Георги Лозев - Я, Легионер

Карлисты оккупировали страну, но пока Легион был на сцене, дороги в Мадрид были перекрыты. Армия иностранцев понесла многочисленные потери и некоторые роты были выведены с фронта, чтобы воссоединиться со своими товарищами и подготовиться к решительному сражению — битве чести, в которой, скорее всего, все они погибнут. Армия Дона Карлоса тоже готовилась к решительному бою. Как всегда, она превосходила легионеров в численности и снова была уверена в своей победе.

Наступил день, когда Иностранный легион, по всей вероятности, будет уничтожен до последнего легионера. Мартинес ждал этот день с начала войны, и ему не терпелось броситься в атаку.

Когда армия была готова, к удивлению Карлистов, три офицера Легиона приблизилась к ним. До сих пор легионеры никогда не принимали и не посылали парламентеров. Мартинес, который так хорошо знал врага, глазам своим не верил. Что, наконец-то они испугались и собрались сдаться? Те самые легионеры, которые были готовы умереть только во имя чести, верные данному слову?

Не снова ли это какая-то ловушка или тактика этих хитрых воинов, рассуждал офицер, но все-таки пошел навстречу посланцам. Полководец легионеров был лаконичен:

— Мы здесь, чтобы сообщить вам, что мы получили приказ от короля Франции вернуться. Он нуждается в нас в других местах. Это означает, что вы больше не наши враги. Мы должны подготовиться к дороге.

Мартинес не мог поверить своим ушам. Они не могут уйти просто так в поле, как будто ничего не случилось за все эти годы длительной кровавой войны. Смешанные чувства наполнили его сердце. В этот момент он вспомнил о любви, которую испытывал к девушке из дворца, но и о том, как королева Мария-Кристина унизила его перед его возлюбленной.

Из-за этих печальных эпизодов своей юности во дворце Мартинес стал суровым воином, и он неоднократно выступал против Иностранного легиона. Жизнь словно связала его с этой странной армией, на которую он выливал свою ненависть к королеве, но в тоже время подсознательно восхищался этими хладнокровными бойцами.

Три иностранных офицера уже вернулись к своим солдатам, как вдруг услышали топот скачущей лошади и удивились, увидев приближающегося к ним в бешеном темпе офицера. Командующий Иностранным легионом встретил всадника, недавнего врага.

Мартинес крикнул, задыхаясь:

— Я готов вступить в ваши ряды и выполнять ваши приказы.

— Я могу принять вас, так как мои роты понесли огромные потери, но не могу сохранить вам звание офицера. Вы можете начать сразу же, но лишь как обычный легионер.

— Я готов служить солдатом, единственное, чего я хочу, — отправиться в путь с вами.

— В таком случае вы должны сдать мне саблю, и с этого момента включаю вас в состав Первой роты.

Испанский офицер выполнил приказ командира и замаршировал в рядах своей новой роты. Несколько лет спустя легионер Мартинес был ранен пулей под Севастополем. Он погиб, проявив исключительное мужество. Из врага Легион стал для Мартинеса домом и семьей, и он отдал свою жизнь за него.

Болгария, 1996

Я смотрел на дорогу, ведущей меня на Запад, и солнце, которое близилось к закату. У меня было ощущение, что с минуту на минуту оно коснется Земли. Автомобили, которые проезжали мимо, мне были не интересны. Я знал, что у меня был шанс доехать автостопом на грузовике. Так я и покинул Болгарию — на грузовике компании СОМАТ, которую недавно приобрела немецкая фирма «Вилли Бетц». Оставался час, прежде чем солнце исчезнет полностью.

Приближение темноты меня не беспокоило, очередная ночевка под открытом небом летней ночью не была бы проблемой. Только мои шансы доехать автостопом уменьшались пропорционально с наступлением темноты. Большинство водителей останавливались на ночлег перед заходом солнца, и я два часа простоял на дороге, ожидая пробуждение Фортуны.

На востоке небо было покрыто облаками. Я вспомнил, что пересек Сербию, Хорватию, Словению и Австрию, так и не увидев солнца. Ливни, по-видимому, преследовали меня и здесь, в Германии. Солнца уже почти не было видно, остался только маленький красный пучок света на горизонте, который скоро погрузится в темноту, и с минуту на минуту можно было ожидать проливной дождь. Вдруг я услышал знакомый звук двигателя большого тягача «Мерседес Бенц». Я проголосовал, указывая на запад большим пальцем. Шум тормозов огромной машины был самым приятным звуком для моих ушей в тот момент. Считанные секунды спустя я уже находился в кабине рядом с бородатым водителем, оставив дождь позади. Дождь отмывал и мои воспоминания, и проблемы прожитых в мире коммунизма двадцати трех лет. Я ехал прямо к своей цели, к небольшому кусочку заката, который все еще придавал кроваво-красный цвет небу. Этот последний свет давал мне надежду, что я найду лучшую жизнь, потому что я был готов бороться за нее.

Очень хорошо иметь веру и желание бороться, но в нашем мире нужно также иметь деньги, а они кончались быстро. Передвигаясь автостопом по Германии и Франции, я сэкономил немало денег и смог побывать в разных городах, в зависимости от того, куда меня забрасывала судьба. Возможности, которые мне предлагала новая жизнь на Западе, отнюдь не были столь привлекательными, как их описывали по той стороны стены. Конечно, я не согласился на ни одно предложение работать нелегально за сомнительную плату, потому что у меня все еще были деньги и я мог позволить себе выбирать. Я пока не осознавал полностью, что это не экскурсия, и вскоре мне придется соглашаться на любую работу, не предъявляя претензий. Жизнь иммигрантов, с которыми я познакомился во время этой поездки, была не из легких. Все они жили без документов, работали без контрактов за мизерную плату и получали деньги на кусок хлеба. Некоторые из них вкалывали как сумасшедшие на стройках и зарабатывали больше, но без официальных документов, будущего у них не было.

Я быстро понял, что без вида на жительство и официального контракта я всегда буду человеком второго сорта. Оптимизм меня не покидал, и хотя мои деньги были на исходе и питался я все реже и реже, я не терял надежды найти свой шанс. Должно было быть и другое решение, кроме того, чтобы стать нелегалом.

Ворота с надписью LEGION ETRANGERE и красно-зеленый флаг были перед моими глазами. Как будто Провидение привело меня сюда. Я не мог объяснить себе, что же это было, но я знал, что какая-то необъяснимая сила — удача, судьба, Бог или даже дьявол привела меня к этим воротам. Я случайно увидел на станции в Страсбурге плакат с надписью «Regarde La Vie Autrement!» («Посмотри на жизнь по-новому!»). Я поинтересовался, о чем идет речь, и понял, что на плакате изображен солдат французского Иностранного легиона. До сих пор для меня Легион был легендой из прошлого, и я понятия не имел, что он действительно существует и поныне. По нашу сторону Берлинской стены не просачивалась никакой информации о нем, или, по крайней мере, до меня она не доходила. К моему счастью эта легендарная армия не изменила своему основному принципу — принимать иностранцев. Идея попробовать свой шанс именно в Легион вытеснила все варианты нелегальной работы. Теперь я стоял перед воротами, и я знал, что мой путь пройдет отсюда. Я проехал более двух тысяч километров автостопом, чтобы встать как раз здесь, на пороге казармы Лекурб. Я оглянулся в последний раз на город и на прохожих, которые спешили вслед за своими проблемами, и смело нажал на кнопку звонка. Дверь открылась, и легионер в белой фуражке, такой же, как с плаката, посмотрел на меня с головы до ног, затем нахмурил брови, как будто захотел запугать меня. Но я улыбнулся и сказал ему на чистом французском: