Белая эмиграция в Китае и Монголии - Сергей Владимирович Волков
Ввиду начала военных действий между китайцами и японцами, расписание и маршруты японских пароходов, обслуживавших китайское побережье, неожиданно изменились, так как им приказано было идти в Японию для погрузки войск, предназначенных к отправке на «шанхайский фронт».
Несмотря на всю трагичность нашего положения – «неожиданно застрявших» в Циндао, чины полка (за исключением командира и офицеров), по-видимому, не особенно больно переживали это событие, так как получили возможность «на законном основании» («стихийные обстоятельства») отдыхать еще в течение какого-то неопределенного срока: пока не появится возможность выехать из Циндао и пробраться в охваченный войной Шанхай.
Скрытую радость, в связи с этой невольной задержкой в отпуску, охлаждал только лишь испуганный вид близких к панике наших соотечественников и соотечественниц – «гражданских» дачников из Шанхая, которые действительно оказались в полу безвыходном положении, так как у многих истощились уже финансы, и они тоже ожидали очередного парохода, чтобы вернуться в Шанхай. Они группами собирались на пляжах, обсуждая создавшееся положение, а когда узнали, что в Циндао находится командир Русского полка Ш.В.К., то немедленно обратились к нему за советом и помощью.
Сразу же по получении телеграммы из штаба полка (от майора Степанищева – помощника командира полка) о мобилизации Ш.В.К., командир полка, майор Иванов, приказал всем «дачникам – чинам полка» быть с ним в непосредственной и постоянной связи, проверить и экономить свои денежные ресурсы и никуда не отлучаться из самого Циндао.
Помимо чинов полка, в Циндао в это время проводили свой ежегодный отпуск также довольно большое число европейских чинов полиции Международного Сеттльмента Шанхая и довольно большая группа служащих (европейцев) других отделов муниципального совета. Среди последних был и один из старших офицеров Ш.В.К., майор Манн.
Группа наших старших начальников немедленно установила и поддерживала непрерывную связь с Шанхаем, откуда вскоре получили извещение, что «в наше распоряжение» (но для вывоза из Циндао в Шанхай только лишь персонала Ш.В.К., полиции и муниципалитета, и при этом только лишь мужчин) вышел из Шанхая пароход, специально для этой цели зафрахтованный у одной из английских пароходных компаний.
Оставив в Циндао растерянную группу «гражданских дачников», но не имея ни малейшей возможности им помочь, так как пароход наш должен был «пробиваться» в Шанхай по Янцзы и Вампу, на берегах которых шли ожесточенные бои между китайцами и японцами, мы оставили Циндао и направились в Шанхай со всеми мерами предосторожности, принятыми «на флоте», хотя и были безоружны.
Путь по морю прошел без всяких осложнений, но при входе в устье реки Вампу мы попали под артиллерийский обстрел, и пароход вынужден был выйти обратно в широкую Янцзы и встать там на якорь. Вскоре, однако, подошли два моторных катера с английских военных кораблей, с вооруженными «до зубов» командами, и мы, пользуясь их быстроходностью и увертливостью, благополучно проскочили участок реки от устья реки Вампу до Шанхайского Банда.
Китайцы вели артиллерийский и пулеметный огонь с правого берега Вампу (из Путунга) по районам Киангвана, Янцепу, Бейсайда и Хонкью. Японцы им отвечали тем же, мы же на своих катерах плыли между их позициями. Участок Банда около Таможенной пристани, где мы выходили на берег, был также под обстрелом случайными снарядами и пулями снайперов, т. к. невдалеке находилось японское генеральное консульство, а против него стоял японский крейсер «Идзумо» – постоянная мишень китайцев из Путунга.
Сразу же «с корабля мы попали на бал»: в огромном, недостроенном еще здании Чэйз Банка, около Банда, уже временно были расквартированы роты полка, мы немедленно попали «на службу».
В дальнейшем я, как обычно, в хронологическом порядке опишу ход этих военных событий, а пока дам лишь краткую сводку того, что произошло в полку в течение этого, 1937 года.
В этом году исполнилось десять лет со дня начала формирования «Русской роты Ш.В.К.», положившей основание «Русскому полку», носившему в этот момент по дислокации и терминологии войск, входивших в состав Ш.В.К., наименование «Батальона С», Ш.В.К.».
Реформы во внутреннем распорядке жизни, перевооружении, переэкипировке чинов полка, проведенные штабом Ш.В.К. (конечно, совместно со штабом английских войск в Шанхае) в предыдущие годы, сделали Русский полк наружно ничем не отличимым от регулярных английских войск. Хромал только английский язык, т. к. большинство чинов полка и даже очень большой процент его офицеров не понимали по-английски, что очень затрудняло штаб Шанхайского волонтерского корпуса.
Поэтому в 1937 г. распоряжением штаба корпуса и с согласия муниципалитета в полк назначен был «официальный» преподаватель (оплачиваемый муниципалитетом), с которым должны были проходить курс английского языка все без исключения офицеры и почти сто человек чинов полка, из числа совершенно не говоривших или слабо понимавших этот язык.
В 1937 г. состоялось коронование Короля Англии Георга VI и Королевы Елизаветы. В торжественном праздновании этого события, совместно с частями английского гарнизона и эскадры, принял участие и полк, выслав сводную роту в 150 человек для участия в традиционном татту, имевшем место на Рейс-Корсе 10, 11 и 12 мая.
Во внутренней жизни полка не все прошло гладко и благополучно: была сделана кем-то попытка ограбления нашего полкового кантина в лагере на Райфл-Рендж, предотвращенная, однако, бдительностью чинов нашего домашнего наряда, а 25 июля скоропостижно скончался капитан М.И. Мархинин, командир 2-й роты и один из наиболее уважаемых офицеров полка, старый русский «кадровый» офицер (полковник), сибирский казак. «Папу» – так звали полковника Мархинина не только рядовые, но и офицеры полка – торжественно похоронили на кладбище Бабблинг Уэлл род, с отданием воинских почестей, положенных ему по чину и занимаемой должности.
Но «Король умер – да здравствует Король!»: служба шла своим нормальным руслом, и место «папы» заместил достойный офицер (сотник Сибирского казачьего войска), лейтенант А.А. Васильев, бывший у «папы» младшим офицером и тоже пользовавшийся в полку большой популярностью, благодаря своей строгости, отличным военным знаниям и любви к военной службе. «Строг, но справедлив» – таков был
