Муссолини: ненаписанный дневник. От первого дня до последнего (29 июля 1883 года – 28 апреля 1945 года) - Петр Павлович Васюков
Эта вера в чудеса наивна, если не является предумышленной. Речь идет не о секретном, а о «новом оружии», которое, очевидно, останется секретным вплоть до момента его использования в битве. Вынужден с горечью признать, что о том, что это оружие существует, знают англичане. Я могу со знанием дела подтвердить, что за первым оружием последует второе, что оно будет способно восстановить равновесие и в дальнейшем передать инициативу вновь в руки немецких войск, – это составляет уже точную и не столь отдаленную во времени часть людских прогнозов. Невозможно не понять нетерпение после пяти лет войны, но в данном случае речь идет о взрывных устройствах, в разработке которых должны участвовать совместно наука, опыт, процесс обучения отдельных солдат и целых отрядов.
Очевидным является то, что серия сюрпризов ещё не закончена: тысячи немецких ученых работают днём и ночью над ростом военного потенциала Германии. В скором времени способность к сопротивлению немецких войск увеличится, и будут развеяны многие иллюзии, которые подпитывала вражеская пропаганда. Нет никаких изменений в состоянии морального духа немецкого народа, полностью отдающего себе отчёт в том, что на карту поставлено его физическое существование, его будущее как расы. Нет ни малейшего намёка на сопротивление, на волнение среди миллионов и миллионов рабочих, несмотря на настойчивые призывы и обращения американского главного командования. Доказательством, красноречиво свидетельствующем о духе нации, является количество добровольцев во время последнего призыва, почти равное общему числу призывников. Германия способна сопротивляться и способствовать разрушению вражеских планов. Свести к минимуму потери территорий, завоеванных и удержанных ценою крови, является умной тактикой, но целью войны является, прежде всего, не завоевание или удержание территорий, а разгром вражеских войск, их капитуляция и прекращение военных действий.
Сегодня немецкие войска не только не разгромлены, но находятся в процессе роста боеспособности. Если анализировать ситуацию с политической точки зрения, то в этот последний период 1944-го года выявились интересные события и точки зрения. Стараясь не преувеличивать, можно всё же отметить, что политическая ситуация сегодня не благоприятна для «союзников». Прежде всего, в Америке, как и в Англии, существуют силы, выступающие с требованием проявлять сдержанность. Формула Белого дома означает смерть миллионов молодых людей, так как продлевает войну на неопределенный срок: такие народы, как немцы и японцы, никогда не сложат руки перед лицом врага, не скрывающим своих намерений полностью уничтожить страны Тройственного Пакта. Именно поэтому Черчилль вынужден был облить холодной водой своих перегревшихся соотечественников и отложить завершение войны до 1945-го года для Европы и до 1947-го – для Японии.
Однажды советский посол в Риме, Потёмкин, сказал мне: «Первая мировая война сделала большевистской Россию, Вторая – принесет большевизм в Европу». Это пророчество не сбудется, но, если бы это и случилось, ответственность в первую очередь легла бы на плечи Великобритании. Политически Альбион уже повержен. Русские войска достигли Вислы и Дуная, то есть находятся посреди Европы. Коммунистические партии, действующие на средства и согласно приказам маршала Сталина, пришли к власти в некоторых странах Запада. Сегодняшняя хроника повествует о том, что означает «освобождение» для Бельгии, Италии, Греции: разруха, отчаяние, гражданская война. «Освобожденные» греки, стреляющие в «освободителей» англичан, являются ни кем иным, как русскими коммунистами, стреляющими в британских консерваторов. С учетом этих событий, политика Англии представляет собой борьбу за исправление положения. В первую очередь, жестоко и кровопролитно, как случилось в Афинах, ликвидируя партизанские движения, являющиеся действующим и сражающимся компонентом левых сил, подобных большевизму. Во-вторых, поддерживая демократические силы, в том числе и ярко выраженные, но бежавшие от тоталитаризма, представленного в его крайней степени Советской Россией. Черчилль в жёстких терминах поднял знамя антикоммунизма во время своей последней речи в Палате Общин, что не может нравиться Сталину.
Великобритания стремится к сохранению стран Западной Европы в качестве сферы влияния демократии, чему ни в коем случае не должен помешать коммунизм. Тем не менее эта «фронда» Черчилля не может перейти определенный рубеж, иначе великий кремлёвский маршал обидится. Черчилль хотел, чтобы зона влияния, оставленная за демократическими странами европейского Запада, опиралась на пакт между Францией, Англией, Бельгией, Голландией, Норвегией, направленный, прежде всего, против Германии, и, возможно, во вторую очередь против России. Соглашения между Сталиным и де Голлем задушили на корню действия в этом направлении, предпринятые, по указаниям Лондона, бельгийцем Спааком.
Игра проиграна, и Черчилль должен, как говорят в Англии, съесть свою шляпу и, размышляя о продвижении русских в район Средиземноморья и о советском влиянии в Иране, должен задаться вопросом: не была ли политика Белого дома безнадежной для «бедной старой Англии»? Зажатая между двумя военными гигантами Запада и Востока, между дерзкими и ненасытными собратьями из-за океана и неисчерпаемыми евразийцами, Великобритания чувствует, что в опасную игру вовлечено её будущее как империи, то есть её судьба. «Политические» отношения между «союзниками» не из лучших, и об этом свидетельствует трудная подготовка новой встречи лидеров трех стран.
Поговорим теперь о далекой и близкой нам Японии. Более чем точным, неоспоримым, является то, что империя Восходящего Солнца никогда не станет просить пощады и будет сражаться до победного конца. В эти последние месяцы действия японских войск имели большой успех. Соединения, участвовавшие в растрезвоненной на весь мир высадке на острове Лейте – одном из многих сотен островов, входящих в Филиппинский архипелаг, высадке с целью всего лишь повлиять на выборы, эти соединения достигли, спустя два месяца, практически только позиций, которые они имели ранее. Что представляют собой воля и дух Японии, было продемонстрировано теми, кто добровольно шел на смерть. И это не просто десятки, а десятки тысяч молодых людей, приказом для которых является: «Каждый самолёт – одно вражеское судно». И они это доказывают. Перед лицом этого сверхчеловеческого, мужественного решения понятным становится настроение в некоторых американских кругах, задающихся вопросом: а не лучше было бы для американцев, если бы Рузвельт сдержал своё обещание, данное американским матерям, – что ни один солдат не будет отправлен на смерть за океан? Он солгал, что в порядке вещей в демократических режимах. Для нас, итальянцев Республики, является поводом для гордости иметь рядом с собой в качестве верных и понимающих товарищей солдат, моряков, лётчиков тэнно, которые своими деяниями заставляют весь мир восхищаться ими. А теперь я вас спрашиваю: хорошие черты итальянцев, итальянцев настоящих, лучших, которые воспринимают смерть за Родину как вечную жизнь, исчезли? [Возгласы в зале: Нет! Нет!]
Более того, во время прошлой войны был лётчик, который, не
