Светлана Аллилуева – Пастернаку. «Я перешагнула мой Рубикон» - Рафаэль Абрамович Гругман
Двадцать поколений Сингхов прожило у реки, и все они уходили в Ганг. Браджеш рассказывал ей, предчувствуя приближение смерти, что многие его предки «после долгого поста, ослабляющего тело, выезжали на середину реки на плоту и под громкие звуки барабанов бросались в реку навсегда».
Неожиданно Пракаш, жена брата Сингха, стоявшая рядом с ней на террасе, извиняющимся тоном сказала, что значительно больше людей прибыло бы на прощание с Браджешем, но только сегодня из Дели им сообщили об их приезде, и они не успели оповестить всех. Светлана поняла: её изначально не хотели пускать в деревню, где за ней тяжело осуществлять контроль, и поэтому до последнего дня ничего не говорили родному брату Сингха, а Динеш, не желая портить межгосударственные отношения, содействовал советскому посольству в сохранении «государственной тайны».
После церемонии прощания Светлана почувствовала необъяснимое желание остаться здесь навсегда. Индия многих приковывала – величием гор, широтой рек, индуистскими храмами и религией. Туристов завораживала загадочная и мудрая культура древнего народа, корнями уходящая в X век до нашей эры. Рерих был лишь одним из них…
Почти всю ночь Светлана просидела у воды, возле которой почувствовала себя спокойной, сильной и свободолюбивой, и, получив мощный эмоциональный заряд, поняла, что не вернётся через неделю в Дели и вступит в битву с посольством, чтобы, в соответствии с индийской визой, остаться здесь у реки до 20 января.
Утром Светлана написала письмо послу Бенедиктову, сообщая, что, в соответствии с индийской визой, пробудет в деревне до 18 января гостем семьи Динеша Сингха, а находящаяся с ней Кассирова – дерзко предложила она – может вернуться в Москву, когда пожелает. В том же письме она написала о недопустимом давлении, которое советское посольство оказывает на её частную жизнь в Индии, что не делает чести ни стране, ни посольству. Это была неслыханная дерзость, такие письма послу ещё не приходилось читать. Казалось, она сознательно пошла на скандал.
Она вручила письмо Кассировой, рассказала ей о его содержании и предложила отправиться в Дели. Кассирова остолбенела. С подобным бунтом она не сталкивалась, привыкла к унизительным и подобострастным отношениям и к чинопочитанию, как и к тому, каким местом, если нет высокопоставленных родственников, девушки-комсомолки продвигаются по служебной лестнице. Даже Валентина Терешкова, первая женщина-космонавт и звезда первой величины, которую она сопровождала по Индии, несмотря на почести, посыпавшиеся на неё, была послушной и легкоуправляемой.
Кто первый назвал Светлану принцессой? Михаил Светлов? После воспоминаний Грибанова поэтический образ растиражировали и он стал штампом по отношению к Светлане. Словами легко разбрасываются, не вдумываясь в их смысл. Принцессой она никогда не была, воспитывалась в строгости и не имела обновок, которыми хвастались её сверстницы, дочери генералов и маршалов, не капризничала, требуя к себе повышенного внимания и особого отношения.
А характер у неё был. Кассирова, получив письмо и поняв, что её вежливо выпроваживают, попыталась урезонить подопечную привычными методами: припугнуть, разжалобить – безрезультатно. Светлана твёрдо отстаивала свою позицию. Накашидзе-2 ничего не оставалось, как вернуться в Дели, увозя с собой письмо. Вместо неё в Калаканкаре появился Суров, второй секретарь посольства. Он торжественно сообщил, что в посольстве пошли ей навстречу и продлили пребывание в стране ещё на одну неделю, до 11 января; Кассирова ждёт её в Дели, и он сам отвезёт Светлану в столицу, но, чтобы она не беспокоилась, он пробудет день-два в гостинице в Лакхнау, столице штата Уттар-Прадеш.
Светлана повторила ему, что она пробудет в деревне до истечения срока индийской визы, который заканчивается 20 января. Суров ретировался ни с чем.
А у неё возникло желание остаться здесь навсегда, поселиться в деревне среди этих милых и добрых людей и по мере возможности им помогать, издать рукопись и на вырученные деньги в память о Браджеше Сингхе построить в Калаканкаре небольшую больницу. Она обнаружила, что здесь нет даже аптеки и местный врач оказывает только первую помощь в двух грязных комнатах, в которой нет медицинского оборудования.
Фантастические мечты сбываются иногда чересчур быстро. Через три года, осенью 1969-го, в Калаканкаре она откроет маленький сельский госпиталь на 30 коек, и около полумиллиона долларов из Благотворительного фонда имени Аллилуевой уйдёт на его строительство и поддержку. Но вряд ли она, городской житель, привыкшая к филармоническим концертам, смогла бы долго жить в деревенской глуши – этим думам способствовали новизна впечатлений, величие Ганга, очаровывающая культура древнего народа (философия буддизма и личность Будды) и увлечение Махатмой Ганди, начавшееся ещё до знакомства с Сингхом.
Кауль и Динеш, которым она высказала пожелание остаться в Индии и которых спрашивала, могут ли они ей в этом помочь, доброжелательно и с пониманием отнеслись к её просьбе – Динеш даже обещал переговорить с премьер-министром Индирой Ганди. Но, как быстро выяснилось, это было нереально, и не только потому, что Динеш и Индира Ганди были всецело поглощены парламентскими выборами.
Светлана была далека от большой политики. Она не представляла, какое значение придаёт Индия дружбе с Москвой. В августе – сентябре 1965 года проходила вторая индо-пакистанская война. Боевые действия завершились 22 сентября, после вмешательства Совета Безопасности ООН. Президент Пакистана и премьер-министр Индии 10 января 1966 года при посредничестве Косыгина, Председателя Совета Министров СССР, подписали Ташкентскую декларацию. Война завершилась, но мирное соглашение оставалось хрупким. В лице Москвы Индия нашла стратегического партнера. С помощью СССР началось перевооружение индийской армии, и правительство Индиры Ганди было заинтересовано в сохранении дружеских отношений.
Динеш, рассчитывавший после выборов занять пост министра иностранных дел, сказал Светлане прямо и откровенно: «Я думаю, вы понимаете, что премьер-министр не в силах помочь вам. Даже после выборов, которые, я надеюсь, будут удачными для премьера, ничего в отношении вас не изменится. Вам необходимо самой добиться разрешения у вашего правительства жить в Индии. Тогда, конечно, мы поможем вам устроиться, но это нельзя превращать в конфликт между Индией и СССР».
Светлана поняла: на помощь правительства Индии она не может рассчитывать. Многие индийцы, с кем она заговаривала об этом, советовали ей обратиться в американское посольство, но
