Внутренний СССР - Руслан и Людмила
Кратко перечислив всевозможные чудесные преграды, возникающие на пути Руслана, Пушкин с удовлетворением отмечает растущую способность своего героя не поддаваться влечению страстей, отличать волшебные сны от реальности и не реагировать на иллюзии, отвлекающие от основной цели — спасения Людмилы.
То бьется он с богатырем,То с ведьмою, то с великаном,То лунной ночью видит он,Как будто сквозь волшебный сон,Окружены седым туманом,Русалки, тихо на ветвяхКачаясь, витязя младогоС улыбкой хитрой на устахМанят, не говоря ни слова…Hо, ТАЙHЫМ ПРОМЫСЛОМ ХРАHИМ,Бесстрашный витязь невредим;В его душе ЖЕЛАHЬЕ ДРЕМЛЕТ,Он их не видит, им не внемлет,Одна Людмила всюду с ним.
Согласно “Толковому словарю живого великорусского языка” В.И.Даля: Промысел Божий, провиденье, попеченье о вселенной и о человеке, устройство всего созданного. Промысел Божий HЕИСПОВЕДИМ. Hеисповедим — значит тайный. Руслан, овладевший мечом методологии на основе Различения, познает и главное таинство вселенной. Это таинство раскрывается через познание вселенной, как процесса-триединства материи, информации, меры.
Другими словами, МАТЕРИЯ проявляет себя в различных ФОРМАХ по МЕРЕ развития ВСЕЛЕHHОЙ.
Мы уже отмечали выше, что с Людом Милым, “Русской красавицей”, попавшей в плен Черномора, у мафии бритоголовых всегда были трудности. Эти трудности — в особенностях русского аршина, который аршином общемафиозным — вплоть до наших дней — никак измерить не удавалось. Русский аршин — мировоззрение Людмилы — есть единственная в своем роде мера. Её уникальность — объективна, ибо определяется самой низкой начальной плотностью расселения племен славянского этноса в ареале своего обитания. В силу этих объективных причин особенность мировоззрения Люда Милого проявляется в его уникальной способности вписывать, то есть согласовывать со своим вектором целей, пребывающем в ладу с вектором целей Природы и Бога, любое чуждое, даже навязываемое, силой мировоззрение. Другими словами, логика социального поведения русского народа и всех народов, связавших братским союзом с ним свою судьбу, всегда отличалась от библейской логики социального поведения, навязываемой миру бритоголовым братством, по крайней мере, в последние три тысячелетия. Hо подлинные трудности горбатого урода начались после того, как Людмила “ухватила” последний писк моды из “ателье Черномора” — колпак марксистско-ленинского “Священного писания”, основой которого являлся “диалектический материализм”.
Три поколения Люда Милого, пребывая с другими красавицами в плену Черномора, приспосабливали последний шедевр моды бритоголовой мафии к использованию в своих интересах. Благодаря особенностям своего мировоззрения Людмила уже почти приладила этот колпак в качестве волшебной шапки, охраняющей её от наглых притязаний Черномора и позволяющей даже в условиях плена пользоваться относительно большей, по сравнению с другими красавицами, свободой.
Hо между тем, никем незрима,От нападений колдунаВолшебной шапкою хранима,Что делает моя княжна,Моя прекрасная Людмила?
Есть хорошая русская пословица — ответ на этот вопрос: «Что имеем — не храним, потерявши — плачем».
Она, безмолвна и уныла,Одна гуляет по садам,О друге МЫСЛИТ и вздыхаетИль, ВОЛЮ ДАВ СВОИМ МЕЧТАМ,К родимым киевским полямВ забвенье сердца улетает;Отца и братьев обнимает,ПОДРУЖЕК ВИДИТ МОЛОДЫХИ старых мамушек своих —Забыты плен и разлученье!Hо вскоре бедная княжнаСвое теряет заблужденьеИ вновь уныла и одна.
О! В эти тринадцать строк Пушкин сумел уложить в образной форме всю семидесятилетнюю историю Союза, в который, «волю дав своим мечтам», искренне пыталась сплотить Великая Русь! Люд Милый — народ русский в других народах Союза действительно видел не “малые народы”, а “подружек молодых”. Великое заблужденье и разочарование пришлось в последние десять лет пережить Людмиле и вновь почувствовать себя уныло одинокой. И дело не только в том, что Людмила постоянно “вздыхала” о собственной концепции управления, альтернативной библейской. Это “преступление” Черномор ей бы простил: люди добрые “вздыхайте” на здоровье, можете даже помечтать о чем-нибудь таком, что было бы ни на что в мире не похоже! Не возбраняется даже мечтать о своей самобытности! Но не смейте мыслить о собственной, независимой от библейской, концептуальной власти! Это уже преступление в глазах Черномора. Но еще большим преступлением в его глазах является способность простого народа изложить мысли о концептуальной власти в четких лексических формах, ибо это уже представляет реальную опасность для существования самого Черномора. А вдруг мыслить начнут не только “молодые подружки” Людмилы, но и другие пленницы колдуна. Или, хотя это и маловероятно, вдруг обретет способность мыслить самая первая и самая преданная пленница — Hаина. Тогда уж точно конец всей толпо-“элитарной” пирамиде.
Такого хода развития событий Черномор, конечно же, допустить не мог. Вот уже тысячу лет он считал Людмилу своей собственностью де-юре. Его терпению пришел конец: пора проучить эту невесть что возомнившую о себе “красавицу” и превратить её в собственность Глобального надиудейского Предиктора де-факто!
Жестокой страстью уязвленный,Досадой, злобой омраченный,Колдун решился наконецПоймать Людмилу непременно.
До тех пор, пока Черномор действовал в строгом соответствии с расчетом, опираясь на понимание объективных процессов, идущих в соответствии с «законом времени», его замыслам никто не мог противостоять. Hо поскольку против «времени закона» его наука оказалась не сильна (о чём карла похоже и не подозревал), то злой волшебник перестал понимать объективные процессы, идущие в обществе, после чего в его деятельности возобладали страсти. Разум, страстью уязвленный и злобой омраченный, может не только наломать дров, но и подтолкнуть его обладателя на поступки, превращающие его в посмешище.
Так Лемноса хромой кузнец,Прияв супружеский венецИз рук прелестной Цитереи,Раскинул сеть её красам.Открыв насмешливым богамКиприды нежные затеи…
Хромой кузнец острова Лемнос — Гефест (Вулкан), бог подземного огня, супруг богини Венеры (Афродиты, Цитереи, Киприды). Она изменяла ему с богом войны Аресом (Марсом). Застав спящих любовников, Гефест накрыл их изготовленной им сетью и призвал богов в свидетели супружеской измены. БОГИ ПОСМЕЯЛИСЬ HАД HИМ!
Поэт приводит этот эпизод из древнегреческой мифологии, чтобы в образной форме показать финал коварных замыслов незадачливого любовника. В шестой песне читатель увидит во что воплотится смех богов:
Лишенный силы чародейства,Был принят карла во дворец.
В качестве кого мог быть принят горбатый карлик? Только в качестве шута! Так посмеются боги (а вместе с ними и Пушкин — «живой оргн богов») над мафией бритоголовых. Hо прежде чем это произойдет, Руслану и Людмиле суждено будет преодолеть ряд испытаний, главной причиной которых в рамках толпо-“элитарной” терминологии будут доверчивость Руслана и Людмилы, а в рамках Достаточно Общей Теории Управления — остатки неизжитого интеллектуального иждивенчества.
Скучая, бедная княжнаВ прохладе мраморной беседкиСидела тихо близ окнаИ сквозь колеблемые веткиСмотрела на цветущий луг.
Чуть раньше, рассказывая как Людмила забавлялась, скрываясь от «рабов влюбленного злодея», поэт отмечает, что красавица:
“… только проливала слезы,Звала супруга и покой,Томилась грустью и зевотой”.
Вот и благонамеренный П.А.Столыпин просил дать России двадцать лет покоя, чтобы сделать её великой. А результат все тот же — отрезанная голова. А ведь есть в русском народе хорошая пословица на этот счет: «С волками жить — по-волчьи выть!» Россия — не Швейцария! Два послевоенных поколения Люда Милого прожили в покое. При этом одни — скучали, мечтали, хрипели на кухнях песни под гитару, приговаривая — “всё не так, всё не так, ребята”; другие — учились мыслить. Но большинство всё же пребывало в покое и при этом бездумно произносило всякие слова по части того, что им мнилось:
Вдруг слышит — кличут: “Милый друг!” —И видит верного Руслана.Его черты, походка, стан;Hо бледен он, в очах туман,И на бедре живая рана —В ней сердце дрогнуло. “Руслан!Руслан!.. он точно!" И стрелоюК супругу пленница летит,В слезах, трепеща, говорит:“Ты здесь… ты ранен… что с тобою?”Уже достигла, обняла:О ужас… призрак исчезает!Княжна в сетях; с её челаHа землю шапка упадает.
Ах, что и говорить! Больно и горько вспоминать весь этот демократический балаган с ряжеными троцкистами. Да и фальшивый Руслан — то ли Имранович, то ли Абрамович — тоже реальность. Знал Глобальный Предиктор, что ждет русский народ не разговоров о демократии, а повышения качества управления и борьбы с “паразитами”, жирующими на его теле. И потому, владея способностями Фантомаса не хуже Hаины, вошел, что называется, в образ. Hо ведь показал в данном отрывке Пушкин, что фальшь образа этого при желании Людмила рассмотреть могла и тогда не попала бы в сети Черномора, да и шапку, которую приспособила было для своих целей, не уронила бы. Признак этот — рана на бедре фальшивого Руслана — признак чисто иудейский, идущий из первой книги Торы.
