Ольга Чигиринская - Семь футов под килем на краю света
Вот поэтому Джек и приводит Беккета в Бухту Кораблекрушений, разыгрывая перед каждый участником событий пьесу собственного сочинения, полную лжи, недомолвок и обещаний. Сначала он обещает Уиллу Элизабет в обмен на ключ, потом Джонсу — сто душ в обмен на свою, потом Элизабет — Уилла в обмен на «сундук мертвеца», Беккету — пиратских лордов в обмен на гарантии неприкосновенности, пиратским лордам — владычество над морями, и все это — на голубом глазу. И хотя неожиданные поступки людей рвут нити интриги — Джек подбирает и плетет их снова и снова, чтобы свить сеть, в которой запутаются в конце концов Беккет и Дэви Джонс.
Но проблема в том, что этот смертельный номер нельзя работать, имея конечной целью один только шкурный интерес. Джек был бы отвратителен, если бы не был бескорыстен. И тут нужно вспомнить о той части сюжета, которая выходит за пределы фильма: о начала противостояния Джека Спарроу и Беккета.
Джек, работавший поначалу на Беккета, поднимает черный флаг, чтобы не заниматься работорговлей. Он рискует — и, по большому счету, жертвует собой, чтобы не продавать людей.
Кстати, такая щепетильность, как ни странно, имеет исторические корни — во время оно Фрэнсис Дрейк, перехватив работорговое судно, отпустил пленников на волю, а на удивленные вопросы команды ответил, что работорговля — занятие, может, и очень выгодное, но все знакомые ему работорговцы — полное дерьмо, и не хочет во что-то подобное превращаться. Если уж реальный пират на службе Ее Величества так поступал, то «невсамделишнему» пирату сам морской бог велел.
Ну а Беккет не смирился с таким проявлением альтруизма и велел пустить «Черную жемчужину» на дно, а Джеку лично поставил клеймо пирата. Вот тут-то Джек и сделал главную ошибку молодости: подписал договор с Дэви Джонсом а обмен на поднятие Жемчужины со дна и тринадцать лет капитанства.
Согласитесь, после этого счеты Джека к Барбоссе приобретают новый масштаб. Барбосса не просто увел корабль — Джек мог бы, в конце концов, удовлетвориться «Перехватчиком» или любым другим кораблем, мало ли он угонял их за десять лет. Но именно на «Жемчужине» он поднял знамя войны против Беккета, и именно «Жемчужина» была ему нужна как орудие победы. Он преследует Беккета, потому что таким как Беккет на море не место — во всяком случае, над поверхностью воды. Он — настоящий романтический воин, но так искусно маскируется под «каракатицу» (см. его речь на совете пиратских лордов), что его ужимки и прыжки сбивают с толку решительно всех. И — особенно обидно — Уилла, который решает, что тоже так могёт.
В общем-то, Уилл по молодости и по глупости делает ту же ошибку, что и сам Джек, который сначала пошел работать на Беккета, а потом заключил договор с Дэви Джонсом. Уилл и спасся-то лишь потому, что все эти фокусы вытворял не ради себя. По сути дела, от полновесного Иудина греха его спас Джек: вручив ему компас и выпихнув с корабля, он встроил его в своей план по избавлению мира от Беккета. Но вряд ли Джек шевельнул бы хоть пальцем ради настоящего шкурника. И вряд ли Джек настоящему шкурнику объяснял бы: «Ты совсем меня не знаешь!»
ЭпилогНу что, мальчики и девочки, наше время подходит к концу — как и всё хорошее в этом мире. Миссис Тернер дождалась мужа, Барбосса и Джек наперегонки мчатся к источнику вечной молодости, и что-то мне подсказывает, что хотя Джек правит утлой лодчонкой, а Барбосса — «Жемчужиной», они будут там одновременно.
Хотя вряд ли что-нибудь найдут.
А если найдут, то по закону мировой подлости из этого источника сможет причаститься только мартышка Джек.
Не знаю, каким будет — если будет — четвертый фильм, но для меня история о Пиратах Карибского Моря закончилась, и закончилась хорошо.
Йо-хо-хо, и бутылка рома!
