Эдвард Рикенбэкер - Сражаясь с летающим цирком (Главы 1-14)

Вообразите ужас, который испытали французские лидеры, когда после двух недель подобного патрулирования они обнаружили, что на сопровождавшие их американские машины не было установлено вооружение. Наши пулемёты ещё не прибыли!

К счастью, боши тоже об этом не знали, и нам не довелось принимать участие в стычках. Но идея "чучельного" флота, разыгрывавшего гигантский блеф над позициями противника, позабавила нас не меньше, чем история про деревянные корабли британского военно-морского флота, которые удерживали в гавани немецкий флот. Тем не менее, французы не оценили нашего чувства юмора.

В это же время мы потеряли одного из моих ближайших друзей - командира, которого уважали и любили все пилоты. Капитан Джеймс Миллер (James Miller) оставил семью, дом и прибыльный бизнес в Нью-Йорке, чтобы служить своей стране на полях сражений во Франции. Он был беспечным и приятным компаньоном, но мне давно были известны его суровость и решительность. Он часто рассказывал мне о желании подняться в небо и сразиться с вражеским авиатором. Его раздражала длительная задержка в Париже (Paris), а работа по организации авиационной школы в городе Исудён (Issoudun), занимавшейся подготовкой американских пилотов, не удовлетворяла его. Он искал возможности оказаться в боевой машине над линией фронта.

Я нашёл капитана Миллера по прибытии на аэродром Вильнёв 4 марта 1918 года. Он командовал соседней 95-й истребительной эскадрильей. Но у него не было ни самолета, ни снаряжения и, очевидно, он был так же отлучен от воздушных боёв, как и в Париже. По-прежнему подчиненному идее битвы с врагом, ему было особенно сложно сохранять спокойствие.

В середине марта нам нанесли визит майоры Джонсон (Johnson) и Хэрмон (Harmon), временно прикрепленные к одной из соседних французских эскадрилий, вооруженных "Спадами". Мне не забыть, с каким мальчишеским восхищением Миллер пришел ко мне после их отъезда и доверил то, что он считал самым большим секретом своей жизни. Майор Давенпорт Джонсон пообещал ему, что на следующий день Миллер может позвонить на аэродром майора и совершить вылет к линии фронта на одной из его машин. Подобная перспектива привела его в экстаз.

Мне не довелось с ним больше встретиться. Следующим вечером мы узнали, что капитан Джеймс Миллер пропал без вести. Обстоятельства его исчезновения не были мне известны еще несколько дней. Позже я узнал, что майор Джонсон лично сопровождал Миллера в первом вылете: они прошли Реймс и следовали к Аргонскому лесу - маршрут, в который Лафбери взял меня несколькими днями ранее.

Углубившись на территорию противника на несколько миль, они наткнулись на вражескую эскадрилью, и Миллер, не заметив её появления, был атакован. Это были двухместные аэропланы, вооруженные пулемётами, способными вести огонь как в передней, так и в задней полусферах. Майор Джонсон, не предупредив Миллера, вернулся на свой аэродром, где заявил после приземления, что его пулеметы заклинило. Больше капитана Миллера никто не видел.

Месяц спустя к нам поступил немецкий официальный рапорт, в котором сообщалось, что капитан американских ВВС Джэймс Миллер был ранен в бою и упал на немецкой территории, где скончался через несколько часов.

Бедняга Джим! Он стал первой и самой горькой потерей, постигшей нашу группу. Тогда я усвоил: у меня нет возможности завязывать настолько крепкую дружбу с товарищами, чтобы их потеря смогла помешать моей работе. Ежедневный труд любого авиатора таит в себе риск, который Джиму Миллеру стоил жизни. Тот, кто позволит постоянным опасениям за жизнь своих товарищей перевесить над решимостью драться, не сможет выполнять и фронтовую работу.

Март 1918 стал месяцем испытаний для союзных армий Франции и Великобритании. Появились сведения о подготовке противником решающего сокрушительного удара, который позволил бы захватить порты Ла-Манша напротив английского побережья прежде, чем подоспеет помощь Соединенных Штатов.

Немцы лучше, чем наши земляки дома осознавали как трудно собрать и организовать существенные воздушные силы. Пролетели весенние месяцы, но вместо внушительной армады из 20 000 аэропланов, очищающих небо от "Фоккеров" ("Fokker"), противник самодовольно наблюдал как "Фоккеры" оккупируют воздушное пространство за нашими позициями, где только пожелают, не встречая противодействия американских аэропланов.

21 марта 1918 года было развернуто немецкое наступление против английских войск на севере. До нас доходили тревожные слухи о множестве пленных, захваченных гансами, и о стремительном продвижении врага после каждой атаки.

В это время аэродром Вильнёв находился в 18 милях за линией фронта. В хорошую погоду мы могли ясно видеть линию наших аэростатов наблюдения, растянувшуюся вдоль фронта между нами и окопами. В ушах постоянно отдавалась артиллерийская канонада. 30 марта нам было приказано перебазировать эскадрильи на другой аэродром в большем удалении от фронта. В тот же день мы перебрались в Эпье (Epiez) на удаление в 30 миль от фронта и по-прежнему без машин, способных хоть как-то задержать тревожное наступление противника.

В Эпье к 94-й эскадрилье присоединились капитан Джеймс Норман Холл (James Norman Hall) - автор "Шайки Кичнера" ("Kitchner's Mob") и "Большого приключения" ("High Adventure"), а также капитан Дэвид Мак Петерсон (David Mc Peterson) из Хонсдейла, штат Пенсильвания (Honesdale, Pa). Оба являлись опытными пилотами, известными по работе в эскадрилье "Лафаетт", не только поддерживавшие, но и обучавшие нас в то отчаянное время. Мы знали этих пилотов и преклонялись перед ними задолго до личного знакомства. Я не нахожу слов для того, чтобы описать то воодушевление, которое поселилось в нашем лагере вместе с этими ветеранами воздушных схваток.

Спустя день или два после того, как мы осели на новом аэродроме, в небе послышался шум приближающейся машины. Все вскинули руки, пытаясь разглядеть её. "Ньюпор" с американскими опознавательными знаками убедил нас в том, что это друг или даже новый член нашей эскадрильи заходит на посадку.

Он заглушил мотор и стал снижаться, пока колеса самолета не заскользили по земле. В следующее мгновение его нос воткнулся в грязь, ещё секунда - и машина перевернулась на спину, продолжая скользить хвостом вперед по направлению к нам.

К счастью, пилот не получил никаких повреждений, и я думаю, его обрадовало бы, что мы - молодые пилоты, убедились: даже лучшие авиаторы иногда терпят фиаско.

Капитан Холл выбрался из-под обломков и, подойдя ко мне, сообщил, что на аэродроме нашего прежнего базирования осталась ещё одна машина, которую необходимо перегнать. Мне было приказано взять автомобиль, вернуться в Вильнёв, и, убедившись, что самолет в хорошем состоянии, на следующий день прилететь обратно.