Жорес Медведев - Из воспоминаний

Формально Вы имеете право на это: ведь книга-то о Хрущеве. Поэтому Вы в книге о Хрущеве, естественно, не пишете, скажем, о провале экономических реформ 1965 года, об усилении и ужесточении цензуры, о нарастании репрессий (в частности, психиатрических), об ускоренной ресталинизации, происходящей после 1964 года. А умалчивая об этом, Вы подводите читателя к Вашей основополагающей мысли, что все постепенно идет к лучшему “в этом лучшем из миров”».

П. Егидес хорошо знает, что проблеме психиатрических госпитализаций была посвящена наша с Жоресом книга «Кто сумасшедший?», изданная еще в 1971 году. Он прекрасно знает, что критическому анализу послехрущевского периода посвящены два толстых тома «Политического дневника», составленного мной с помощью Жореса и изданного в Амстердаме Фондом им. Герцена. И там есть и разбор неудач экономической реформы, и критика цензуры, и протест против попыток реабилитации Сталина, и критика нарастающих репрессий. Умалчивая обо всем этом, Егидес подводит читателя своих писем к своей основополагающей мысли: для советских властей не только удобно, но даже выгодно существование такого «умеренного диссидента», как Рой Медведев.

Любопытно, насколько субъективно мнение тех или иных читателей или рецензентов о той или иной книге. По какой-то странной логике Егидес пытается доказать, что наша книга о Хрущеве является не очень тщательно замаскированной апологетикой современного руководства и советского режима вообще, где всякого рода «волюнтаризмы и субъективизмы» неизбежно обречены на провал.

Рецензент парижской газеты «Русская мысль» М. Сергеев взглянул, однако, на ту же самую книгу иным образом. Он пишет: «Из-за бытующей в эмиграции (да и не только в эмиграции) предвзятости по отношению к братьям Медведевым – не очень-то тянуло на близкое знакомство с их совместной книгой: “Н. Хрущев. Годы у власти”. Но статья Дм. Безруких об этой книге, как всегда свободная от потертых трафаретов, устыдила и заставила взяться за чтение книги Медведевых.

И надо сказать, что пожалеть не пришлось: едва ли можно найти более убедительную антикоммунистическую вещь. Конечно, “Архипелаг ГУЛАГ” – это “Архипелаг ГУЛАГ”. Но именно из-за резко задевающей нормальное европейское сознание изображенной в ней чудовищности “осуществленного социализма” в ставшей базой мировой революции стране – он на Западе представляется неправдоподобным». [95]

И далее Сергеев пытается доказать, что книга о Хрущеве – это книга о незаурядном, «небесталанном и безусловно доброй воли не лишенном человеке, вожде, лидере», который, проявляя громадную энергию, пытается поставить на ноги разрушенную при Сталине и даже при Ленине советскую экономику. Но Хрущеву не удается это сделать якобы из-за пороков, присущих самой системе социалистического хозяйствования. И потому книга о Хрущеве в более доступной форме разоблачает коммунистический режим сильнее, чем «Архипелаг ГУЛаг» А. И. Солженицына.

Я бы не стал подробно останавливаться на претензиях Егидеса, если бы они не повторялись другими людьми. Один знакомый заявил мне (правда, не в «Открытом письме»): «Как мог ты писать целую книгу по поводу давно забытого “дела Бухарина”, в то время как в СССР готовились судебные процессы по делам Гинзбурга, Орлова, Щаранского и Подрабинека?» Между прочим, мой критик сам ничего не сказал публично ни по поводу судебных процессов 1978 года, ни по поводу процессов 1937–1938 годов, тогда как я посвятил немало страниц осуждению репрессий последних лет в СССР и в статьях, и в книге «Диалоги о диссидентах в СССР», изданной на Западе.

Мои книги не являются академическими произведениями, но не рассчитаны и на политический эффект. Я не удивлен поэтому крайним различием в оценке этих книг рецензентами. Приведу лишь несколько примеров.

Вот что пишет о книге «К суду истории» профессор Вустерского колледжа из штата Огайо Даниель Колхуэн: «Когда при Хрущеве Сталин был призван к ответу, принципы, связанные с ним, также были призваны к ответу. Право партии монополизировать принятие решений в своей стране пошатнулось. Что-то нужно было сделать. К 1966 году был положен конец десталинизации. Сталина потребовалось не замечать так, словно он никогда не имел значения… Итак, крышка снова захлопнулась, но в течение примерно 5 лет она была открыта, и Медведев воспользовался этой возможностью, чтобы создать первую за 40 лет абсолютно необходимую работу по современной истории, появившуюся в СССР. Это колоссальный труд. Теперь никто ни на Западе, ни на Востоке не может претендовать на то, чтобы сказать что-нибудь серьезное о сталинизме или вообще о Советском Союзе, пока не прочтет и не изучит эту потрясающую книгу». [96]

Более осторожный и взвешенный, но также положительный отзыв на ту же книгу можно прочесть в итальянской коммунистической газете «Унита». Автор рецензии Дж. Боффа, отметив ряд достоинств книги, как с точки зрения ее содержания и источниковедческой базы, так и в выяснении многих темных обстоятельств истории сталинской эпохи, называет «хотя и неполной, но серьезной попыткой, предпринятой в изучении феномена сталинизма». [97]

Член ЦК Французской компартии Ж. Элленштейн еще более скептичен в своих оценках. Он писал: «Если бы даже Медведев хотел исходить в своей работе с позиций ленинизма, он не удержался бы на них, так как в его труде объемом в 610 страниц по меньшей мере на 560 излагаются отрицательные, хотя и верные, но в основном уже известные факты. Отрицательные факты реальны, но они в настоящее время являются прошлым или пережитком прошлого. В этих различных пунктах книга Медведева почти не приносит новых познаний. Она остается широкой компиляцией, не заслуживающей, несомненно, ни слишком больших порицаний, ни больших похвал». [98]

Резко критически оценил мою книгу А. И. Солженицын. Он заявил: «Рой Медведев написал огромнейший толстый том “К суду истории”, исследующий сталинские времена… В этом томе чего только нет. О нем в западной печати, по принципу симпатии, говорят как о научном труде. Я не вижу там никаких признаков научности. Это публицистическая, политическая и узкопартийная книга… По принципу симпатии, западная левая печать называет Роя Медведева не иначе как ученым-историком. Но его книга – не работа ученого…». [99]

Но наиболее критически оценили мою книгу маоистские организации. Так, орган маоистов – газета «Нуово Унита» (Рим) писала: «Книга Медведева содержит от первой до последней страницы скопление грубой клеветы и явной лжи. Сталин покрыт такими оскорбительными эпитетами и обвинен в таких противоречащих разуму вещах, что практически ничего не остается от его дела. Подобное стремление прибегнуть к самым низким поношениям может быть объяснено только той степенью вырождения, которое присуще ревизионистским интеллектуалам. Они разочарованы, и их поражает, что марксистско-ленинские принципы, которые они считают похороненными атакой против Сталина на ХХ съезде, в действительности более живы, чем когда-либо, и эти идеи все более распространяются… Утверждение Медведева насчет существования так называемого “сталинского террора” разоблачают самого автора. Вопреки своему желанию, Медведев показывает, что дело шло о терроре против контрреволюционных элементов, вступивших на капиталистический путь. И эта борьба Сталина против провокаторов и тайных агентов велась при помощи масс во всей стране». [100]