отклонения, смысл которых предстояло выяснить. В алфавите отсутствовали некоторые латинские буквы, аналогов звучания которых не было в юкатекском языке (
d, f, g, r), некоторые же буквы приходилось удваивать (
pp), чтобы передать звуки языка, не имевшие аналогов в испанском. Но букве «b» соответствовало два знака майя, и то же касалось обозначений звуков «л» и «ш». Кнорозову удалось доказать, что в алфавите Ланды представлены слоговые знаки и что епископ предельно точно постарался передать фонетику языка майя, различие мягких и твердых согласных и наличие придыханий. Наконец, это позволило установить, что знаки соответствовали не произношению испанских букв, а их названию. Доказательством служило чтение иероглифа месяца сэк, который состоял из элементов «сэ – ка», представленных в списке Ланды. Знак, надписанный «лэ», повторялся ниже уже под буквой «L», которая по-испански называется «элэ». Выяснилось, что то индейский секретарь, записывая под диктовку де Ланды, зафиксировал название испанской буквы
l, название буквы
e (соответствующее ее произношению, близкому русскому «э») и слово «петля/силок» на юкатекском языке. Так появилось сочетание знаков «э-лэ-э-лэ». В кодексах майя слово «силок» записывалось знаками
э и
лэ, имевшимися в «алфавите». Слово «лэ» Ланда вначале назвал его по буквам, а затем и целиком: «элэ», и точно так же записал его индеец. Кнорозов путем скрупулезных подсчетов установил, что во всех трех известных рукописях майя содержится примерно 355 неповторяющихся знаков. Он начал поиск устойчивых групп знаков, которые передавали корни слов, а далее – регулярно связанные с ними переменные группы знаков, которые соответствовали грамматическим показателям – частицам, аффиксам и т. д. Структуру иероглифического текста можно было сопоставлять с грамматическими показателями текстов майя XVI–XVII веков, записанных латиницей. Кнорозов решил, что если рукописи майя происходили с Юкатана, и рукопись Ланды и сохранившиеся словари фиксировали юкатекский язык, то и материалы дешифровки будут основываться на этом языке. Каждое сочетание приходилось прослеживать по всем рукописям и имеющимся репродукциям эпиграфических надписей майя. Были и ошибки писцов. Но в конце концов Кнорозову удалось разбить все имеющиеся сочетания иероглифов на группы, в каждую из которых входили иероглифы с одинаковыми устойчивыми знаками и различными переменными. В таблицы были сведены корни с одинаковыми грамматическими показателями, расположенными перед или после корневого знака. Метод был назван методом «позиционной статистики», поскольку изучалась частота знаков, занимающих определенную позицию во фразе. Он также позволял проанализировать порядок слов в предложениях иероглифического языка. При синтаксическом анализе выяснилось, что на втором и третьем месте предложений всех типов находятся иероглифы, не имевшие в своем составе переменных знаков. Кнорозов предположил, что они обозначали подлежащее. Напротив, на первом месте в предложениях почти всех типов находились иероглифы с наибольшим количеством переменных знаков, и можно было предположить, что это – глагольное сказуемое. Но статистика показала, что иероглифы сказуемого образуют две группы с разными грамматическими показателями. В одной группе после сказуемого сразу следовало подлежащее, во второй подлежащее переходило на третье место, а ему предшествовали дополнительные знаки. По аналогии с грамматикой рукописей XVI–XVII веков было сделано заключение о существовании непереходных и переходных глаголов, требующих дополнения. Точно так же Кнорозов проанализировал структуру текстов майя, записанных латиницей, и смог приступить к фонетическому чтению текстов и наращиванию количества читаемых знаков. Структурный анализ еще не означал чтения, так как грамматические показатели могли читаться совершенно иначе. Для проверки нужен был метод перекрестного чтения. Например, если предлог, произносившийся в XVI веке как «ти», действительно имел такое чтение, то его можно было использовать для прочтения слов, в которых этот знак использовался для записи корневой части слова, а не грамматического показателя, поскольку он читается одинаково во всех позициях. Но для окончательного установления чтения необходимо было наличие не менее двух разных слов, использующих данный знак. В книге «Иероглифические рукописи майя» Кнорозов сделал полный перевод четырех сохранившихся кодексов майя. А еще в 1962 году канадский исследователь Дэвид Келли с успехом прочел имена правителей «по Кнорозову» на стелах в Чичен-Ице.
Кнорозов также пытался дешифровать рапануйское письмо ронго-ронго с острова Пасхи. Он пришел к выводу, что знаки острова Пасхи – протописьменность («примитивная иероглифика, в которой служебные части речи и аффиксы могли пропускаться»), расшифровку рапануйского письма так и не осуществил. В 1964 году под руководством Кнорозова была предпринята попытка дешифровки хараппского письма, известного в основном по печатям и их оттискам. Удалось надежно установить, что древний хараппский язык имел как минимум три падежа и три склонения, фиксируемых на письме. Удалось также выделить словообразовательные именные суффиксы. Эти данные предположительно свидетельствовали о близости хараппского языка дравидийским. Кнорозов определил письмо как морфемно-слоговое, предполагая, что отдельные знаки строго соответствуют конкретным грамматическим показателям. Поэтому был использован «ребусный метод», когда изображаемый знак интерпретировался через корни предполагаемых языков – потомков хараппского. Однако перекрестные чтения здесь практически отсутствовали, а доля фонетических подтверждений (слоговых написаний) оказалась ничтожна. Поэтому был сделан вывод, что хараппское письмо – морфемное, но дешифровать его пока не удалось.
Кнорозов является автором книг «Система письма древних майя» (1955), «Письменность индейцев майя» (1963), «Иероглифические рукописи майя» (1975), «Избранные труды» (2018) и др.
Дин Стодард Ворт
(1927–2016)
Дин Стодард Ворт
Американский лингвист и литературовед Дин Стодард Ворт родился 30 сентября 1927 года в Нью-Йорке. Он получил среднее образование в Академии Филлипса в Эксетере (штат Нью-Гэмпшир), а высшее – в Дартмутском колледже (Гановер, штат Нью-Гэмпшир). Ворт изучал славистику в Национальной школе восточных языков Сорбонны и в Высшей практической школе, а также в Гарвардском университете. Он получил степень магистра и доктора философии в Гарварде соответственно в 1953 и в 1956 годах по специальности «Славянские языки и литературы». После получения докторской степени Ворт преподавателем на славянском факультете Гарварда и научным сотрудником в Гарвардском русском исследовательском центре. В 1957–1995 годах он преподавал в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе на факультете славянских, восточноевропейских и евразийских языков и культур, став в 1965 году полным профессором, а в 1978 году – профессором высшего уровня. После 1995 года Ворт был Professor Emeritus. Ученый несколько раз занимал посты заведующего кафедрой славянских языков и председателя консультативного комитета Центра российских и восточноевропейских исследований Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Он был главным редактором журнала The International Journal of Slavic Linguistics and Poetics. Ворт также читал лекции в Гарвардском, Йельском, Оксфордском, Лондонском, Гейдельбергском, Берлинском, Венском и Стокгольмском университетах. Дин Стодард Ворт умер 29 февраля 2016 года в Литице, округ Ланкастер, штат Пенсильвания, и был похоронен на кладбище в Плимуте, штат Массачусетс, на семейном участке. В марте 1994 года он был избран иностранным членом Российской академии наук. Ворт возглавлял Международный комитет славистов. Он был удостоен премии Американской ассоциации преподавателей славянских и восточноевропейских языков (1992). Ученый получил стипендию Гуггенхайма в 1963 году.
Ворт внес вклад в описание современной русской
