Валентина Мирошникова - 50 знаменитых чудаков

Родился Н. П. Рябушинский в 1877 году в Москве. Его мать, Александра Степановна, была дочкой крупного хлеботорговца Овсянникова. Отец, Павел Михайлович, являлся выходцем из старинного рода купцов и предпринимателей Ребушинских. Дед Николая – основатель династии Михаил Яковлевич (1786–1858), взявший фамилию Ребушинский (измененную его сыновьями на Рябушинский) по названию родной деревни Ребушки, что неподалеку от города Боровска Калужской губернии, – раньше носил фамилию Стекольщиков. Перебравшись в Москву около 1802 года, он предъявил купеческому собранию тысячу рублей (довольно большие по тем временам деньги) и стал купцом третьей гильдии.

После Отечественной войны 1812 года Михаил Яковлевич оказался разорен, на десять лет перешел в мещане, но потом неустанным трудом вновь завоевал место в купечестве. Дело развивалось, и к 50-м годам М. Я. Ребушинский владел уже несколькими мануфактурами в Москве и в провинции. О нем говорили как об одном из видных московских богатеев. После его смерти в 1858 году сыновьям, Василию и Павлу, достался в наследство капитал в два миллиона рублей ассигнациями, и они продолжили дело отца.

Павел Михайлович заработал за свою жизнь 20 млн рублей. В 1899 году он умер, успев разумно распорядиться деньгами: несколько десятков тысяч рублей завещал своему духовному отцу, дом в Малом Харитоньевском переулке оставил жене, а сыновьям передал отлично отлаженное и энергично развивавшееся дело, а также огромнейшее по тем временам состояние в 20 млн ассигнациями.

У него было восемь братьев (не считая пяти сестер), которые позже приобрели предприятия льняной, стекольной, бумажной и полиграфической промышленности, в годы Первой мировой войны – лесопромышленной и металлообрабатывающей. В 1916 году в Москве неподалеку от Симонова монастыря они основали автомобильный завод АМО. Именно так началась история знаменитого московского автомобильного завода ЗИЛ.

Из всех братьев Рябушинских наибольшей известностью пользовался Павел Павлович, который был старшим из детей Павла Михайловича. Он и принял на себя руководство семейным делом. Павлу Павловичу пришлось столкнуться с большими трудностями, которые усугубились еще и пожаром, уничтожившим текстильные фабрики. К тому же через год после пожара покончил с собой крупный харьковский банкир и промышленник А. К. Алчевский, а именно в его дело братья Рябушинские вложили около четырех млн рублей. Но все эти напасти не сломили Павла. Он сумел не только восстановить производство, но и модернизировать его.

Павел Павлович был председателем Товарищества «Павел Рябушинский и сыновья», владельцем Московского банка, неизменным вдохновителем многочисленных совещаний и комитетов представителей промышленности и торговли России, лидером партии прогрессистов, главным редактором газеты «Утро России». В ней критиковали даже министров.

Не менее известен Дмитрий Павлович Рябушинский. Он занимался аэродинамикой, был профессором, членом-корреспондентом Французской академии наук. В 1904 году в семейном имении близ Кучино он организовал открытие первой в мире аэродинамической лаборатории, ставшей впоследствии частным институтом.

Федор Павлович, рано скончавшийся от туберкулеза, увлекался географией и этнографией. Он стал инициатором и организатором научной экспедиции по изучению Камчатки (оказавшейся весьма успешной), потратив на ее организацию 200 тысяч рублей из собственного кармана. При этом он интересовался географией, антропологией и историей Сибири и Камчатки.

Степан Павлович и Владимир Павлович были известны как собиратели старинных икон, а позже, уже в эмиграции, Владимир Павлович организовал общество «Икона», которое внесло большой вклад в изучение русской иконописи.

Имена братьев Рябушинских знали повсюду – от Риги до Бакинских нефтяных промыслов, от Архангельска до Тифлиса. Степан, Сергей и Владимир были еще и археологами, коллекционерами и специалистами по древнерусской иконописи. Михаил – тоже коллекционер, его собрание картин русских и западно-европейских художников стало жемчужиной фондов нескольких советских музеев.

Сергей впоследствии заведовал фабричным производством, Степан отвечал за коммерческую часть, Владимир и Михаил, а также и сам Павел совместно занимались банковским делом. В то же время Дмитрий, Николай и Федор, являясь совладельцами-пайщиками семейных предприятий, в предпринимательской деятельности практически не участвовали.

Николай Павлович, получивший свою долю капитала, сразу же начал вести разгульную жизнь. После неудачного брака он ударился в кутежи, получив прозвище «шалого» Рябушинского.

Известно, что российские купцы славились тем, что любили хорошо поесть, и были излюбленными мишенями газетных фельетонистов и карикатуристов. Например, в Москве отличительным признаком Купеческого клуба было стремление всячески подчеркнуть превосходство денежных тузов над теряющей былое значение в государстве дворянской аристократией. В отличие от дворян, предпочитавших французскую кухню, купечество упирало на старинные русские кушанья: «банкетная» телятина; поросенок с хреном; поросенок с кашей; белая индюшка, откормленная грецкими орехами; стерляжья уха; двухаршинные осетры; белуга в рассоле; «пополамные» расстегаи из стерляди и налимьих печенок и многое другое.

Поросята на вторничные обеды в Купеческом клубе покупались за огромные деньги у трактирщика Тестова. Телятина «банкетная» – в Троицко-Сергиевской лавре, где телят отпаивали цельным молоком. Каплуны и пулярки шли из Ростова Ярославского. Ну а после обильной закуски можно было и повеселиться.

Владимир Гиляровский писал: «На обедах играл оркестр Степана Рябова, и пели хоры – то цыганский, то венгерский, чаще же – русский от «Яра». Последний пользовался особой любовью, и содержательница его, Анна Захаровна, была в почете у гуляющего купечества за то, что умела потрафлять купцу и знала, кому какую певицу порекомендовать; последняя исполняла всякий приказ хозяйки, потому что контракт отдавал певицу в полное распоряжение содержательницы хора».

Молодой повеса Рябушинский завел себе певичку Фажетт из французского ресторана, купал ее в шампанском, катал на лихачах, дарил драгоценности от Фаберже. За одно только колье с жемчугом и бриллиантами чудак заплатил десять тысяч двести рублей. В общем, за два месяца он умудрился промотать 200 тысяч рублей. Это были огромные деньги. По последним данным, один русский золотой рубль того времени стоил примерно 30–35 нынешних долларов США. Можно также напомнить, что тогда плата в пятьдесят копеек за рабочий день считалась хорошей для рабочего.