Борис Тененбаум - Великий Наполеон

2. П.И. Багратион, командующий 2-й армией.

3. А.П. Тормасов, командующий 3-й, так называемой «резервной» армией.

4. М.И. Кутузов, который вел дела на юге, в Бессарабии.

Наполеон готовился к войне самым серьезным образом. Кампания Карла Двенадцатого, проведенная им в 1709-м и закончившаяся катастрофой, изучалась тщательно и во всех деталях. Запасалось продовольствие и всевозможные предметы амуниции и снаряжения. Помогло то обстоятельство, что с октября 1809-го и до июня 1812-го Империя жила в состоянии относительного мира – если, конечно, не считать «испанскую язву».

Министр финансов Наполеона представил своему повелителю доклад, согласно которому расходы на ведение испанской кампании и потери в доходах и податях, не поступивших с Иберийского полуострова, в сумме превысили астрономическую цифру в миллиард франков. Там были заняты не только многочисленные войска, но и лучшие маршалы, включая Массена́ и Сульта.

Но всегдашний принцип Наполеона – «…препятствий не существует…» – выдерживался и в таком экстраординарном случае, как Испания. Уходить оттуда он не хотел ни за что и говорил, что прежде, чем он отступит, врагу придется установить пушки на высотах Монмартра. Почему-то этот оборот речи – насчет вражеских пушек на высотах Монмартра – ему нравился, и он охотно употреблял его и в других случаях, например, в ответ на предположение, что неплохо бы отступить из Польши. Видимо, для него это было эквивалентом английской поговорки «…когда ад замерзнет…» или русской «…когда рак свистнет…», что означает «никогда».

Для наступления на Россию были собраны огромные силы. Основной армией, численностью почти в четверть миллиона человек и состоявшей из двух кавалерийских корпусов под командой Мюрата, трех армейских корпусов, которыми командовали Даву, Удино и Ней, и многочисленной гвардии, должен был командовать сам император. Было еще две вспомогательные армии, которыми должны были руководить Жером Бонапарт и Эжен де Богарнэ. Жером был пустым местом, и это все знали, включая и его самого – так что присматривать за ним Наполеон назначил генерала Маршана. Эжену в штаб он тоже выделил опытных людей – тот был дельным человеком, но крупными массами войск до сих пор не командовал. Важной особенностью Великой Армии – такой, какая была создана Наполеоном весной 1812 года, – была ее многонациональность. Он принимал это во внимание. В разговоре с лучшим из своих маршалов, Даву, он посоветовал ему для задач охраны и конвоирования использовать мекленбургцев и другие германские части. И прибавил: «Мне кажется, что вы недостаточно придерживаетесь этой системы. Но она важна».

В Великую Армию входили французы, итальянцы, немцы – саксонцы, пруссаки, мекленбургцы, баварцы, австрийцы, а также поляки, насильно набранные испанцы и португальцы, и даже какие-то «иллирийцы», набранные во вновь созданной провинции Иллирия примерно на территории теперешней Хорватии. У Анатоля Франса, в его пародийной истории Франции, изложенной им в романе «Остров Пингвинов», описывается парад войск, собранных великим героем Пингвинии, Тринко, который, оказывается, величайший герой из всех людей, когда-либо живших на свете:

«…Тринко распространил владычество пингвинов на Бирюзовый архипелаг и Зеленый континент, покорил сумрачную Дельфинию, водрузил свои знамена среди полярных льдов и в раскаленных песках африканской пустыни. Он вербовал войска во всех завоеванных странах, и на смотрах вслед за частями нашей войнолюбивой пехоты и островными гренадерами, гусарами, драгунами, артиллеристами, вслед за нашими обозниками двигались желтолицые воины в синих доспехах, подобные вставшим на свой хвост ракам; краснокожие, с перьями попугая на голове, татуированные знаками солнца и плодородия, с позвякивающими колчанами за спиной, полными отравленных стрел; чернокожие, совершенно голые, вооруженные только своими зубами и ногтями; пигмеи верхом на журавлях; гориллы, опирающиеся на дубину из цельного древесного ствола, предводительствуемые старым самцом с крестом Почетного легиона на волосатой груди…»

Особенно трогательны тут «…пигмеи на журавлях…» и «…гориллы, которыми командует самец с орденом Почетного легиона на волосатой груди…».

Ну, положим, так далеко Наполеон все-таки не заходил. Hо, если принять во внимание наличие в Великой Армии «мамелюков» и «иллирийцев», то великий насмешник, Анатоль Франс (см. приложения к книге), возможно, был не так уж далек от истины…

VIII

Графа Нарбонна Наполеон встретил в конце мая, в Дрездене. Саксонский король принимал у себя и Наполеона, и его тестя, императора Франца, и королей Баварии и Вюртемберга, и всех прочих германских государей, рангом поменьше. Король Пруссии приехал позднее, и ему сообщили, что салют из 101 орудия ему не положен, так как это прерогатива императоров. Король не спорил. Но в качестве утешения ему нанес визит сам Наполеон и говорил с ним не раздраженно, а скорее милостиво. По-видимому, факт предоставления пруссаками 20-тысячного контингента войск – половины той армии, что им было разрешено иметь, – владыку Европы все-таки смягчил. Он даже обещал Пруссии приращение территории за счет русской Прибалтики. Съезд в Дрездене в 1812 году был почти зеркальным повторением съезда в Эрфурте в 1808-м, только в качестве «верного союзника Наполеона» на съезд прибыл не Александр Первый, а император Франц, а объектом запугивания всепобеждающей мощью завоевателя был не император Франц (ныне – тесть Наполеона), а Александр Первый. Как положено, в Дрездене шли приемы и праздники. Наполеон беседовал с гостями – в Саксонии он чувствовал себя таким же полновластным хозяином, как и в Париже. Король Саксонии, разумеется, уступил ему свой дворец.

Наполеон, как всегда, много работал. Дел было невпроворот – Великая Армия собиралась в Польше, и войска подходили и из Германии, и из Франции, и из Италии. Эжену де Богарнэ летели из Дрездена детальные указания с точным перечислением состава и устройства «транспортных батальонов», ответственных за перевозку припасов. Бывшему вице-королю Италии объяснялось, что «вторая польская война» будет не похожа на европейские кампании – продовольствие придется везти с собой, местные ресурсы будут совершенно недостаточны.

Нарбонн принес неутешительные новости. Собственно, это были не новости – буквально то же самое говорил императору Коленкур (см. Приложение), его бывший посол в Петербурге. Он издержал там больше миллиона франков на балы и роскошные приемы, и в конце концов добился у петербургского общества некоторого признания. Царь на прощанье наградил его высшей русской наградой, орденом Андрея Первозванного, и подарил собственный миниатюрный портрет, украшенный бриллиантами. Коленкур разрыдался – у него было чувство, что близится нечто непоправимое. Его преемник, генерал Лористон, успешно воевал против русских и их союзников-черногорцев в «Иллирии» и, по-видимому, именно поэтому и был избран Наполеоном как посол в Россию. Его военный опыт на Балканах служил как бы дополнительным намеком Александру на то, что его ожидает…