Виктор Жигунов - На всех похож

Первым долгом я заглянул домой. Дочки спали в дальней комнате. Жена сидела на кухне и наедалась перед эвакуацией, а то когда ещё придётся…

Соседи толпились на лестнице. Выйдя из квартиры, я спросил:

– Ну, что у вас?

Они раздвинулись, пропуская к окну. Я глянул и сказал:

– Тьфу! Пойдём покажу, что это такое.

Мы спустились на улицу. Женщины и дети боязливо отставали. Одна недоумённо произнесла:

– А здесь нет столба…

Я показал вверх:

– Вон он.

К звёздному небу уходила прозрачная тёмная стена. Её из окна они видели с торца.

Выйдя на освещённое место, я объяснил:

– Вон фонарь. А перед ним – сосна. Тень от ствола – это и есть ваш чёрный столб. Он виден только из нашего подъезда.

– Но раньше такого не было!

– Сейчас торфяные пожары. В воздухе гарь. Она освещена, тень на ней особенно заметна.

Я сообщил жене, что эвакуация отменяется, и пошёл обратно к компьютеру. Не удалось встретиться с инопланетянами.

Алкоголь сбоку, сверху и напротив

Получив квартиру, я ещё не знал, куда попал…

Я тогда занимался «Словом о полку Игореве». Поводом послужил визит самодеятельного исследователя, который сообщил, будто я – потомок автора поэмы. Между прочим, её автор неизвестен. Но гость расшифровал, что о походе половцев в ней говорится для отвода глаз, а на самом деле предсказано будущее. В произведении XII века он обнаружил Бориса Годунова, жившего на 400 лет позже, американского сенатора Эдварда Кеннеди и заодно уж меня, для научной полноты.

Всё было так серьёзно изложено, что я развесил уши, после ухода новатора науки взял книгу с полки и сел читать, что сочинил пращур. Ночь. Под лампой – книга с загадочным для меня тогда древнерусским текстом. Тёмное окно. Тишина… Вдруг глухо послышалось: «Виктор!». Встав, я поглядел за окно. На тротуаре никого. И вновь, едва только вчитался, раздалось: «Виктор!». Я заглянул из окна в обе стороны. Никого. Сел, вчитался, и опять: «Виктор!». Вышел на лестницу, прислушался. Все спали.

Вообразите, мне только-только было сообщено, что поэму написал мой предок, проникавший сквозь времена, и тут же он стал окликать меня… Четыре ночи я бился над тайной поэмы, и ровно столько же продолжались крики. С ума сойти…

Правда, теория гостя оказалась чепухой: для «дешифровки» он выкидывал все гласные, а согласные переставлял и вписывал другие гласные. Таким способом можно, например, из слова «блин» получить рассказ: «Альбина больна, она была на балу и набила на лбу…». Так что со своим почётным происхождением пришлось распрощаться. Зато я увидел и решил другую задачу, над которой учёные бились два столетия. Но здесь она не в тему, о ней у меня отдельная книга – «Четыре солнца».

А кто же окликал меня, как сквозь толщу веков? Загадка мучила полгода, пока я, поднимаясь к своей квартире, не услышал из-за соседней двери знакомый возглас: «Виктор!». Там жил старик, который когда-то при первой встрече на этой же лестнице спросил меня: «Там есть чё-нибудь?». По моей авоське было видно, что возвращаюсь из магазина, и дед подразумевал «книги в стеклянных обложках». Но, видимо, по моему лицу понял, что у нас нет общих интересов. На рассвете он выходил искать пустые бутылки в кустах и уносил к себе лампочки с лестничной площадки. Не знаю, кого он по ночам, один в квартире, звал в пьяном бреду.

Другие события тоже поначалу приводили в недоумение. Раздаётся звонок в дверь (нередко тоже среди ночи). Открываю. Какой-то ханыга протягивает деньги со словами: «Жена дома?». Как вам понравится – спрашивает мою жену и платит вперёд! Не сразу я узнал, что надо мной живёт самогонщица, алкоголики ошибаются этажом. Один пришкандыбал с палкой. Я отправил его выше, а минут через 10 он опять явился. Оказалось, ему сказали, что цена повысилась, он ходил за тремя рублями. Ещё минут через 10 приковылял снова: сказали, что в свою посуду, он ходил за пустой бутылкой. Другой на моём месте отнял бы у него палку и отдубасил как следует.

Самогон, как известно, гонят из браги. Однажды наверху грохнуло – лопнула бутыль. У меня закапало с потолка. Можно было лечь на диван и раскрыть рот. Очень удобно!

О соседях рядом и сверху сказано. Теперь о тех, кто напротив. Хозяина, когда он возвращался пьяным, жена не пускала ночевать. Час-другой он стучался и звал на весь подъезд, утром мы видели его спящим на площадке. Жить было не скучно. Потом жена ушла, а у него пили-курили, и случился небольшой пожар. Залив его из ведра, хозяин куда-то подевался. Но там тлело и постепенно разгорелось, пришлось вызвать пожарных. Они вылили цистерну, что привело к понятным последствиям у соседей внизу, только что сделавших евроремонт.

От расстройства хозяин выпил и лёг спать в комнате, не затронутой огнём. В другой снова запылало, да так, что со всего квартала народ собрался, как на гулянье. Языки пламени из окна обнимали верхний балкон, у тех соседей полопались банки с запасами. Вообразите картину: вечер, толпа с задранными лицами, из широкого окна рвётся вверх полотнище огня, из него летят огурцы!

Поняв по незапертой двери, что хозяин дома, я хотел в противогазе спасти его. Хорошо, что не сразу нашёл противогаз, а то и меня вынесли бы без чувств. От пожарных я узнал, что армейский противогаз не защищает от угара. Ещё две цистерны смыли последние следы евроремонта и протекли до первого этажа.

Потом хозяина не стало на свете: в очень жаркое лето выпил лишнего. Жена вернулась и от своей вдовьей доли ударилась туда же, в бутылку. Сын подрос, теперь уже он стал её не пускать домой. Но, видимо, она сумела объяснить ему, сколько удовольствия в стакане, стали выпивать вместе. И вот ночью звонок в мою дверь. Открываю. Стоит абсолютно голая соседка. Сын напился и, сорвав с неё одежду, вытолкнул на лестницу. Куда ей деваться? Я добрый, она ко мне. Представляете – ночь, моя душа жаждет большого и светлого, и тут является ещё не утратившая красоты, притом подвыпившая женщина, заранее заботливо раздетая.

Ну, где бы ещё я так интересно жил? Столько веселья от алкоголя, а вы говорите, он такой-сякой…

P.S. Одна девушка рассказала про своего деда. Бабка послала его в магазин, наказав купить чаю. Он шёл и повторял, чтобы не забыть: «Чайку. Чайку». Споткнулся, и получилось: «Чайку-шечку. Чекушечку». С ней и вернулся.