Моя жизнь и арматура - Олег Шпаков
Новые задания потребовали ознакомления с устройствами, работающими на других заводах, облегчающими труд и повышающими его производительность. Работники всех ленинградских предприятий охотно делились друг с другом своими разработками. В дальнейшем практика немедленного претворения в металл новых проектов дала мне много пользы для накопления опыта конструкторской работы. Мои проекты были всегда тщательно выверены по допускам, и не было случаев, когда надо было что-либо переделывать. Приходилось конструировать устройства по принятым рационализаторским предложениям рабочих и технического персонала завода. После выполненных расчетов иногда было нужно заново конструировать предложенные устройства. Авторы принимали новые конструкции без споров и с большим уважением выслушивали мои пояснения.
Как-то я встретил капитана 1-го ранга в отставке, бывшего начальника кафедры морского дела училища Валерия Михайловича Богатова. Он рассказал, что работает в Калининграде, в агентстве по перегону судов. Работа заключалась в том, что он с командой выезжал на судостроительный завод, принимал построенное судно, совершал переход в Калининградский порт и сдавал судно штатной команде, у членов которой не было виз. Богатов посоветовал мне пойти в дипломный отдел морского порта и оформить диплом механика хотя бы третьего разряда: документы об окончании высшего морского училища давали на это право. А потом написать заявление о приеме на работу в антарктическую китобойную флотилию «Юрий Долгорукий», только что организованную в Калининграде. Валерий Михайлович обещал похлопотать за меня перед начальником отдела кадров флотилии, которого хорошо знал.
Я последовал совету опытного моряка — оформил диплом механика третьего разряда и отослал в отдел кадров китобойной флотилии. Через некоторое время получил ответ, в котором сообщалось, что механиков третьего разряда во флотилии много, а требуются механики второго. Оказалось, что для получения диплома механика второго разряда необходимо иметь стаж — 24 месяца «чистого» плавания, то есть суммарного времени от каждого выхода в море до швартовки судна. Я написал письмо в воинскую часть, в которой раньше служил, чтобы подтвердили этот стаж, и получил ответ за подписью командира дивизиона и печатью воинской части с подтверждением 25 месяцев «чистого» плавания. С этим письмом отправился в дипломный отдел порта, где мне вернули письмо, заявив (вполне справедливо), что не верят данным, так как в части напишут что угодно. Расстроенный, я спросил, а какому же документу они поверят, и получил ответ, что только справке военкомата. Сев в трамвай, стал думать, как быть. В результате раздумий зашел в военкомат Московского района и попросил подшить письмо воинской части в свое личное дело. Через несколько дней в том же военкомате попросил справку о «чистом» плавании. Дежурный офицер достал мое личное дело и на основании письма воинской части оформил справку, в которой было написано, что я имею стаж «чистого» плавания 25 месяцев. На основании этого документа мне выдали диплом механика второго разряда. Я не боялся обмана, поскольку был твердо уверен, что моих знаний и практики хватит для выполнения обязанностей механика судна любой категории сложности.
Через некоторое время, получив вызов отдела кадров флотилии, уволился с завода. Меня отпустили с большим трудом, предлагали должность заместителя главного технолога, однако впереди было осуществление мечты.
В апреле 1961 года я приехал в Калининград. В то время китобойная флотилия «Юрий Долгорукий» выполняла свой первый промысловый рейс, а Николаевский судостроительный завод доукомплектовывал флотилию новыми китобойными судами, отправляя их в Калининград. Меня направили вторым механиком стоящего у причала китобойца. На его надстройке был изображен номер 66, а на борту красовалось название «Сметливый». У всех китобойцев калининградской флотилии «Юрий Долгорукий» названия начинались с буквы «с».
Калининград еще не был полностью избавлен от прусского прошлого и последствий войны. Стояли развалины королевского замка, от колонн театра до шеи статуи Шиллера были натянуты уличные провода, не шли службы в городском костеле, почти в центре города было расположено древнее кладбище с фигурами ангелов, склепами и другими надгробными сооружениями. Когда стали бульдозерами сталкивать в овраг памятники и превращать территорию кладбища в городской парк, возникло чувство стыда и горечи. Сохранили только могилу знаменитого философа Канта. В городе работал зоопарк с выжившими животными: слоном, бегемотом, обезьянами, среди которых прыгал Яшка с ампутированной рукой. Приехавшие в город со всего Союза жители находили среди развалин уцелевшие комнаты, обставляли их старой мебелью и жили там, наверное, без прописки.
В магазинах было довольно много хорошей и очень свежей рыбы. Своего часа в порту ждали три китобойца, прибывшие с завода после отправления флотилии в рейс. Коллегами, то есть вторыми механиками, на них служили ленинградцы, которые приняли меня в свою компанию и помогли освоиться на новом месте. Часто после получения очень маленькой зарплаты они звали меня пить из автоматов, проглатывающих жетон, неплохое пиво.
Китобойное судно «Сметливый»
В первый день новой службы я вместе со старшим механиком Эдуардом Бибериным изучил расположение кранов масляной, топливной и воздушной систем, которые нужно было знать, чтобы без проблем запускать главные и вспомогательные двигатели. Дизель-электроход был оснащен четырьмя главными дизель-генераторами с мощностью по 1000 лошадиных сил, за работу которых отвечал второй механик. Эдуард Биберин был немного старше меня и в дальнейшем никогда не вмешивался в мои действия. Он оказался страстным рыбаком и уже в начале рейса попросил мотористов изготовить из стального листа острогу. У меня в подчинении были старший и младший мотористы — Алексей Чемерис и Вячеслав Сильченко. Оба обладали навыками, не предусмотренными должностной инструкцией. Алексей неплохо владел электросваркой, а Вячеслав — токарными работами. На борту был сварочный аппарат, токарный и сверлильный станки, слесарный верстак, так что эти навыки мотористов в рейсе очень пригодились. Они быстро вырезали из листа острогу и прикрепили ее к бамбуковому шесту. В тропиках Эдуард выловил несколько рыбин, насадив их на острые зубцы. Однако он не мог проткнуть жесткую, как наждачное полотно, кожу акул: те только прогибались под ударами остроги.
До очередного рейса предстояло ждать еще почти полгода. По возвращении китобаза, перекачав разогретый китовый жир и сдав замороженное блоками по 40 килограммов китовое мясо, отправилась для ремонта в Кронштадт.
Интересна история флагмана. После постройки
