Николай Микава - Грузии сыны

Академик Нико Марр: «Витязь в тигровой шкуре» — творение гениального поэта, по своему настроению, бесспорно, мирового, с мировыми общечеловеческими запросами, без малейшей тени навязчивой или личной тенденции. Мыслитель в образах, переплетающий все национальные грани… Творец мировой ценности в местной, областной оправе, которому, может быть, тесно и в костюме национальности, с мировым тогда настроением и мировыми идеалами…»

А самым ценным и неопровержимым документом является поэма-энциклопедия тех времен, евангелие любви — «Витязь в тигровой шкуре».

Руставели явился обновителем грузинского литературного языка. Светский, изысканный язык своих современников: Чахрухадзе, Хонели, Тмогвели и других— он приблизил к народному языку и создал возвышенный и красивый литературный язык.

В богатейшей сокровищнице поэзий Руставели видное место занимают афоризмы — всплески народной мудрости. В поэме, заключающей в себе тысячу пятьсот с лишним строф, число афоризмов достигает двухсот; выраженные в большинстве случаев, в одной строке, они ярки, глубоки и. выразительны.

Лучше гибель, но со славой, чем бесславных дней                                                                            позор.Что раздашь — твое, что скроешь то потеряно навек.Вновь родиться ты не сможешь, зла не обратишь                                                                         в добро.Разве знал победы радость, кто от клятвы отступил?Но для злого злое слово — слаще тела и души.Кто, пленившись нежной розой, без шипов ее                                                                         сорвал?Радости вкушать не трудно, в неудачах                                                              крепким будь!Из норы выводят змеи сладкозвучные слова.Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны.Сотня тысячу осилит, если мудр вождя совет.И для каменного сердца есть алмазное копье!..

…Прошло около месяца. Поэт Ираклий Абашидзе и ученые Акакий Шанидзе и Георгий Церетели вернулись из Палестины.

В номере, где они жили, днем и ночью не умолкали телефонные звонки; днем и ночью приходили друзья и товарищи, писатели и художники, историки и ученые, заинтересованные результатами их поездки.

В то утро в гостинице «Ленинградская», как ни странно, у Ираклия Абашидзе, кроме журналиста Н. М-на, никого не было. М-н брал интервью, а я с удовольствием слушал — уже в который раз — повесть о поездке в Иерусалим.

— Наши ученые, — рассказывал Ираклий, — обстоятельно изучили местность и Крестовый монастырь. Они установили, на какой именно из колонн может сохраниться портрет, и, очистив густой слой краски, которой давным-давно была покрыта колонна, обнаружили изображение Руставели… Взгляните на эти снимки.

Фотографии, цветные и черно-белые, начали переходить из рук в руки.

— Кто является автором портрета, как он исполнен? — спросил М-н.

— Очистив первоначально колонну от слоя зеленой краски, мы неожиданно увидели проступающий алый цвет. Дальнейшая работа позволила нам освободить весь портрет Руставели и следующую сохранившуюся на нем надпись на древнегрузинском языке: «Расписавшему это — Шоте да прости Бог (грехи). Аминь». Как полагают наши ученые, автор надписи обращается к богу с просьбой простить Шота, украсившего собор своими фресками. Портрет также снабжен и отдельной древнегрузинской надписью «Руставели».

Выполненный в красках портрет является поистине превосходным произведением искусства Руставели изображен рукой талантливого живописца.

Здесь же, в монастыре Святого креста, академикам А. Г. Шанидзе и Г. В. Церетели удалось сделать более двухсот фотографий с фресок, изображающих многих грузинских деятелей, а также прочесть и расшифровать большинство других грузинских надписей, которыми покрыты стены монастыря и которые также старательно замазаны и стерты неведомой рукой.

— Удалось ли вам познакомиться с древнегрузинскими рукописями, хранящимися в Иерусалиме и, возможно, содержащими какие-либо иные, новые сведения о Руставели? — опять спросил М-н.

— К сожалению, эти рукописи, находившиеся прежде в Крестовом монастыре, ныне оказались в старой части Иерусалима, в Иордании. Они были для нас недоступны. Я хочу подчеркнуть это обстоятельство, потому что изучение рукописей является необходимым условием для решения вопроса о месте погребения Руставели. Этому, конечно, в значительной степени может способствовать и археологическое изучение окрестностей монастыря.

…Пройдет, быть может, еще немало лет, но, бесспорно, настанет день, когда наука ответит на вековой вопрос о судьбе Руставели.

Г. Джамбурия

ВЕЛИКИЙ МОУРАВИ

Октября третьего дня 1629 года в Османской Турции по приказу великого визиря Хусрев-паши был предательски убит правитель Конийского вилайета Мехмед-паша.

Вместе с ним великий визирь приказал обезглавить его сына и пятьдесят человек приближенных.

Так на чужбине трагически оборвалась жизнь большого государственного и военного деятеля Грузии Георгия Саакадзе.

В течение тридцати лет героически боролся он за восстановление единой Грузии, единого грузинского государства.

И только благодаря этой борьбе грузинский народ сохранил свою свободу и независимость.

Великий Моурави — Георгий Саакадзе родился в 1582 году в селении Ноете, родовом имений дворянина Сиауша Саакадзе.

Здесь были дворец, церковь, замок.

Род Саакадзе принадлежал к сословию азнауров — мелкопоместных дворян, однако Саакадзе владели несколькими сотнями крепостных крестьян, служилых людей и даже имели своих азнауров.

Фамилия Саакадзе впервые встречается в истории Грузии в начале XV века. Пращур Георгия — Иване Саакадзе в 1421 году был правителем царского села Кавтисхеви и приближенным лицом при, дворе.

Впоследствии род Саакадзе усилился. В XVI веах предки Саакадзе и сам Георгий всегда принимали сторону царя.

Победа царя в этой борьбе способствовала централизации страны, тогда как победа крупных феодалов приводила к дальнейшей ее раздробленности.

После смерти отца в 1594 году Георгий служил вначале царю Симону I, а затем сопровождал Георгия X и участвовал в тех войнах, которые тот вел.

После, когда молодой Луарсаб II взошел на картлийский престол (1606 г.), Саакадзе стал его первым советником и помощником. Вскоре его назначили верховным эмиром Тбилиси, а вслед за этим он получил должность моурави в Цхинвали и в Двалети (Осетия).