Оливер Харрис - Письма Уильяма Берроуза

Бенуэй:

— Разбитые души тысяч мальчиков в моих снах стонут, печальные, словно деревянный кутас на могиле умирающих; им несть числа, как листьям на ветру; они воют, как обезьяны над бурыми водами реки в су мерках джунглей; наполняют шепотками мой сон, шебуршат, аки мыши, скользят по воздуху, словно мыши летучие, или ждут, затаившись, как какой-нибудь зверь…

«Отпустите! Отпустите!» — От их криков содрогается плоть. Постоянно внутри меня раздается их плач; рыдают мальчики, отводят глаза, и те, кто меня по-прежнему любит и говорит: «Что ты сделал со мной? За что ты так? НУ ЗА ЧТО?!»

Ну, теперь-то я знаю за что, но это «за что» раскроется позже. Не стану забегать вперед. Короче, через несколько месяцев смогу выдать готовый роман.

Передай привет Грегори. Он, говоришь, жалуется на парижских консьержей? Дети мои! Консьержи все, по умолчанию, гады.

Привет Питеру.

Люблю,

Билл

С этим романом я уработаюсь. Надо, надо обуздать поток зарисовок и найти время увязать, отредактировать и отпечатать материал, который прет и прет из меня — не успеваю записывать! Однако схема романа остается предельно ясной: Бенуэй постепенно становится похож на Великого инквизитора из «Братьев Карамазовых».

АЛЛЕНУ ГИНЗБЕРГУ

[Танжер]

28 октября 1957г.

Дорогой Аллен!

Лови отрывок из повествовательной части романа. Она составит сотню страниц и свяжет воедино весь материал «Интерзоны», а может, и еще кое-что. Заранее сказать не могу; определить, подходит материал или нет, можно лишь когда он органически вписался в повествование или же не вписался совсем. Не стану ничего впихивать в структуру романа и не стану ничего заранее обещать.

Место действия — некая совмещенная реальность, которая включает в себя Южную Америку, США, Танжер и Скандинавию. Герои легко перемещаются туда-сюда-обратно. То есть, например, из бани в Швеции можно через обычную дверь попасть в южноамериканские джунгли… с места на место героя носит переход от шизофрении к зависимости. Вообще, герой один: и Бенуэй, и Карл (блуждающий сейчас по джунглям; эту часть надеюсь причесать где-то за неделю), и Ли — все они, разумеется, один человек. Роман, по-моему, выливается в сагу о потере невинности, Грехе и некоем искуплении через познание основных законов жизни. Те, кого подобная форма подачи материала смущает, просто привыкли к повествованию историческому, то есть к рассказу о том, что происходило с героем, который с точки зрения повествования уже умер. Или так: действие обычного романа уже случилось; Действие моего романа разворачивается у читателя на глазах.

Для меня единственный способ создать повествование — это выбраться из оков тела и самому пережить события книги. Процесс утомительный и, временами, опасный. Заранее ведь не знаешь, получишь ты искупление или нет… […]

Буду присылать тебе главы или части глав по мере их завершения.

Привет Питеру и Грегори. Куда делся Гилмор?

Люблю, Билл

АЛЛЕНУ ГИНЗБЕРГУ

[Танжер]

10 ноября 1957г.

Дорогой Аллен!

Уже месяц прошел, а от тебя — ни строчки. Ты хоть получаешь материал рукописи?!! Я тебе три главы отправил: «Некролог Кики», «Общая теория зависимости» и «Карл Петерсон». Получил ты их, нет?!

Что с Вертой? От Фрехтмана или нью-йоркского агента новости есть?

[…]

Работаю, работаю и еще раз работаю… Синьку забросил. Пишу повествовательную часть — еле успеваю, материал так и преогромными кусманами. Моя психика тем временем так изменилась… очень глубоко, до самого основания. Я теперь совсем другой человек. Почти готов оставить Танжер. На мальчиков больше не тянет, серьезно.

Привет всем.

Люблю, Билл

АЛЛЕНУ ГИНЗБЕРГУ

Танжер

26 ноября 1956 г.

Дорогой Аллен!

Я ответил Фельдману, сказал, пусть при публикации ставит на обложку мое настоящее имя [408]. Терять нечего.

Повествовательная часть отнимает все время. Я не бухаю, ни с кем не вижусь. Курю траву и пашу как вол. Процесс слегка сменил направление: я не вставляю повествовательные куски в текст об Интерзоне; теперь я вставляю куски об Интерзоне в повествовательный текст. Пишу-пишу и вдруг — ага! — вот этот кусочек прекрасно вписывается в такой-то отрывок. Например, часть про порнофильмы подходит для описания южноамериканского Содома, которое я только что завершил… «Слово» подойдет для абстяжной прогулки по метро. «Бенуэй» отправится в раздел про Свободию. Мимоходом упомяну скандинавского магната, президента «Трах Инк.», под контролем которого находится почти вся сексуальная активность в мире — он воплощает в себе силы зла (запросто может отключить тебя от органов и оставить на всю жизнь импотентом). Начинаю понимать, к чему стремлюсь. И похожа моя цель на современный Дантов «Ад».

Повествовательная часть будет состоять из американской главы, длинной южноамериканской главы (для которой я уже написал шестьдесят страниц), главы про Скандинавию и нескольких глав про Интерзону. Периодически буду между ними переключаться, когда, например, герои в Скандинавии и Южной Америке достигают одного и того же момента…

Пока пришлю тебе небольшой кусочек романа. Он, в принципе, самодостаточен и, может быть, понравится Полу Кэрроллу [409]. Если ты согласен со мной, то передай ему, пожалуйста, этот кусок. Если не согласен — пришлю еще что-нибудь.

Раз уж «Олимпия» не приняла рукопись в теперешнем ее виде, значит, торопиться некуда. Даже не знаю, когда закончу работу. Ее выше крыши. Тот кусок, например, который я тебе посылаю, занял полную неделю напряженного труда. Постоянно подкатывает новый материал.

В городе мертвый штиль. Боулза нет, поговорить не с кем.

Я достиг некой точки и теперь не хочу мальчиков. Не тянет на них, ну никак. Пора за пилотки браться. Я, в принципе, и не был никогда гомосеком; у меня, оказывается, травма с детства… Когда узнал, то от страха чуть сердце не встало. У меня острая межреберная невралгия и ишиас.

Где-то под Новый год встретимся в Париже… В Танжере меня больше не держит ничто, просто работать здесь очень удобно. А так, тошно от всего и ото всех, особенно — от Б.Б., который встречается с арабскими восьмилетками. Вот мерзость-то! По дому снуют его чурканы, так и норовя что-нибудь спиздить. Сам Б.Б. задорно говорит: «О, знаешь, мне со взрослыми как-то не по себе» — и смеется! Ублюдок тупой. Сидит в самом сердце мерзейшего круга ада и даже не подозревает об этом. «Мне как-то не себе, хи-хи…» Нет, с меня хватит…

Передавай от меня привет Грегори и Питеру. Я вроде писал уже, что моя теория по многим пунктам подтвердилась? В Германии ученые недавно узнали: зависимость ослабляет психоз. В смысле, на опытах доказали… и почему-то не запускают в лечение. Правильно, не имеют права делать из людей наркозависимых. Мозг они из черепа хреновиной для удаления сердцевины из яблок, значит, достают преспокойно, а вот безопасную методу опробовать — ни-ни, страшно же!