Журнал «Полдень, XXI век» - Полдень, XXI век. Журнал Бориса Стругацкого 2010 № 6
— А вы упертый, — рассмеялся менеджер. — Ну хорошо, будь по-вашему. Выпить не желаете?
Джим отказался. Сэлинджер, залпом осушив стаканчик с минеральной водой, начал свой рассказ.
— Вы, наверное, помните то время, когда не было мусоропроводов? Люди пребывали в постоянном стрессе: каждый день суета, напряжение, хаос большого города, неразбериха горящего муравейника. Склоки, скандалы, разборки, болезни, убийства. Гонки на выживание. Возможно, я чуть сгущаю краски, но мегаполис тех лет был мало похож на парк развлечений.
Многие пытались улучшить жизнь человека. В первую очередь врачи, конечно, со своими шприцами, порошками и таблетками, — он поморщился. — Тут же и психоаналитики, и восточная медицина. Но все это грубые методы, мистер Элри, именно поэтому они и проиграли изобретению компании «Мэлоун инк.». Проиграли мусоропроводам.
Что есть мусоропровод? Способ выпустить пар, сбросить весь негатив, чтобы, воспарив из пепла подобно птице Фениксу, с улыбкой идти к новым вершинам. Это великое изобретение для человечества, мистер Элри.
— Браво, браво, — похлопал Джим. — Может, не стоит пересказывать мне рекламный буклет вашей компании? Я и сам прекрасно знаю возможности этих железок: как они заживляют легкие раны, как убирают боль и усталость, успокаивают и все такое прочее. Меня интересует кое-что другое.
— Ах, да, птилетэки. Видите ли, наше завоевание рынка началось с космических кораблей. Сам мистер Мэлоун во времена своей молодости работал в научной группе на космофлоте. Эра освоения галактики была тогда в самом расцвете. Дальние перелеты становились нормой, но психическое здоровье астронавтов подвергалось огромному риску. Некоторые ломались — замыкались в себе, либо, наоборот, делались нервными и мнительными. Экспериментальные препараты и специальные методики релаксации, которыми ученые пытались решить проблему, имели массу побочных эффектов и помогали далеко не всегда.
Ситуация изменилась, когда один из исследовательских кораблей приземлился на маленькой, никому не известной планете. Астронавты окрестили ее Пти: кажется, так звали канарейку капитана.
Здесь люди впервые встретили птилетэков. Так планета Пти стала колыбелью мусоропроводов, в том виде, в каком они существуют сегодня.
— Каким образом? — Джим начинал понимать, к чему клонит Сэлинджер.
— Элементарным, мистер Элри. Весь фокус в том, что птилетэк питается психической энергией человека. Его эмоциями, проще говоря. Когда эти существа рождаются, они являются чем-то вроде пустой оболочки. И, конечно, стремятся сразу же заполнить эту пустоту.
— То есть в мусоропроводе они служат чем-то наподобие контейнера для мусора, — развил мысль Джим.
— Именно. Вы уловили суть вопроса. А когда птилетэк переполнен — что, кстати, и произошло в вашем случае, — его нужно просто заменить. — Сэлинджер театрально щелкнул пальцами. — Видите, до чего удобная технология.
— Еще бы. А что вы делаете с переполненными… существами?
— Лазерная утилизация. Совершенно безвредна для экологии. У нас постоянные поставки с планеты Пти, так что с заменой контейнеров проблем тоже нет. У нас все схвачено.
— Вот как. А я-то удивлялся, как вам удается оставаться монополистами. Не боитесь, что всем растреплю про вашу чудо-технологию?
— Эта технология уникальна, мистер Элри, но еще и достаточно невероятна, чтобы вас посчитали сумасшедшим, — улыбнулся Сэлинджер. — Кроме того, уж поверьте моему опыту, можно украсть чертежи и микросхемы, но совладать с птилетэком гораздо труднее.
— Последний вопрос. Вы сказали, что Ему страшно. Почему?
— Я думал, вы поняли. Птилетэк переживает все те эмоции, которые отдает человек. Он чувствует ваш страх, боль, одиночество, разочарование. Все.
— Вы ублюдок! — Джим вскочил на ноги.
— Разве, мистер Элри? — переспросил Сэлинджер. — Но ведь мы помогаем людям. Неужели вы будете отрицать очевидное? Без мусоропроводов этот мир давно бы захлебнулся в крови.
Джим застыл напротив менеджера, тяжело дыша и сжимая кулаки.
Сэлинджер был спокоен.
— Разве вы не пользуетесь мусоропроводом? Не выбрасываете каждое утро усталость, лень, злобу и напряжение? Неужели вы или кто-то из ваших близких плохо живете?
— Но не таким же способом, черт вас побери!
— Вы знаете другой способ, мистер Элри? Ну так просветите меня, прошу.
— Мерзавцы, — пробормотал Джим, разрывая подписку о неразглашении. Клочки бумаги полетели в Сэлинджера. Тот как ни в чем не бывало налил себе минералки.
Вполголоса ругаясь, Джим вышел из кабинета, от души хлопнув дверью.
— Как глупо, — с грустью сказал в пустоту Гарри Сэлинджер. — И как предсказуемо.
Томми мирно посапывал в своей кроватке. Его глаза были закрыты, а грудь спокойно вздымалась и опускалась в такт тихому дыханию.
Джим не отрываясь смотрел на сына, а рядом весело щебетала Элен.
— Милый, как хорошо, что все наладилось, — сияла она. — Все-таки эти мусоропроводы такие прекрасные вещи. Милый, что с тобой?
— Прекрасные, — повторил Джим, глядя на встревоженное лицо жены. Ему хотелось придушить ее. — Конечно, прекрасные.
— Ты что-то бледный. Почему бы тебе не выбросить мусор прямо сейчас, а?
— Да, — согласился Джим. — Действительно.
И он отправился к мусоропроводу.
Весь путь от компании «Мэлоун инк.» до дома его преследовали видения. Глаза существа, наполненные болью, ужасом, ненавистью, агонизирующие в темноте ящика-ловушки, они обвиняли, они звали, они умоляли, наконец. Это было невыносимо.
Джим уже решил, что не успокоится, пока не выведет дельцов из корпорации Мэлоуна на чистую воду. Но сначала нужно было помочь тому несчастному, которого медленно убивали Томми, Элен, розовощекий толстяк с кейсом и прочие бесчувственные ублюдки.
Двое таких мерзавцев как раз суетились возле мусоропровода.
— Пошли вон! — заорал Джим, расталкивая их.
— Эй, какого черта? — возмутился белобрысый парень в синей майке и длинных шортах цвета хаки. — Подождите своей очереди, мистер!
Джим без раздумий ударил его в челюсть.
Парень охнул. Его спутница, миловидная девица лет восемнадцати, тоненько взвизгнула и, схватив возлюбленного за руку, потащила его прочь.
Но Джим уже забыл про них. Он соображал, как освободить существо. Двинулся было к задней панели, чтобы открутить фиксаторы с крышки, однако тут его осенило. Джим взялся за рычаг активации сброса и дернул.
Теперь все его эмоции текли в окошко мусороприемника.
Джим закрыл глаза и расслабился. Картинки из жизни проплывали перед ним. Зеленая лужайка возле дома родителей. Аккуратный белый заборчик. Старые качели с поцарапанным сидением. Свист ветра в ушах. Как с Кэтти, соседской девчонкой, собирали искры росы поутру, чтобы кидаться ими в бледное многоцветье радуги. Беззаботным паровозиком отстучала в памяти молодость, чтобы смениться другими эпизодами. Счастливая Элен в белом платье. Первые слова Томми. Первые шаги.
Существо оживилось, потянулось к нему, доверчиво протягивая маленькие ручонки. Джим чувствовал это, хотя и не видел. Повинуясь внезапному наитию, он запел:
Баю-баю, деткиНа еловой ветке.
Существо обрадовалось, захлопало ручонками, загудело. Совсем как Томми, когда Джим усыплял его старинной колыбельной.
Тронет ветер вашу ель —Закачает колыбель…
Джима охватило чувство странной эйфории, волнительной и безмятежной. Он ощущал полное, безграничное единение с существом, которое укутывало его лаской и заботой. Он словно погружался в волшебный сон.
А подует во весь дух —Колыбель на землю бух.
В глубине корпуса мусоропровода птилетэк довольно урчал.
Фотографии не могут заменить живых людей. Гарри Сэлинджер был согласен с этим утверждением, но каждый раз, оставаясь допоздна в офисе компании «Мэлоун инк.», лез в ящик стола и вынимал старенький потрепанный фотоальбом.
Вот Лиза Кохорн, их медсестра. Болтушка Лиззи, простодушная и застенчивая. Очень добрая. Наверное, поэтому она стала первой из тех, кого выпили твари с Пти. Эти ангельские создания обожали вкус доброты и сочувствия.
Первый помощник Смит, судовой врач Райхарт, механик, электрик, первый пилот, геохимик и его жена, штурман и технический руководитель экспедиции. Сэлинджер перелистывал страницы, вглядываясь в лица товарищей по тому злосчастному полету. Погибших товарищей.
А вот космодесантник Крайт, здоровый детина с растрепанной шевелюрой и рыжими бакенбардами. Тот, когда понял в чем дело, схватился за лучемет и принялся стрелять. Твари ударили по нему его же ненавистью, точно кувалдой искрошив кости в труху.
Сэлинджера и еще нескольких уцелевших тогда спасла обшивка. Твари не могли воздействовать на людей через металл. Это свойство помогло в борьбе с ними позже…
