Анатолий Максимов - Операция «Турнир». Записки чернорабочего разведки

Последовавшая в конце семидесятых новая конфронтация привела к расторжению американской стороной всех торговых сделок с СССР. Правда, США убытки своим фирмам компенсировали. Советский Союз понес только в масштабе Внешторга ущерб несколько миллиардов. Внешторг вынужден был восстанавливать деловые отношения со старыми традиционными партнерами, причем по тем же контрактам, но в ценах более высоких.

Советская сторона потеряла не только огромные суммы нищающего народа, но и время, необходимое для ввода технологических процессов фактически во всех отраслях народного хозяйства. Ни один агент влияния западных спецслужб в нашем правительстве, если бы он был, не смог бы нанести столько вреда.

В делах НТР наступил очередной виток в реализации «моей личной космической программы». И опять через источников в Японии. Это было мое последнее вложение в космические дела и, можно сказать, в дела по линии НТР вообще.

В начале девяностых годов со страниц ведущих газет и в сообщениях ТАСС исчезли сообщения о запусках спутников серии «Космос». К этому времени общее число запусков подходило к трем тысячам. И только в начале девяносто седьмого года в СМИ прошла информация: едва стартовав на космодроме Плесецк, взорвалась ракета со спутником серии «Космос».

А в шестидесятые и семидесятые годы запуски «Космосов» шли с интервалом в два-три дня. Миллионы «оборонных» денег «выходили» на орбиту в виде спутников-шпионов, делали свое дело в интересах космической разведки над территориями США и стран НАТО в Европе. Затем они сгорали в верхних слоях атмосферы, успев вернуть на Землю контейнеры с фотопленками, запечатлевшими изменения на потенциальных театрах военных действий. Естественно, в прессе об этих задачах «Космосов» ничего не сообщалось.

Думаю, американские спецслужбы, специализирующиеся на анализе открытых источников информации нашей страны, должны были обратить внимание на тот факт, что в конце семидесятых интервал запусков увеличился фактически в три раза.

Что же произошло в нашей военно-космической программе? Более мощные ракеты выводили большее количество фотопленки? Едва ли — ракеты были поточного изготовления. Может быть, оборудование усовершенствовалось? Последнее было близким к истине, но…

В конце семьдесят шестого года ко мне обратился мой торговый коллега из Главного инженерно-технического управления Минвнешторга. В задачу ГИТУ входили закупки технологии и оборудования «строгого эмбарго». Обращение было не случайным: по линии прикрытия мне вменялось в обязанность возглавлять в «своем» внешнеторговом объединении группу новой техники, которая занималась заданиями ГИТУ по товарам эмбарго.

— Анатолий, есть дело, и щепетильное, — начал Олег. — Закрытое НИИ работает над весьма значительным для военного космоса проектом. Конкретнее сказать пока не могу — еще сам не разобрался. Ясно одно — нужна фотопленка. Ты уже занимался подобным делом — фотопластинками для космоса…

Многолетний опыт работы с ГИТУ показывал: с таких разговоров начинались дела, частенько выливавшиеся в сложнейшие задачи торгового характера с участием НТР.

Предположения оправдались. Спустя несколько дней разговор был продолжен в кабинете шефа ГИТУ (он же шеф «третьего добывающего ведомства»).

— Дело не просто в космической разведке — в принципиально новом решении проблемы с материальными выгодами в масштабе страны. Подробнее поговорите с заказчиком — оборонным НИИ.

— Мои отцы-командиры из НТР сопротивляются работе с вашим добывающим ведомством. Придется перед своими прикрываться работой по «крыше».

Заказчик не заставил долго ждать себя. Директор НИИ, главный конструктор и еще один специалист приехали в Минвнешторг. Институт испытывал трудности в разрешении проблемы — «вписать» в стандартные фотоприборы спутника-шпиона серии «Космос» больший объем пленки. Требовалась принципиально новая фотопленка на более тонкой основе, с более тонким слоем фотоэмульсии при более высокой разрешающей способности.

Изучив мировую практику, в том числе материалы разведки, НИИ пришел к выводу, что ни одна страна, даже США с ее «Кодаком», не решали эту проблему — ни в интересах космоса, ни ширпотреба.

Я напомнил, что недавно по линии спецгруппы МВТ по заданию ВПК проходило задание по добыванию из США фотопленок из серии экспериментальных, причем того же «Кодака».

— Мы их получили, но нужна еще тоньше, — сказал специалист. — Основа у нас есть — от «Агфа-Геварт» из Бельгии. Это шесть микрон полимерной пленки, а вот эмульсии нет ни в США, ни в Японии, ни в ФРГ или Бельгии.

— И как вы видите разрешение этой задачи? — спросил я, все более увлекаясь предстоящим сложным делом.

— Соединение разных технологий разных фирм…

— И разработка принципиально нового? — начинал понимать грандиозность замысла. — Какие есть идеи?

Директор, главконструктор и специалист переглянулись и воззрились на шефа «третьего добывающего ведомства».

— Говорите, говорите, — подбодрил он. — Ведь и полимерная пленка из Бельгии, фотопленки и фотопластинки для космоса, да и кодаковские пленки — это все дело рук Анатолия Борисовича.

— Нас не устраивают даже шесть микрон. Мы решаем принципиально новую задачу — создать пленку, у которой эмульсия будет основой, хотя бы частично.

— Но ведь «Космосы» летают чуть ли не каждый день.

— А сколько они стоят! Миллион за один полет. Мы хотели бы продлить съемки в космосе раза в два. Нужно собрать в один «куст» — на одной из фирм Запада — сведения о самых современных фотопленках.

Итак, мне, как представителю разведки, отводилась роль гаранта и организатора решения этой задачи на конспиративной основе. Нужно было найти среди иностранных связей человека, который не только согласился бы на такую работу, но и смог выйти на фирму-проектировщика и изготовителя оборудования. Нужно было найти такую фирму, получить ее согласие на работу по фиктивному контракту в обход запретов КОКОМ. Наконец, найти каналы комплектования оборудования и вывоза в Союз, минуя рогатки контроля.

Я остановился на Японии, имеющей свои возможности в США. Диапазон возможностей с позиции Японии был значительно шире: тонкие пленки для фотоматериалов, оборудование и отдельные узлы для производства и, наконец, спецфотоэмульсия для авиакосмических пленок.

У меня была заветная папочка — обобщение опыта. Что греха таить, любил посидеть и поразмышлять над фактами и случаями из оперативной жизни, превращая их в схемы и таблицы. В то время, в семьдесят шестом, папочка содержала всего несколько листочков, но каких! Например, один с заголовком: «Япония — канал для “эмбарго”». На нем несколько тезисов: