Зигмунд Фрейд и Карл Густав Юнг. Учения и биографии - Валерий Моисеевич Лейбин
Идея активного воображения не в последнюю очередь была обусловлена и знакомством Юнга с художественной литературой. В этом отношении обращает на себя внимание его апелляция к немецкому поэту Гёте, который сообщал о себе, что когда он однажды сидел и воображал себе живой цветок, то видел, как тот самостоятельно изменяется и как возникают все новые комбинации зрительного образа. В работе «К психологии и патологии так называемых оккультных феноменов»(1902) Юнг не только сослался на этот пример, но и привел высказывание Гёте, иллюстрирующее, по сути дела, суть активного воображения. В своем высказывании немецкий поэт говорил буквально следующее:
«У меня был дар: когда я закрывал глаза и, поникнув головой, мысленно вызывал в органах зрения образ цветка, то он ни на одно мгновение не застывал в своем первоначальном облике, но раскрывался, и из глубины его распускались новые и новые цветы, сложенные из цветных и из зеленых лепестков: эти цветы никогда не были природными, но всегда фантастическими; правильностью они напоминали розетки скульптуры».
Так детская игра мальчика в оживление дедушки и сообщение Гёте о своем фантастическом даре способствовали тому, что Юнг пришел к методу активного воображения, который использовался им в своей терапевтической деятельности.
Суть этого метода сводится к тому, что при работе с пациентом аналитик побуждает его к проявлению творческого воображения. При этом достигается определенный эффект, состоящий в возникновении такого душевного состояния, при котором пациент начинает экспериментировать со своей сущностью.
Это душевное состояние характеризуется текучестью, изменением и новым становлением, не предполагающим наличие чего-то заданного, раз и навсегда фиксированного, окаменевшего. Происходит своеобразное погружение в глубины бессознательного, когда за его личными содержаниями начинают просматриваться ранее неизвестные пациенту надиндивидуальные содержания.
Рисунки пациентов
Для пробуждения творческого воображения аналитик может предложить пациенту выразить в приемлемой и понятной ему форме то, что он увидел во сне или в своей фантазии. В этом случае пациент может начать рисовать, чертить, вытанцовывать свои бессознательные фигуры, оформлять свои образы пластически, а женщины – иногда вязать и ткать.
Подобный прием особенно уместен в тех случаях, когда сновидения или фантазии пациента насыщены различными сюжетными линиями, картинами, рисунками, а подчас напоминают собой сериалы кинофильмов. И хотя изображать внутренние видения намного сложнее, чем просто копировать внешние предметы, тем не менее некоторые пациенты не только пытаются это сделать, но и создают такие рисунки, которые приносят им удовлетворение.
В своей терапевтической деятельности Юнг нередко просил пациентов выразить их материал активного воображения в форме рисунков. Он считал, что подобные рисунки выражают реальное психологическое состояние индивида и их можно использовать в целях установления диагноза заболевания.
Так, на основании рисунка можно установить, имеется ли у пациента склонность к шизофрении или он просто невротик. Когда шизофреник изображает свои видения и рисует картину, то чаще всего в ней находит отражение шизофренический раскол, имеющий место в его собственной психике.
Юнг заметил, что рисунки пациентов несут в себе огромное количество архетипического материала. Эти рисунки можно сопоставлять с живописью предшествующих эпох и с символизмом, находящим отражение в разнообразных культурах. Осуществление сравнительной работы дает ценную информацию о структуре бессознательного.
Пациенту следует указывать на необходимые параллели между его собственными видениями, рисунками и историческим материалом архетипического характера. В этом случае для него будут более понятными архетипические образы, истинное значение которых он сможет постигнуть на основе рассмотрения типичных, повторяющихся в разных культурах и у разных людей способов выражения объективных фактов.
Путем объективирования своих надиндивидуальных образов он придет к пониманию того, какой богатый архетипический материал содержится в нем самом и какими ценностями он может руководствоваться в своей жизни. Кроме того, находящая воплощение в конкретных рисунках осуществляемая им работа способна оказать на пациента такое воздействие, которое может вызвать изменение его жизненной позиции и пробудить желание к творческому самостановлению.
Объективированная форма завораживает того, кто к ней прибегает. Архетипы вообще завораживают сознание человека. Но в случае их объективации предотвращается угроза того, что архетипы затопят сознание. Тем самым открывается доступ к их позитивному воздействию на человека. Получается своего рода магический эффект, заключающийся в конструктивном воздействии образов на того, кто их объективирует в понятной для восприятия форме, в частности в форме рисунка.
Так происходит расширение и изменение бессознательного, которое раньше представлялось чем-то неизвестным, ускользающим от его предметного схватывания. Поэтому необходимо, как полагал Юнг, предоставить бессознательному руководство и дать ему возможность самому стать сознательным содержанием в форме разнообразных творческий фантазий.
При работе с пациентами Юнг придерживался установки, в соответствии с которой рисунки чрезвычайно важны для них, их необходимо возвращать им, а копии оставлять у себя, чтобы иметь возможность размышлять над ними. При этом он подчеркивал то воздействие, которое подобные рисунки оказывают на пациента.
«Суггестивное воздействие рисунка влияет на психологическую систему пациента и вызывает эффект, аналогичный тому, что сам пациент вкладывает в свой рисунок. В этом причина поклонения идолам, магического использования сакральных образов, икон. Их магия заразительна, и они исцеляют нас, но лишь при условии, что мы отдадимся им».
Некоторым пациентам удается создать такие произведения, которые по своему художественному воплощению не хуже тех, что порой можно увидеть на выставках профессиональных художников. Однако Юнг не рассматривал их с точки зрения какой-либо цены, соизмеряемой с масштабом ценностей подлинного искусства. Напротив, он считал, что рисунки пациентов не имеют подобной ценности и если бы кто-нибудь из них возомнил себя художником, то тем самым он лишил бы себя терапевтического эффекта.
Активное воображение в аналитическом процессе и реализация его в форме рисунков вовсе не предназначены для искусства как такового. Речь идет о живительном воздействии на пациента его творческих потенций, что является значительно большим, чем просто искусство. Пациент старается перевести невысказанное в наглядную форму и тем самым по-своему реализует смысл индивидуальной жизни, которому раньше не придавал значение или о существовании которого вообще ничего не знал.
Разумеется, нельзя с упорством догматика предлагать каждому пациенту непременно изображать в рисунке свое состояние. Юнг считал, что при работе с пациентами необходимо быть весьма
