Неизвестен Автор - За чистое небо (Сборник)

В одном из полетов группу транспортных самолетов Ли-2 истребители прикрывали парами. Лука Муравицкий был ведущим. В районе Новой Ладоги на него и его ведомого напали три "мессершмитта".

Заняв положение между транспортными самолетами и фашистскими истребителями, Лука открыл огонь и меткой очередью сбил один Ме-109. С другим фашистом вел бой ведомый. Третий "мессер", атаковав Муравицкого сзади, огнем из пушки повредил самолет, а летчика ранил в лицо.

Несмотря на ранение, Лука продолжал вести бой и заставил фашиста отступить.

Почти ежедневно летчики полка встречались с вражескими истребителями, вступали с ними в жестокие схватки. Только в сентябре 1941 года было совершено более девятисот боевых вылетов. С такой же интенсивностью работали и в октябре. И если в сентябре обошлось без потерь, то октябрь принес немало огорчений. При отражении нападения вражеской авиации на наши транспортные самолеты погибли командир звена лейтенант А. Хмелинин и младший лейтенант Н. Евтеев. Был ранен старший лейтенант Л. Муравицкий.

Но были у нас свои радости. Радости побед над противником. Радость от сознания того, что мы с каждым днем становились крепче, что день ото дня сильнее становятся наши удары по врагу.

В октябре стало известно, что за отличное выполнение боевых заданий и проявленные при этом мужество и героизм старшему лейтенанту Луке Захаровичу Муравицкому присвоено звание Героя Советского Союза.

Столь высокой награды наш новый однополчанин был удостоен за подвиги, совершенные на Западном фронте. Но и в небе Ленинграда он показал себя настоящим воздушным бойцом. Поэтому, когда 23 октября 1941 года мы услышали радостную для всех нас весть, в полку не было летчика, который не сказал бы:

- Заслуженная награда! Молодец, Лука! Гордимся тобой, радуемся вместе с тобой!

Поздно вечером состоялся митинг. Друзья-однополчане тепло поздравили героя, пожелали ему всего самого хорошего.

Затем выступил "виновник" торжества. Когда батальонный комиссар Проскурин предоставил ему слово, Лука с минуту молча стоял на открытой площадке грузового автомобиля, превращенного в трибуну. Потом взволнованно сказал:

- Спасибо, друзья, за добрые слова в мой адрес. Мне, конечно, очень приятно получить такую награду. Но она не только моя. В небе особенно ощущаешь, как важно, когда рядом с тобой - боевой товарищ, готовый принять на себя удар, чтобы выручить друга. Не раз выручали и меня. Спасибо вам всем за дружбу, за боевую выручку! О себе скажу коротко: Лука Муравицкий не подведет. Пока бьется сердце, видят глаза, а руки могут держать штурвал, буду беспощадно драться с ненавистным врагом!

В конце октября обстановка под Ленинградом крайне осложнилась. Фашистские войска предпринимали отчаянные попытки сломить волю защитников города на Неве. Этим попыткам противостояли стойкость, мужество, отвага советских воинов, их любовь к Родине, ненависть к врагу, стремление выстоять и победить.

Напряжение боев росло на земле и в воздухе. Рос боевой счет летчиков, охранявших "воздушный мост". Но каждая победа доставалась дорогой ценой.

30 ноября 1941 года Лука Муравицкий - в который раз! - поднялся в воздух.

Напрасно ожидали его на родном аэродроме - это был последний вылет нашего боевого товарища, мужественного защитника ленинградского неба.

В полку тяжело переживали утрату. Наши летчики поклялись еще яростнее драться с ненавистным врагом, еще самоотверженнее защищать "воздушный мост" между городом на Неве и Большой землей.

Они сдержали свою клятву. Об их ратной доблести неоднократно упоминалось в приказах командования. Она отмечена многими боевыми наградами. Героями Советского Союза стали летчики-истребители Александр Савченко, Константин Трещев, Федор Химич. Орденом Красного Знамени и наименованием "Варшавский" отмечена боевая доблесть полка.

Идут годы. Многое забывается. Но никогда не изгладятся в нашей памяти подвиги героев Великой Отечественной войны, бесстрашных защитников Родины, их имена. Эти имена знают не только представители старшего поколения, но и люди, родившиеся и выросшие после войны.

Скупы слова надписи на скромном обелиске в городе Всеволожске Ленинградской области: "Старший лейтенант Лука Захарович Муравицкий. 1916 1941".

Биография короткая. А жизнь - яркая, наполненная подвигами во имя Родины.

С. Юхнов

Путь Генерала

Есть в Тосненском районе Ленинградской области молодой город Отрадное. Он вырос там, где соединились поселки Ивановское и Отрадное. На берегу Невы. На том берегу, где еще и сегодня можно найти старую гранату или мину, где земля, изрытая окопами и воронками от тяжелых фугасов, до сих пор не дает хороших всходов, где растут лишь редкая трава и мелкий кустарник. Земля не оправилась от ран. Но вырос здесь красивый город. И в нем большой Дом культуры завода электромеханического оборудования.

В канун Дня Победы здесь состоялся районный праздник.

Когда началось торжественное собрание, ведущий объявил: "Слово предоставляется генерал-майору авиации, Герою Советского Союза Владимиру Александровичу Сандалову".

На трибуну поднялся крепко сбитый пожилой человек в летной форме. И начал рассказывать о том, как вместе со своими боевыми товарищами бомбил врага на подступах к Ленинграду. Генерал называл имена, с волнением говорил о легендарном подвиге Николая Гастелло.

Напомнил, что на Ленинградском фронте этот подвиг повторили Леонид Михайлов, Михаил Шаронов и другие летчики. А потом рассказал о жизни и героической смерти младшего лейтенанта Ивана Черных, лейтенанта Семена Косинова, сержанта Назара Губина - экипажа, повторившего подвиг Николая Гастелло. Это были его питомцы. Погибли они на пороге своего двадцатилетия. Владимир Александрович говорил о том, как бы они могли жить, если бы не война. Как пряма была бы их дорога...

У самого Владимира Сандалова все было сложнее.

Я много слышал и читал о бывших беспризорниках, ставших при Советской власти учителями и учеными, знатными рабочими, руководителями предприятий. Но встречаться с ними не приходилось, и были они для меня героями литературными. И вдруг знакомство с Сандаловым. Как отзвуки далеких лет, звучали для меня слова: "сирота", "беспризорник", "бродяга". Их произносил Владимир Александрович, скупо рассказывая о себе. Шестилетним мальчиком остался он без отца, военного фельдшера. Мать поступила работать, но прокормить сына не могла. И в том же 1912 году отдала его в гатчинский сиротский институт (было такое заведение в тогдашней России).

- Дикие там царили нравы, - вспоминает В. А. Сандалов. - Нас избивали старшие ребята, сурово наказывали воспитатели. Шесть лет провел я в этом "институте". А в 1918 году в связи с голодом в Питере перевели нас сначала в Пермскую губернию, а потом в Пензенскую. Сбежал я. Бродил с такими же беспризорниками по дорогам России, по городам и селам. Ловили. Отправляли в детский дом. Снова бежал. Босой, оборванный, промышлял на вокзалах... Всякое бывало. Но я добирался домой, в Гатчину.