Юрий Пантелеев - Полвека на флоте

На горизонте появился "противник" - морской буксир с большим корабельным щитом. Сыграли боевую тревогу.

- А вы в буксир не запалите? - спрашивает маршал.

Генерал Казаков поясняет, что буксирный конец достаточно длинный и такого выноса по целику быть не может. Я думаю, что маршал сам прекрасно понимал это, но не мог отказать себе в удовольствии дружески подтрунить над моряками.

Легли на боевой галс, дана команда открыть огонь. Корабль вздрогнул. В лицо ударяет волна горячего воздуха, хотя мы и стоим на самом верхнем мостике, далеко от орудий. Генералы следят в бинокли за стрельбой. Недолет! Еще недолет! Перелет! Старший артиллерист корабля капитан 3 ранга Г.А. Павлов прекращает стрельбу, чтобы ввести необходимые поправки. Воспользовавшись этой паузой, Р.Я. Малиновский тихо, но так, чтобы все слышали на мостике, говорит:

- От буксира снаряды, правда, упали далеко, но и от щита не близко...

Последние слова заглушил громовой залп всех орудий главного калибра. На этот раз всплески от падения снарядов совсем закрыли щит. Генерал Бирюзов восторженно восклицает:

- Здорово!

Стрельба была короткая. Сыграли отбой боевой тревоги, сбавили ход. Поступило сообщение с буксира: "Шесть прямых попаданий". Докладываю маршалу. Он с хитрецой улыбается и спрашивает:

- А нам посмотреть щит разрешается?

- Конечно, - отвечаю, - мы всегда осматриваем щит после стрельбы.

Приказываю командиру увеличить ход. Недалеко от щита крейсер замедлил бег, и все увидели в огромных полотнищах четыре зияющие пробоины. Еще две чернеют в основании щита.

Стрельба получила отличную оценку. По приходе во Владивосток Малиновский поблагодарил командира и артиллеристов и, довольный, покинул корабль.

Отличные стрельбы крейсеров были результатом кропотливой и настойчивой учебы, которой руководил флагманский артиллерист капитан 2 ранга В.Д. Смирнов, очень вдумчивый и образованный офицер.

Так же хорошо, как "Калинин", стрелял крейсер "Петропавловск", которым командовал отличный моряк, прекрасный организатор корабельной службы, собранный, подтянутый капитан 1 ранга Ф.И. Измайлов. Я любил плавать на этом корабле, всегда блиставшим чистотой и порядком. В этом была немалая заслуга старшего помощника командира капитана 2 ранга М.Л. Кандакова. Если командир крейсера был строг и выглядел солидно, то маленький, кругленький М.Л. Кандаков - живой, веселый, подвижный - напоминал мне классический тип "старшего офицера", мастерски выписанный Станюковичем. В его рассказах старший офицер с утра до ночи носится по кораблю, наводит чистоту и порядок. Такими были и наши старпомы капитаны 2 ранга М.Л. Кандаков на "Петропавловске" и Б.В. Казенный на "Калинине". Они были душой дисциплины и порядка на корабле, неустанными поборниками высокой морской культуры. Не случайно оба вскоре стали командирами этих самых крейсеров, капитанами 1 ранга.

Командующих флотами вызвал Министр обороны Г.К. Жуков. Он хотел узнать наше мнение по вопросам дальнейшего строительства флота, а также укрепления воинской дисциплины.

На этом совещании я решил поделиться своими мыслями о дисциплине в связи с только что закончившимся походом нескольких наших кораблей в иностранный порт.

Мы всегда уделяем много внимания укреплению воинской дисциплины. Оно и понятно: какие могут быть армия и флот без строгого воинского порядка. Но часто о дисциплине судят по чисто формальным признакам. У разных начальников в этом вопросе существуют свои критерии. И нередко эти оценки носят предвзятый характер: кто-то "сверху" сказал, что дисциплина в этом соединении плохая, и инспектирующий, не дав себе труда глубоко проанализировать положение, жонглируя одними лишь цифрами, выносит суровый приговор. Причем ярлык недисциплинированности прилипает на долгие времена.

Вряд ли тот или иной корабль, отправлявшийся тогда за рубеж, по формальным признакам мог получить безукоризненную оценку состояния дисциплины. На кораблях были матросы, в прошлом совершавшие проступки. А правительственное задание они выполнили образцово. Это ли не лучшее подтверждение тому, что нельзя судить о дисциплине только по формальным признакам, опираясь на цифры? Матросы и офицеры наши воспитаны партией, это пламенные патриоты Родины. Мы верили им и не ошиблись...

Вообще мы с членом Военного совета Яковом Гурьевичем Почупайло стремились глубже вникать в дисциплинарную практику. Сам бывший матрос, хорошо знающий флотскую жизнь, Почупайло считал, что прежде всего надо понимать душу человека. Мы имеем дело с молодежью, а молодости свойственно ошибаться. Матрос подчас совершает проступок просто по незнанию, из-за недоразумения. Но коль проступок совершен, устав требует наложить на виновного взыскание. Устав для нас - железный закон, но во всех случаях жизни он должен быть подкреплен серьезной воспитательной работой. А у нас выработался своеобразный табель взысканий: за такой-то проступок положено то-то, а за другой - то-то. От такой стандартизации, мы убедились, проку мало. Быстрое взыскание, как бы по таксе, далеко не всегда затрагивает психику моряка, не отражается на его сознании. Дескать, провинился, сам и наказание стерплю, и никого это не касается. Человек так и не понимает, что подводит своих командиров, товарищей, снижает боеспособность корабля. В результате бывает, что матрос даже привыкает к проступкам: натворил что-нибудь, получил столько-то суток без берега, и вопрос исчерпан.

Мы пришли к выводу, что, до того как наложить взыскание, нужно обязательно изучить причины, породившие тот или иной проступок, суметь затронуть совесть человека, заставить его выслушать мнение товарищей. Тогда и наказание, пусть и не столь строгое, подействует сильнее и получит большее воспитательное значение. Мы требовали от старшин и офицеров постоянного анализа дисциплинарной практики и непрерывного улучшения всей воспитательной работы.

Министр внимательно выслушал наши соображения и согласился с ними.

На флоте продолжалась напряженная и всегда беспокойная жизнь: боевая подготовка, походы кораблей, строительство. И главное - постоянная бдительность, охрана неба и наших морских рубежей.

Мы работали в полном контакте с краевым комитетом партии и местными партийными организациями, на каждом шагу ощущая их помощь, особенно в строительстве, в бытовом обслуживании моряков.

Наш флот рос день ото дня. Сегодня Краснознаменный Тихоокеанский флот - надежный форпост Советской страны на Тихом океане.

Морская академия

В 1956 году я получил новое назначение: стал начальником Военно-морской академии кораблестроения и вооружения имени А.Н. Крылова.