А Бахвалов - Нежность к ревущему зверю

- Майор запаса.

- Спокойной ночи, товарищ майор! - довольный своей находчивостью, постовой отдал честь.

Утром Лютров узнал, что накануне вечером в гостиницу звонил начальник отдела летных испытаний фирмы Данилов. Интересовался делами экипажа, а когда Чернорай сказал ему, что завтра предстоит последний полет перед заменой двигателей, Данилов распорядился, чтобы после установки самолета на замену двигателей ведущий инженер Углин, бортрадист Коля Карауш и он, Лютров, прибыли на базу. Слава Чернорай, присланный на несколько полетов подменить заболевшего второго летчика, должен вернуться в КБ, где он отрабатывал на тренажере навыки управления новым лайнером "С-441", которому летом запланирован первый вылет.

- А нас для чего отзывают, не спросили?

- Чернорай разговаривал, а он, сам знаешь, человек военный, улыбнулся Костя Карауш. - Начальству вопросы не задает.

Взлетели, как обычно, во второй половине дня. Через двадцать пять минут после взлета, когда самолет вышел из зоны связи с аэродромом. Костя Карауш доложил:

- Командир, разрешили третий эшелон набирать, девять тысяч.

Его перебил Углин.

- Подождите, подождите... Командир! Алексей Сергеевич!

- Ау!

- Вот какой вопрос: мы сейчас где находимся?

- Булатбек, уточни.

Связанные самолетным переговорным устройством (СПУ), все на борту слышали каждое слово, к кому бы оно ни относилось.

- Подходим к городу Перекаты, - начал Саетгиреев, - удаление от места взлета...

- Сколько мы ушли? - торопил Углин. - Чего-то у нас непорядок.

- Удаление - двести пятьдесят километров.

- Так, двести пятьдесят, - голос Углина звучал тревожно. - Значит, если верить топливомерам...

- Так, - сказал Лютров, чуя недоброе.

- ...У нас топлива сейчас... восемнадцать тонн. И уходит очень быстро.

- Что вы, ребята? - Лютрову было чему удивляться: перед вылетом на борту находилось около шестидесяти тонн горючего.

Но по диктующему голосу Углина Лютров понял, что ведущий не только старается быть точным в подсчетах, но и требует, чтобы к его словам отнеслись серьезно.

- Впечатление такое, - продолжал он, - что с одной стороны, с левой, уходит топливо. Очень быстро.

- Так.

- Кроме седьмых баков, - добавил бортинженер Тасманов.

- И расходный тоже уменьшается. Поэтому...

- Так.

- Ну и шутки у вас, Иосаф Иванович, - невесело сказал Костя Карауш.

- Увы, Костя, это не шутки... Так вот насчет эшелона. Может быть... До Перекатов сколько?

- А сядем мы там? - Чернорай понял, куда клонит ведущий. - Булатбек, сколько там полоса?

- До Перекатов триста. Полоса...

- Запасной аэродром у нас какой? - опять спросил Углин.

- Полоса в Перекатах две... да, две тысячи метров.

- Давайте тогда вернемся, - сказал Тасманов.

- Погодите. От места взлета сколько ушли? - спросил Углин.

- Двести пятьдесят.

- Тогда погодите разворачиваться, лучше идти на Перекаты.

- Булатбек, в Перекатах что за аэродром? - спросил Лютров. - Я там не был.

- Новый аэродром, бетонная полоса. Я был да нем.

- Костя, запроси погоду Перекатов, быстро, - сказал Лютров.

- Понял: погоду Перекатов.

- Восемнадцать тонн, - сказал Лютров, - это, братцы, надо снижаться.

- Да, надо снижаться, - отозвался Углин. - И садиться в Перекатах. Что-то с топливом...

- Сколько до Перекатов, Булатбек? - спросил Лютров.

- Около двухсот пятидесяти, командир.

- Надо сниматься, - сказал Тасманов.

- И обратно двести пятьдесят?

- Обратно уже больше, - проговорил Чернорай.

- Командир, погода в Перекатах ясная, слабая дымка.

- Булатбек, настраивайся на Перекаты, - распорядился Лютров.

- Чтобы не возвращаться, - сказал Чернорай.

- Хорошо, - сказал Лютров. - А как вес? Если мы будем считать, что у нас восемнадцать тонн, а на самом деле вес будет большим? Как мы будем себя чувствовать на полосе аэропорта?

- Ничего, - отозвался Тасманов.

- Ты уверен, что топливо действительно уходит?

- Я грешил на приборы, но они работают.

- Значит, так, - сказал Углин. -Топливо у нас уходит с левой стороны, правая показывает правильно.

- Так.

- Вот и по расходному баку видно...

- Так.

- ...Поэтому... если мы ошибемся...

- Так...

- ...И у нас в Перекатах вес будет максимальный...

-Так.

- Сейчас я вам скажу... Сто, около ста двадцати восьми тонн. Ничего страшного не будет. А если мы не ошибемся, упадем без керосина.

- Верно.

- Давайте прямо на Перекаты.

- Булатбек, какие машины там садятся?

- "Ан-24", "Ил-14". Полоса хорошая.

- Ну, добро, пошли на Перекаты. Давай, Булатбек.

- Сейчас, командир, готовлю, - Саетгиреев разворачивал карту.

- Костя?

- Да?

- Свяжи Славу с Перекатами, быстро. Слава?

- Да?

- Докладывай, что идем к ним аварийно.

- Понял.

- Слава, работай, - сказал Карауш.

- Понял. На какой станции?

- На обеих.

- Понял, на обеих... Я - 0801, я - 0801, у меня на борту непорядок, буду садиться у вас, доложите возможность посадки...

Сквозь шум с земли донеслось:

- Перекаты-один, Перекаты-один... Вас понял, посадку разрешаю.

- Вас понял. Повторяю: посадка аварийно, возможно - с ходу, обеспечьте полосу... Возможна посадка б ходу...

- Перекаты-один, Перекаты-один... Вас понял посадка с ходу.

- Алексей Сергеевич, - позвал Углин.

- Ау?

- Ощущаете крен самолета в правую сторону?

- Да, есть.

- Значительный?

- Нет, не очень.

- Когда будет значительный, скажете. Сколько до Перекатов?

- Двести. Ровно,- сказал Булатбек.

- Что, пора снижаться? - спросил Лютров.

- Подожди, - сказал Чернорай.

Его перебил Углин.

- Алексей Сергеевич, сейчас магистральный топливный кран перекрыт, будет крен, возможно, значительный...

- Хорошо, понял. А слева продолжает убывать?

- Да.

- Здорово?

- Костя, надо передать на наш аэродром, что аварийно садимся в Перекатах, - сказал Чернорай.

- Наш не слышит уже. Я через Перекаты с ним свяжусь. Слава, работай с землей.

- Я - 0801... Вас понял, снижаюсь... Курс сто тридцать пять. Повторите! Понял, курс - сто тридцать пять... Леша, занимай пять тысяч, курс сто тридцать пять.

- Понял.

- Командир, левые двигатели могут остановиться, - сказал Тасманов.

- Левые могут встать? Без топлива?

- Правые, а не левые, наверно, - сказал Чернорай.

- Левые, левые! - крикнул Тасманов.

- Горючее-то у нас держится на левой стороне? - У Чернорая были свои выводы после всего услышанного.

- Ушло с левой!

- Уходит с левой, - уточнил Углин.

- Командир, - сказал Карауш, - курс сто тридцать.

- Встанут так встанут, - сказал Чернорай, - на двух дойдем.

- Может, их прибрать, Алексей Сергеевич? Чтобы керосин не уходил? спросил Тасманов.