Предтеча Ленина. В спорах о Нечаеве - Александр Григорьевич Гамбаров
Мы сообщили достаточно фактов для того, чтобы всякий мог бы составить себе представление о характере процесса. При этом мы основывались не на наших собственных выводах, а на официальных документах[157]. Это дает нам право спросить: кто решится теперь утверждать, что преступление Нечаева не есть политическое преступление?
Мы взываем к справедливости, к совести и к здравому смыслу Швейцарской Республики. Страна, давшая убежище Дон Карлосу и Изабелле, пролившим потоки человеческой крови, эта страна не хочет и не может согласиться выдать Нечаева, который, каковы бы ни были его принципы и результаты его заговора, всегда был твердым и страстным борцом против одного из худших европейских правительств.
Мы убеждены, что страна, давшая жизнь Вильгельму Теллю, всегда, несмотря на все усилия деспотических правительств, предоставит убежище эмигранту.
Александр Эльсниц, Земфирий Ралли, Валериан Смирнов, Владимир Гольштейн, Лазарь Гольденберг, Михаил Бакунин, Владимир Озеров – русские политические эмигранты.
Приложение IV
Помилование Адольфа Стемпковского
(К истории ареста С.Г. Нечаева.)
Предательское поведение в деле ареста С.Г. Нечаева Адольфа Стемпковского, – члена, по свидетельству современника, «многих революционных и социалистических кружков, в том числе обеих цюрихских секций Интернационала (местной немецкой и славянской)», а, по уверению другого современника, даже секретаря интернациональной марксистской секции[158], – возбудило в свою очередь толки. Предательская роль Стемпковского ясно определилась тотчас же по задержании Нечаева. Возмущение против него достигло таких пределов, что та самая группа, которая пыталась освободить Нечаева в дороге, решила убить его, но Стемпковский избег такой участи, вовремя скрывшись.
Большая же часть лиц, заинтересованных в выяснении истинной роли Стемпковского (который проживал в Цюрихе, как польский эмигрант) и удаления его, как предателя, из своей среды, вступила на путь более умеренных действий. Был назначен товарищеский суд, который должен был предъявить ему публичное обвинение в предательстве, выслушать его объяснения, допросить свидетелей, в том числе очевидца ареста Нечаева – видного швейцарского социалиста Грейлиха, и, соответственно с достигнутыми объективным следствием результатами, вынести приговор.
В состав суда входили по два человека от организаций, членом коих Стемпковский состоял.
Стемпковский, как и следовало ожидать, на суд не явился, а переехал в Берн.
Товарищеский суд, несмотря на неявку обвиняемого, приступил к заочному рассмотрению дела и после тщательного следствия вынес свой осуждающий приговор. Приговор этот, опубликованный в свое время в заграничной печати, до сих нор не перепечатан в России, почему и привожу его здесь в переводе из немецкой газеты «Täglicher Allgemeiner Anzeiger».
ПРИГОВОР СУДА ЧЕСТИ
«По делу Адольфа Степмковского, живописца вывесок, проживающего здесь на улице Реннвег, № 21, обвиняемого в том, что он служил русскому правительству в качестве доносчика и шпиона в деле политического эмигранта Нечаева, нижеподписавшиеся, назначенные от различных Союзов и национальностей члены Суда чести, – после того, как они предварительно пригласили обвиняемого Стемпковского, сообщили ему все сведения об организации Суда и, в особенности, предоставили ему свободу отказаться от половины судей, привести защитника, свидетелей и всякие другие средства защиты, гарантируя ему также полную безопасность его личности, т. е. совершенно свободный пропуск; после того, как в повестке было ясно указано, что, в случае отсутствия обвиняемого, Суд приступит к допросу свидетелей и вынесет свое постановление в отсутствии обвиняемого, который прибегнул к помощи полиции против Суда, – по выслушании десяти свидетелей со стороны обвинения и по прочтении различных письменных документов и после пятичасового совещания, единогласно вынесли следующий приговор:
Да, обвиняемый Адольф Стемпковский признается виновным в том, что действовал, как доносчик и шпион, в деле политического эмигранта Нечаева.
Этот приговор доводится настоящим до всеобщего сведения. Цюрих, 1 сентября 1872 г.
Члены Суда: Яков Франц, Лазарь Гольденберг, Владимир Гольштейн, Павел П. Иованович, Павел Ст. Иованович, Бронислав Рихтер, Валерьян Смирнов, Петр Степиц, Эмиль Шимановский, Густав Теннер, Георгий-Вильгельм Залевский».
Что Стемпковский был польский эмигрант и участвовал в восстании 1863 г., было известно определенно. Знала об этом вся эмигрантская колония, и знало III отделение. Не раз его имя мелькало не только в служебной переписке, но даже в литературе[159]. Как над эмигрантом, именно, над ним и была назначен суд чести.
Нашелся однако историк, – правда, официальный, но работавший над первоисточниками, – который возлелеял мечту реабилитировать Стемпковского и свести его роль к роли простого шпиона, каковое занятие, в глазах этого историка, надо думать, граничило с известным почетом. Только шпион, но не явный предатель. Я говорю о Н.Н. Голицыне, авторе X главы «Истории социально-революционного движения в России», написанной по распоряжению департамента полиции и секретно тем же департаментом напечатанной в количестве пятидесяти экземпляров в 1887 г.[160]. Вот что писал о Стемпковском Н.Н. Голицын в этой книге: «Стемпковский был чиновником варшавского магистрата, не участвовавшим ни в одном из злоумышлений польского восстания. Он эмигрировал, подобно множеству его соотечественников, но за несколько дней до поджога магистрата, что дало именно повод предположить какое-то участие его в этом деле. […] Стемпковский ни в чем не судился, никогда не был даже вызываем к суду из-за границы и жил спокойно эмигрантом в Швейцарии, презрительно относясь к деяниям и русских, и польских эмигрантов. Всех их он знал довольно близко. Впоследствии он не раз еще оказывал правительству полезные услуги» (стр. 41 «Истории»).
Свое снисходительное отношение к Стемпковскому Н.Н. Голицын основывает на определенных документах, на которые он тут же ссылается. Мне удалось отыскать эти документы. Все они относятся к «помилованию» Стемпковского и достаточно полно выясняют его предательскую роль. На основании этих-то документов расскажу здесь о «помиловании» предателя. «Помилование» это интересно в некоторых отношениях: 1) оно показывает, как Н.Н. Голицын писал свою историю[161], 2) выясняет облик самого Стемпковского, 3) наглядно характеризует отношение III отделения к подобным личностям и в подобных случаях и 4) дополняет общую картину погони за Нечаевым.
Перебравшись в Берн, Стемпковский, немедля, стал обращаться к русским дипломатическим представителям с требованием амнистировать его и выдать ему паспорт для возвращения на родину. В одном из первых донесений русского посланника в Берне князя М.А. Горчакова
