Хассо Стахов - Трагедия на Неве. Шокирующая правда о блокаде Ленинграда. 1941-1944

Вокруг Ленинграда непрерывно ведутся дуэли между тяжелыми осадными орудиями немцев и крупнокалиберной крепостной и корабельной артиллерией защитников города. В самом городе все еще дают знать о себе голод, нехватка самого необходимого и другие бедствия. Заводы продолжают работать, хотя люди умирают от разрывов снарядов, находясь прямо у станков. Обе стороны в своих тылах за линией фронта ремонтируют днем и ночью танки, грузовики, вездеходы, повозки, орудия, и другую боевую технику. Шьется обмундирование, работают вошебойки и бани. Проводятся тренировки и учения с новым оружием, боевыми средствами, автотехникой, которые не дают солдатам возможности расслабиться. Организуются строевые занятия, проводится уборка. Кто-то подхалимничает, кого-то хвалят, ругают, к кому-то придираются. Все пишут письма домой. Но они звучат банально, неуклюже применительно к тому, что солдаты на самом деле переживают. Почти никому не удается описать то, что они сами не в состоянии осознать. Многие, пережившие войну, до конца жизни не могут этого сделать, так как им попросту не хватает для этого слов. А многие вообще ничего не хотят говорить. Они описывают свои чувства, тоску по дому, вспоминают друзей, отделываются ничего не значащими фразами и пытаются таким образом сбросить с себя внутреннее оцепенение. Некоторые из них в письмах стараются подбодрить своих близких, сохранить свое достоинство, не выказывая, что на самом деле они пребывают в отчаянии. Поэтому изображают себя стойко преодолевающими все трудности, такими смелыми, какими им хотелось бы быть на самом деле. Не имея слов все это выразить, они заимствуют выражения из словарного багажа национал-социалистической пропаганды, и таким образом все это выражается в сухих бездушных письмах, которые читаются, как учебное пособие для партийных лекторов. Сегодня такие письма предъявляются в восхитительном запале в качестве «свидетельств» оголтелого фанатизма «немецких солдат». В качестве феномена «заимствованных официальных изречений» российский публицист Лазарь Лазарев приводит данные о том, насколько тяжелыми оказались поиски искренних писем среди советских участников боев за Сталинград. Вместо реальных впечатлений и историй он лишь читал то, что и без того сообщалось во фронтовых газетах.

Конечно, алкоголь играет большую роль во время длинных вечеров в тесноте крестьянских хат и блиндажей. Конечно, имеют место эксцессы опьянения до отключения сознания. Тем самым многие стараются убежать от реальности происходящего. Но достаточно часто их возвращают в реальность русские самолеты-бипланы (У-2. — Ю. Л.), которые с выключенным мотором, свистя тросами креплений, сбрасывают осколочные бомбы на все незатемненные объекты.

Русские предвкушают победу, немцы хотят выстоять в этой борьбе. Даниил Гранин, в ту пору 23-летний солдат, рассказывает, как ярость красноармейцев, которая с самого начала была направлена против рвущихся к Ленинграду немцев и решительность защитников города все больше сменялись пронизывающим чувством голода и холодной ненавистью. Некоторые из русских солдат перебегали к немцам лишь потому, что были голодными. В 1943 году это чувство яростного отчаяния отступило. Хотя русским пока еще не удаются крупные и шумные акции, но чувствуется, как растет их превосходство. Они произвели реорганизацию войск, усилили противотанковую оборону. Поэтому возникает новый термин «отсечный противотанковый рубеж», вызванный массированным и эшелонированным применением артиллерии. Немецкая разведка докладывает о появлении 28 новых советских артиллерийских дивизий.

Группа армий «Север», возглавляемая Кюхлером, в отличие от русских, вынуждена еще на 50 км растянуть и без того тонкую ниточку своего фронта, а кроме того, передать на другие участки Восточного фронта 13 дивизий. 600 000 немцев противостоят 960 000 русским, а 2400 немецких орудий — 3700 советским, 108 немецких танков — 650 советским. Количество пулеметов у немцев теперь меньше того, что они имели в конце 1942 года. Разве теперь не понятно, что готовится нечто серьезное? Помимо всего прочего, Красная Армия прекрасно осведомлена об обстановке у немцев. Еще в августе русские пропагандисты при помощи своих звуковещательных установок информировали солдат 215-й пехотной дивизии о предстоящей передислокации, желая того же, что обычно бывает в таких случаях. Немцы посчитали это дезинформацией. Но данные оказались верными. Вновь русские оказались лучше информированными. То же самое пережила дивизия «СС Полицай» в 1942 году под Пулково. Капитан медицинской службы доктор Рихтер записывает в свой дневник услышанные им через громкоговоритель изречения русских: «Вы были храбрыми солдатами! На Волхове, куда вас теперь направят, мы встретимся вновь». И действительно, спустя лишь несколько часов дивизия была уже в пути именно в том направлении.

Русские превосходят немцев в добыче разведывательных данных о противнике. В тылу группы армий «Север» проживает в деревнях много гражданских лиц, которые оказывают немецким войскам услуги добровольно или в силу вынужденных обстоятельств. Везде можно встретить русскую прислугу: на полевой кухне, в качестве уборщиц, прачек, а также строителей и лесорубов. Многие немецкие солдаты просят женщин, у которых находятся на постое, постирать им белье и починить обмундирование. А так как продовольствие и табак у них имеются в достатке, то возникает обоюдная заинтересованность. Немцам так удобно, гражданским лицам это необходимо для самовыживания. Так ничего не подозревающие немцы подкармливают партизан, а оброненная информация передается дальше через линию фронта советским штабам. Среди закутанных в тряпье русских девушек нередко скрываются настоящие красавицы. Ничего удивительного в том, что, несмотря на строгие запреты, возникают мимолетные любовные связи, которые проявляются в такой сильной форме, что солдаты забывают про всякую опасность. Это еще один из вариантов утечки военных секретов. Кроме того, имеются так называемые «хивис» — добровольные помощники. Это русские, занятые в обозных подразделениях. Многие согласились на такую службу, чтобы избавиться от тяжелой жизни в плену. Другие — чтобы мстить за произвол «красного деспотизма».

Немцы получают данные из уст военнопленных и перебежчиков. Посты радиоперехвата анализируют советский радиообмен, криптографы изучают изменения в русских шифрах. Однако воспроизвести точную картину таким способом все равно не удается.

Но имеются еще и группы подслушивания телефонных переговоров, с которыми мы уже встречались после Второго Ладожского сражения. Сейчас, летом 1943 года, мы их видим у опорного пункта «Кошачий хвост» под Клостердорфом (Макарьевская пустынь. — Ю. Л.) и под Погостьем у железнодорожной насыпи «Заппенкопф». Русские и немецкие телефонные переговоры, которые являются не чем иным, как различной силы импульсами тока, идущими по проводам, улавливаются проволочными силками, которые выкладываются там, где поблизости расположены важные телефонные кабели противника. В подслушивающих приемниках принятые импульсы усиливаются и преобразуются в человеческую речь. Переводчики подслушивают сказанное и сортируют затем корреспондентов по позывным, диалектам, частоте появления в сети и громкости воспроизведения речи.