Балканские мифы - Наталья Георгиевна Осояну
«Бог убей тебя, да будешь проклят!
Не имей ты племени и рода!
Будешь жить ты здесь на белом свете,
Чтоб служить турецкому султану»[60].
Как уже было сказано, настоящий Марко ему действительно служил.
Марко Кралевич в песнях часто сталкивается со сверхъестественными существами — вилами, и при их участии с ним происходят удивительные события. Он спасает своего побратима Милоша-воеводу от смерти, наказав вилу-обидчицу; у него и конь Шаран (или Шарац) видовитый, способный видеть вил, — а еще, как водится, мчать быстрее ветра и разговаривать. В песне «Смерть Марко Кралевича» говорится, что в конце концов, узнав от вилы о своей предстоящей смерти, герой сам убил коня, чтобы тот не достался врагам. Но есть и другая версия, согласно которой Марко не умер, а спит в пещере. Шаран же пасется рядом в ожидании, пока хозяин проснется. Побратимы у Марко также необычные: уже упомянутого Милоша-воеводу родила и вскормила серая кобыла (мотив, знакомый по славянским сказкам), а Реля-Крылатица, Реля из Пазара крылат в прямом смысле (возможно, это связано с орлиными крыльями на гербе его прототипа, властеля Рели или Хрели, жившего в XIII–XIV веках).
Реля из Пазара может быть знаком читателю по рассказу Милорада Павича «Богомильская история», но герой этого очень короткого произведения в большей степени плод авторской фантазии, далеко воспарившей от изначальной эпической фигуры юнака, спутника Марко Кралевича.
«Так два властителя разделили владения. Душан взял землю Хрели и города вокруг Стримона, а Хреле не осталось ничего другого, как взлететь к небесным островам. Люди видели, как он летал туда-сюда между греческим и сербским лагерем, как отыскивал строителей, зодчих и мраморщиков, и дали ему имя Реля Крылатица»[61].
Марко Кралевич — герой по меркам своего весьма жестокого времени (и, согласно тем же меркам, идеализированный), о чем следует помнить современному читателю, чтобы не испытать шок от его поведения, описанного в песне «Сестра Лека капитана». В ней юнак наказывает надменную Роксанду за презрительный отказ ему и побратимам в сватовстве, искалечив ее. Другая девушка, «сирота-девица», к которой Марко также посватался, отказала деликатнее и мудрее, потому осталась невредима («Девушка перехитрила Марка»), да и девушкам, ставшим чьими-то жертвами, он не раз помогал, доблестно сражаясь. Слушатели былых веков могли попенять Марко разве что за любовь к вину и буйный нрав в пьяном виде (в частности, в истории с несчастной Роксандой он был во хмелю еще до знакомства и последовавшей ссоры), хотя дерзкое распивание вина во время мусульманского праздника — еще один признак отваги и повод для гордости, а не для упрека («Марко пьет в Рамазан вино»). Так или иначе, в остальном он был юнак что надо: всегда готовый к военным подвигам, не созданный для спокойной жизни, но при этом не склонный первым, без повода лезть в драку, сочувствующий неимущим и сиротам, не склонный заниматься поборами, уважительно относящийся к матери и невесте, чью честь он защищает перед свадьбой («Женитьба Марко Кралевича»).
Если агой-сборщиком я буду,
То нельзя собрать с народа дани,
Не связавши нища и убога;
Снова будут проклинать сироты:
«Курвин сын ты, Марко Королевич!
У тебя разграблено богатство, —
Пусть же это в прок тебе не будет»[62].
«Марко Кралевич и Мина из Костура»
Противники Марко тоже не лыком шиты: среди них есть обычные люди вроде «лютых арапов» или жестокого Мины из Костура, но есть и великан Арапин, который едет на кауром жеребце, заслоняясь от солнца… выкорчеванным деревом («И в руках сосну он с корнем держит, тень себе он из ветвей устроил»[63]). А вот, например, что таилось в груди грозного Мусы Кеседжии:
Вот так диво! Три у Мусы сердца,
Трое ребер, поверх друг над другом!
Умерло одно уж сердце Мусы,
А другое сильно разыгралось;
А на третьем спит змея лютая.
Как змея проснулась, мертвый Муса
Сам собою по земле запрыгал,
А змея проговорила Марку:
«Вечно бога ты моли, что спала
Я в то время, как в живых был Муса:
Триста бед тебе тогда бы было»[64].
«Марко и Муса-разбойник»
Цикл о Бранковичах
Юнацкие песни о Бранковичах посвящены деспотам[65] Сербии и Срема, в первую очередь Георгию (Джураджу, Юрию) Бранковичу, сыну Вука, который ранее уже упоминался как персонаж косовского эпического цикла. Среди персонажей этого цикла также жена Георгия Ирина Кантакузина (которая предстает жестокой и коварной в песнях «Джюрджева Ирина» и «Облак Радосав») и его внуки — Иван Бранкович и Вук Бранкович, за свою доблесть в сражениях против турок (и не только) прозванный Вук Огнезмей или Змей-Деспот Вук и удостоившийся множества песен, из которых формируется его личный подцикл. Он, как следует из некоторых произведений, был и впрямь рожден не от человека, а от змея, чем и объясняются его необыкновенные юнацкие качества. В песнях поется не только о подвигах Вука на поле боя — например, в «Женитьбе Вука Огнезмея»[66], существующей в нескольких вариантах, ведется рассказ о том, как воин испытывал свою невесту, переодевшись в чужой наряд и проверяя, не польстится ли она на обещание дорогих подарков. Девушка оказалась не только красивой, но также мудрой и честной, поэтому история завершилась свадьбой.
Еще одна, довольно известная, песня, в которой фигурирует персонаж Змей-Деспот Вук, — «Царица Милица и змей с Ястребаца». Царь Лазарь, увидев грустное лицо молодой супруги, спрашивает ее, что случилось, и она признается: по ночам прилетает змей с планины Ястребаца, чтобы предаваться с нею любовным утехам в высокой башне. Надо заметить, балканские змеи были непревзойденными соблазнителями — видимо, поэтому Лазарь не обвинил жену в измене, хоть и потемнел лицом, а посоветовал ей, как следует поступить. Ночью змей прилетел снова, и Милица, улучив момент, спросила, кого он боится, кроме Бога — иными словами, существует ли на белом свете юнак, способный его одолеть. Змей признался, что это «Змей деспот Вуче», с которым они знакомы с детских лет и который в любых состязаниях всегда одерживал победу. Царь Лазарь написал письмо Вуку, пообещал ему золото и земли, только бы избавил жену от летающего ухажера. Вук немного посомневался — ему было жаль змея, — а потом
