Бэри Ковард - Оливер Кромвель

Кромвель также добился определенного успеха в обустройстве северной границы Восточной ассоциации на реке Нин против сильного роялистского гарнизона Ньюарка. Здесь он получил первый зарегистрированный опыт военной осады в аббатстве Кроуленд, около Питерборо (25–28 апреля 1643 года), что было частью его попытки изгнать вооруженных роялистов из центральной части Восточной ассоциации. В течение года Кромвель также проявил активность на поле боя, поддерживая парламентского командующего в Линкольншире сэра Фрэнсиса Уиллогби графа Пархемского, так как главная королевская армия, находящаяся под Ньюкаслом, продвинулась на юг из Йоркшира, угрожая северной границе графств Восточной ассоциации. 24 июля Кромвель захватил Берлей-Хауз около Стэмфорда в Линкольншире и провел удачные схватки с роялистскими войсками в Грентхеме (май), Гейнсборо (июль) и Уинсби (октябрь), а также отчаянно дерзкую акцию против арьергарда главной армии Ньюкасла.

Ни одна из побед Кромвеля в 1643 году не имела особого значения в обширном контексте гражданской войны. Это были скорее стычки, чем полномасштабные сражения; в лучшем случае они замедлили движение армии Ньюкасла на юг. Но несмотря на ограниченность его военных успехов ими воспользовались лондонские парламентские газеты, такие как «Парламент скаут», широко распропагандировав их перед опасением близкой победы роялистов и делая, таким образом, вклад в создание имиджа, который впоследствии будет дорисован историками, изображающими Кромвеля как спасителя парламента. Важно воспринимать этот образ критически. В этой и следующих главах будет показано, что военная карьера Кромвеля в течение 1643 года и позднее никоим образом не была безоговорочным успехом.

Однако у Кромвеля как полководца уже в то время обнаружились черты, которые имеют обоснованные доказательства с 1643 года и которые (если не все они уникальны), по крайней мере, необычны для офицеров обеих сторон в гражданской войне. Выделяются четыре из них. Во-первых, Кромвель был очень близок к подчиненным. Это основывалось на сочетании строгой военной дисциплины с постоянной заботой о них. С самого начала газеты подчеркивали строгость Кромвеля по отношению к дезертирам и недисциплинированным солдатам. В мае 1643 года «Спешиэл пассаджес» дал сообщение, что в полку Кромвеля «ни один человек не присягал, но получает свои 12 пенсов; если он пьян, его отправляют под арест или хуже; если один называет другого «круглоголовым», его увольняют; все обстоит так, что в деревнях, куда они приходят, прыгают от радости и присоединяются к ним. Как было бы хорошо, если бы все войска были дисциплинированы таким образом»[33]. Кромвель поддерживал своих солдат, когда им плохо платили (как мы увидим) или когда он считал, что с ними обошлись несправедливо, как в сентябре 1643 года, когда один из его офицеров, капитан Марджери, был без должной причины обвинен в изъятии у граждан лошадей.

Во-вторых, современники соглашаются, что Кромвель всегда добивался высочайшей степени дисциплины боя. В отличие от многих других кавалерийских командиров, он отправлял свою кавалерию в бой в тесном, плотном строю, а прорвавшись сквозь ряды противника, не позволял своим людям преследовать отступающих ради грабежа; вместо этого он перегруппировывал свои подразделения для атаки еще сопротивляющегося противника с тыла. В незначительной стычке в Гейнсборо в июле 1643 года Кромвель успешно применил этот маневр, который он повторит в последующих битвах, добиваясь важнейшего результата.

В-третьих, так как большинство людей он набрал в 1643 году (в течение года после начала войны число добровольцев под его командованием увеличилось от одного кавалерийского эскадрона до десяти, примерно по 80 человек в каждом), он «воспитывал их так, чтобы они испытывали страх перед Богом, и совестил их за неприглядные поступки»[34]. Много раз в 164.3 году он хвастался религиозными качествами своих солдат. «У меня прелестная компания, — писал он Оливеру Сент-Джону 11 сентября, — они не анабаптисты, они честные здравомыслящие христиане, они хотят, чтобы к ним относились как к людям»[35]. «Они (хотя некоторые презренно называют их анабаптистами) честные люди, которые боятся Бога», — писал он сэру Фрэнсису Баррингтону месяц спустя[36]. Кромвель не был единственным командующим в гражданской войне, кто отдавал предпочтение лишь верующим солдатам. Граф Манчестер, который вскоре стал его начальником в армии Восточной ассоциации, одно время рекрутировал в свою армию «честных людей, хотя их суждения не совпадают с моими»[37]. Однако он совершил коренное отступление от обычной практики продвижения людей по службе, главным образом, вследствие их социального положения, и несомненно угрожал существующему социальному порядку. Однако Кромвель не обращал на это внимания. Часто цитируемое утверждение в письме Кромвеля к Парламентскому комитету графств в Суффолк от 29 августа 1643 года, кажется, предполагает противное: «Я предпочитаю простого непритязательного капитана, который знает, за что он сражается, и которому нравится это, чем того, кого вы называете джентльменом, и ничего больше». При этом Кромвель добавил то, что цитируется не так часто и что выявляет его переменчивость в этом отношении: «Я уважаю джентльмена, и это действительно так»[38]. Дворянское происхождение не было препятствием для продвижения в его полку (многие из офицеров в нем были дворянами), но религиозные убеждения его офицеров были так же важны для него, как и благородное происхождение.

С самого начала его военной карьеры Кромвель объяснял свои победы божьей помощью. В мае 1643 года даже незначительную схватку в Грэнтхеме он рассматривал как «славную победу», одержанную благодаря «божьему провидению», и даже был убежден, что победы, достигнутые другими командирами, например, сэром Томасом Ферфаксом в Уокфилде (также в мае), являлись «великой милостью Бога»[39]. Когда Кромвель впервые вышел на поле боя против роялистов, он уже был самоуверенным командиром, чьи войсковые части более, чем основные войска гражданской войны, характеризовала дисциплина и ревностная преданность делу парламента. Позже эти черты помогут ему преодолеть неопытность и одержать замечательные военные победы. Однако судя по событиям 1643 года, не только эти качества были гарантией победы на поле боя.

На самом деле, вера Кромвеля в поддержку со стороны Бога подвергалась суровым испытаниям в 1643 году. В течение этого года его все больше удручали его собственные неудачи, как и неудачи других командиров парламентских войск. Успех ограничивался победами на территории Восточной ассоциации. Всякий раз как он старался провести какую-нибудь значительную операцию во взаимодействии с другими региональными парламентскими силами, его попытки неизменно проваливались. В начале мая 1643 г., например, главные парламентские силы на востоке Мидленда под руководством лорда Грэя, графа Гроуби, и сэра Джона Гелла, Линкольнширские парламентские полки под руководством Уиллогби и войска Кромвеля не смогли (несмотря на приказы графа Эссекса) объединиться, чтобы предотвратить отправление колонны с боеприпасами от королевы Генриетты Марии на юг в Оксфорд (Генриетта Мария высадилась с иностранными войсками, запасом денег и оружия в Бридлингтоне в начале года).