чтоб сердце с сердцем встретиться могли?»А я то протестую, то немею     И возвращаюсь памятью назад,Туда, где дружба и надежда с нею     Цвели вокруг меня, как щедрый сад,     Под каждой радугой таился кладИ жизнь была моложе и сильнее.

AN APPLE GATHERING

I plucked pink blossoms from mine apple-tree     And wore them all that evening in my hair:Then in due season when I went to see     I found no apples there.

With dangling basket all along the grass     As I had come I went the selfsame track:My neighbours mocked me while they saw me pass     So empty-handed back.

Lilian and Lilias smiled in trudging by,     Their heaped-up basket teazed me like a jeer;Sweet-voiced they sang beneath the sunset sky,     Their mother’s home was near.

Plump Gertrude passed me with her basket full,     A stronger hand than hers helped it along;A voice talked with her through the shadows cool     More sweet to me than song.

Ah Willie, Willie, was my love less worth     Than apples with their green leaves piled above?I counted rosiest apples on the earth     Of far less worth than love.

So once it was with me you stooped to talk     Laughing and listening in this very lane;To think that by this way we used to walk     We shall not walk again!

I let my neighbours pass me, ones and twos     And groups; the latest said the night grew chill,And hastened: but I loitered, while the dews     Fell fast I loitered still.

СБОР ЯБЛОК

Вплела я в косы яблоневый цвет —     Я с дерева его оборвала.Потом гляжу — а яблок нет как нет,     Когда пора пришла.

Знакомой тропкой, средь высоких трав,     С пустой корзинкой я брела домой.Мои соседки, это увидав,     Смеялись надо мной.

Вот усмехнулись Лилиан и Лил —     Обречена насмешке я внимать.Алел закат, напев девичий плыл,     Ждала их дома мать.

Вот у Гертруды — урожай немал.     Рука мужская помогала ей,Знакомый голос рядышком звучал,     Он был мне всех милей.

Ах, Вилли, друг! Ужели не нужна     Моя любовь и больше не влечет?Я думала, что сладостней она,     Чем самый сочный плод!

Когда-то ты, смеясь, болтал со мной,     Здесь, на тропе, стояли мы вдвоем.Подумать только! Тропкою одной     Мы больше не пройдем.

Гурьбой, поодиночке и по две     Прошли соседки; смолкли голоса.Бродила я, покуда на траве     Не выпала роса.

A DAUGHTER OF EVE

A fool I was to sleep at noon,     And wake when night is chillyBeneath the comfortless cold moon;A fool to pluck my rose too soon,     A fool to snap my lily.

My garden-plot I have not kept;     Faded and all-forsaken,I weep as I have never wept:Oh it was summer when I slept,     It’s winter now I waken.

Talk what you please of future Spring     And sun-warmed sweet to-morrow: —Stripped bare of hope and everything,No more to laugh, no more to sing,     I sit alone with sorrow.

ДОЧЕРЬ ЕВЫ