Ронни Касрилс - Вооружен и опасен. От подпольной борьбы к свободе

Я был с южной стороны города и ехал в восточном направлении. Слева были небоскрёбы, справа — шахтные отвалы. Воздух плоскогорья был прохладен и чист. Плакат на заброшенной шахте объявлял её собственностью компании «Военные игры». Наверху ещё одного холма, похожего на лунный, расположился кинотеатр типа «драйв-ин» (для зрителей на машинах).

Ареста Мака можно было ожидать. И он, и я знали, что мы в опасности. Всего за две недели до этого в Дурбане был арестован Гебуза. Сейчас он был в предварительном заключении с примерно десятью другими участниками операции «Вула». Полиция безопасности и правительство молчали об этом. Мандела обсуждал эту проблему с Де Клерком, пытаясь разрядить ситуацию и добиться их освобождения. Мы указывали Де Клерку на то, что группа Гебузы действовала в стране ещё до снятия запрета на АНК. Как и другие нелегальные структуры, они ждали развития событий за столом переговоров перед тем, как выйти из подполья. Мы с Маком знали, что было только вопросом времени, когда они сумеют связать деятельность Гебузу с нами, но у нас было ощущение, что они не захотят поставить переговоры под угрозу, вороша прошлое.

С арестом Мака складывалось, однако, впечатление, что Де Клерк готовился занять жёсткую линию. Это означало, по-видимому, что он и его руководители полиции намеревались разыгрывать карту «красной угрозы» накануне начала деятельности партии.

Мне нужно было провести ночь в надёжном месте. У меня в уме была пара друзей, живущих в пригородах Йоханнесбурга. Но у них были маленькие дети, которые, возможно, ещё не спали. Лучше приехать к ним после восьми часов вечера, когда дети будут уже в кровати и не увидят моего появления. Полиция обычно не выставляла заграждений на кольцевой автодороге. Я чувствовал себя в безопасности, кружа вокруг города, чтобы убить время.

Глава 18. Езда с пустым баком

Середина июля 1990 года. Дурбан

В том июле ощущение назревающей катастрофы появилось, как и положено, в пятницу, 13-го числа. Мак пришёл в мой новый кабинет в здании АНК, внешне ухоженный, но с усталостью во взгляде за стеклами очков. «Мы получили плохие новости. Гебуза и ещё несколько человек были вчера арестованы в Дурбане».

После того, как прошёл первоначальный шок, он рассказал мне, что Джанета Лав и он в течение ночи очищали несколько конспиративных домов, забирая оттуда компрометирующие материалы и предупреждая обитателей этих домов — сочувствующих нам иностранцев, чтобы они уезжали из страны. Гебуза знал о них и даже если бы он молчал (а мы надеялись на это и ожидали от него этого), правила безопасности действовали автоматически. Мы не могли рисковать. Существовала также возможность, что наша компьютерная система и дискеты были захвачены полицией. Мне нужно было задать Маку целую дюжину вопросов, однако он прервал разговор: «Ты можешь достать «чистую» машину? Нам нужно немедленно выехать в Дурбан. Я расскажу тебе всё по дороге».

Я не рассчитал объём топлива в баке. Пока Мак пребывал в глубоком сне на соседнем сиденье, я обнаружил, что стрелка индикатора уровня горючего приблизилась к красной отметке. Ровный пейзаж плоскогорья — высокая трава, выцветшая добела под действием зимнего солнца и ночных морозов — простирался до горизонта. Город Варден в Свободной Оранжевой провинции был ещё примерно в двенадцати километрах. Мы ехали с пустым баком.

Я меньше всего хотел вынужденной остановки, имея в машине измученного Мака. В данном случае удача оказалась на нашей стороне. Машина начала дёргаться из-за отсутствия горючего буквально за несколько метров до заправочной станции в Вардене. Это была африканерская «деревня», типичная для плоскогорья — здание Голландской реформаторской церкви, поле для игры в регби, полицейский участок, элеватор, скотобойня, винный магазин и несколько улиц с аккуратными домами. Такие «деревни» пользовались благами апартеида в то время как жизненные потребности чёрных игнорировались. Обшарпанные хибары чёрного посёлка, построенные из глины и жести, находились, как обычно, в нескольких километрах поодаль.

Наполнив бак бензином, мы вскоре уже спускались по серпантину дороги с перевала Фан Ренена к покатым холмам Наталя. В старые времени, до того, как было построено шоссе, путь от Йоханнесбурга до Дурбана занимал восемь часов. Сейчас, на машине с мощным двигателем, но с оглядкой, чтобы вовремя обнаруживать приборы, фиксирующие превышение скорости, легко можно добраться за пять часов.

К июлю 1990 года обстановка в Нагане была напряжённой. В течение шести дней в Питермарицбурге бушевала настоящая война. Активисты консервативного и основанного на этническом принципе движения «Инката», которое возглавлял вождь Бутелези, намеревались удержать власть в этом бантустане, укрепившуюся на деньги режима апартеида во времена его расцвета. Мы проехали мимо места, откуда Элеонора совершила побег в 1963 году и где сейчас в помещениях церкви жили многие беженцы из района конфликта. Прошло совсем немного времени, и мы были в Дурбане.

Несмотря на зиму, там было тепло и приятно, а цветущая субтропическая растительность делала это место более «африканским», чем какое-либо ещё.

Билли Нэйр, с которым я работал в 60-х годах, и Мо Шейк, руководитель разведывательной системы «Вулы», сообщили нам о недавних арестах. Мы с Билли начали тайно взаимодействовать вскоре после его освобождения из тюрьмы в 1984 году. Когда я прибыл в страну для осуществления операции «Вула», я узнал, что он тоже участвует в этой операции. Сейчас он выглядел напряжённым.

Докладывал о ситуации Мо. Неприятности начались с конца прошлой недели. Два оперативника, Чарльз Ндаба и Мбусо Тшабалала, исчезли. Сначала думали, что они выполняют какую-то задачу за пределами города, но когда к среде они не появились на одной из встреч, стало ясно, что произошло что-то серьёзное. Это напомнило мне об исчезновении Бруно в Клуфе много лет назад и моём промедлении, чуть было не приведшем к трагедии.

Когда Мо рассказывал о мерах по устранению возможных последствий, в его голосе чувствовалось напряжение. Они постарались информировать всех, кто мог оказаться в опасности, и начали очищать конспиративные точки, известные Чарльзу и Мбусо.

«Вчера, в четверг, мы получили настоящий удар. Всё одновременно начало разваливаться. Центром катастрофы стал «Кнолл». «Кнолл» был нашим основным конспиративным домом в индийском пригороде Дурбана. Его должны были очистить в первую очередь.

В этом доме жили несколько товарищей и Гебуза пытался перевести их в другое место. Затем исчезла Сюзанна, помощница Гебузы. В то утро она вывозила из «Кнолл» компьютеры. Гебуза, который должен был встретиться с Мо, не прибыл на место встречи и не ответил на срочные вызовы, направленные на его пейджер. К сумеркам ни о нём, ни о Сюзанне ничего не было известно. Мо решил сам отправиться в «Кнолл». Как только стемнело, он поехал туда с товарищем, который формально снимал этот дом. Мо остановил машину неподалеку и начал наблюдать за домом в бинокль.