Александр Шмаков - Письма из Лозанны
В 1899 году П. Инфантьев обосновывается в столице.
В это время в Кургане возникает политическое дело «О купеческом сыне Иване Михайловиче Зобнине, о бывшем учителе Тимофее Павлове Белоногове и других», принявшее широкий размах по числу привлеченных к дознанию лиц, проживавших в разных уголках Российской империи.{193}
Раздается стук в дверь и в петербургской квартире П. Инфантьева. У него производится обыск, изымаются бумаги, а затем он приглашается к подполковнику отдельного корпуса жандармов Рыкотскому, где Порфирия Павловича с пристрастием допрашивают в присутствии прокурора С.-Петербургского окружного суда.
Поводом к этому послужило письмо Ивана Зобнина П. Инфантьеву, изъятое при обыске. Вот оно:
«Ау, дорогой Порфирий Павлович!
Эвона где я — в Кургане. Впрочем, гость я тут временный!
Не пристроишь ли моего «Мышонка» куда-нибудь. Ежели невозможно, перешли его в Челябинск…»{194}
На допросе П. Инфантьеву было предложено ответить на заранее заготовленные вопросы. П. Инфантьев, стреляный волк, отвечал на них осторожно, чтобы не повредить себе и Ивану Зобнину. Мы приводим здесь ответы, как документ, восполняющий некоторые страницы биографии писателя.
Порфирий Павлович на предложенные вопросы отвечал:
«1. С семейством Зобниных я знаком с детских лет, так как состою их родственником, и с братьями Зобниными воспитывался в одной гимназии в г. Троицке Оренбургской губернии.
2. Деньги, упоминаемые в письмах, — Николая Зобнина, я получал для личных своих надобностей заимообразно.
3. В переписке с Иваном Зобниным я не состоял уже лет 6—7, а сведения о нем имел из писем от его брата Николая. Письмо, отобранное у меня во время обыска, было единственное, которое я получил от Ивана Зобнина за последние годы.
4. Сказку «Мышонок», присланную Иваном Зобниным с просьбой пристроить в какие-либо периодические издания для напечатания, я читал, но не пробовал никогда поместить, так как, по моему мнению, для детского журнала она не годилась, потому что была слишком тенденциозна, для серьезного же журнала была слишком слабо написана в литературном отношении.
5. Упоминаемый в письме Николая Зобнина от 10 сентября 1897 года Вася Х. — общий наш товарищ по гимназии Василий Харитонов: где он проживает в настоящее время — мне неизвестно.
6. С Годлевским я встречался в 1891 году в г. Екатеринбурге, где я работал при газете «Екатеринбургская неделя», Белякова же видел в доме Зобниных в г. Челябинске, где я был проездом в 1893 году или 1894 году, хорошо не помню.
7. «Кума» упоминается в письме Николая Зобнина от 2 августа 1897 года, а также в купоне от 6 июля — жена Ивана Зобнина, Мария Ивановна Зобнина.
8. Под «нашими» марксистами, националистами и народниками в рассуждении Николая Зобнина, изложенном в письме № 8, не нужно понимать каких-либо «наших» и общих с Николаем Зобниным, личных знакомых, он говорит здесь о разных течениях в «нашей» русской литературе и о представителях этих течений».{195}
П. Инфантьев облегченно вздохнул в годы первой русской революции, освободившись от многолетней жандармской опеки. Он начинает активно сотрудничать в столичных и провинциальных (в том числе уральских) изданиях и становится популярным как автор этнографических очерков и рассказов из жизни различных народностей России.
Но напрасно мы будем искать в словарях и литературных энциклопедиях имя этого писателя. Оно незаслуженно забыто, а вклад П. Инфантьева в русскую литературу сделан немалый. Им написано и издано около сорока книг. Отдельные произведения имеют право на переиздание, не утратив своего интереса для современного читателя. К ним, прежде всего, следует отнести фантастический роман о марсианах, сборник «Зауральские рассказы» (1903 г.), книгу воспоминаний «Кресты», появившуюся в издательстве Сытина в 1907 году.
Газета «Екатеринбургская неделя» в свое время печатала довольно часто стихи Порфирия Павловича, позднее изданные отдельным сборником «Огоньки». Кроме оригинальных стихов, воспевающих картины родной уральской природы и духовного мира русского человека, в этой же газете много переводов П. Инфантьева, особенно с французского. Поэтические переводы чередуются с прозаическими. Укажем хотя бы на рассказ Франсуа Коппе «Неудавшаяся женитьба», опубликованный в «Екатеринбургской неделе» в 1893 году.
Но переводы с французского не определяли творческий облик писателя-уральца. Главное внимание его привлекала жизнь, быт и нравы народов, живших в царской России. В описании их жизни автора влекла не только экзотика, но прежде всего волновали социальные проблемы, связанные с развитием национальной культуры и правовым положением малых народов окраинных уголков отчизны.
Это были этнографические очерки вдумчивого человека, отлично понимающего тягость неравноправия и угнетения национальных меньшинств в царской России. Писались они по горячим следам поездок по далеким российским окраинам.
Первыми очерками, открывшими серию этнографических произведений П. Инфантьева, были — «Путешествие по реке Конде» и «Путешествие в страну вогулов», написанные в итоге поездок по Северу Урала и Западной Сибири вместе с другим писателем-этнографом К. Д. Носиловым.
Очерки быстро нашли своего читателя, и автор их, ободренный первыми успехами, с увлечением продолжил путешествия по окраинам России. В результате появились новые этнографические произведения: «Полярный Робинзон» (из жизни эскимосов), «Охотники за горбачами» (из жизни бурят), «В амурской тайге», «Чувашская свадьба», «Башкиры», рассказ из башкирской жизни «Жена Ахмета» и др.
Этнографические очерки и рассказы принесли Порфирию Павловичу заслуженную славу и популярность, как оригинальному писателю. В самом деле, о широте охвата тем и материалов можно судить даже по беглому перечислению книг: «Замьян» (рассказ из калмыцкой жизни), «На Мурманских промыслах», «Мурманские зуйки», «На севере диком», «Злая кераметь» (из жизни чуваш), «Первобытные грамотки» (из жизни юкагиров), «Собаки хозяина гор» (из жизни гиляков), «Женитьба Пакангура» (из жизни камчадалов), «Сухая беда» (из жизни остяков), «Сибирские рассказы». «Поездка на Белое море», «Зачарованный лес» (японская сказка), «Беркут Галея», «Поездка к лесным людям» и др.
Книги П. Инфантьева сначала появлялись в серии иллюстрированных изданий под общим названием «Жизнь народов России», а позднее составили два тома его произведений и получили положительный отзыв в журналах «Вестник Европы» и «Русская мысль».
Этот далеко не полный перечень отдельных изданий П. Инфантьева сам по себе красноречиво говорит, сколь широк был диапазон этнографических произведений автора, географически охвативших Крайний Север и Дальний Восток, Урал и Сибирь. Писатель открывал любознательному читателю далекие уголки России, знакомил его с неизвестным миром. П. Инфантьев принес в русскую литературу свою тему. Ее плодотворно развил современник Порфирия Павловича — уралец Константин Дмитриевич Носилов.
Этнографические произведения П. Инфантьева воспитывали у читателя чувства уважения ко всем народностям, содействовали пробуждению даже в условиях старой России духа интернационализма и дружбы народов.
Незадолго до первой мировой войны П. Инфантьев редактировал литературный журнал «Заветы».
П. П. Инфантьев скончался в Новгороде 18 сентября 1913 года. Смерть его больно отозвалась на родине писателя. Челябинская газета «Голос Приуралья» поместила статью, в которой рассказала о жизни и творчестве своего земляка.{196}
В наше советское время Госиздатом были выпущены рассказы писателя для детей — «Маленький китолов» в 1923 г. и «Свирель Кытлыбая» в 1930 г. Думается, в большом литературном наследии П. П. Инфантьева — мы уже писали выше — многое могло бы быть издано с пользой для советского читателя и сейчас. Автор почти сорока книг, изданных в России начала XX века, заслуживает этого.
«Дебри жизни»
Я давно искал «Дебри жизни», редчайшую книгу Сергея Рудольфовича Минцлова, ныне забытого поэта, прозаика и драматурга. Оставлял заказы в букинистических магазинах Москвы и других городов, но все безрезультатно. Минуло много лет. И вот, наконец, неоценимая и дорогая находка в моих руках.
Книга издана «Сибирским издательством» в Берлине без указания года выпуска.
«Сибирское издательство» в Берлине действовало в 1920—1933 гг., и выход в свет «Дебрей жизни» Государственная публичная библиотека имени М. Е. Салтыкова-Щедрина относит к началу двадцатых годов. Известно, что «Сибирское издательство» напечатало в этот период еще несколько книг С. Р. Минцлова.
Прежде чем рассказать о «Дебрях жизни», хочется напомнить штрихи из биографии этого неугомонного писателя-путешественника, автора многих любопытнейших литературных и археологических находок.
