Елизавета и Маргарет. Частная жизнь сестер Виндзор - Эндрю Мортон
Маргарет острее многих относилась к решению Дианы предать королевскую семью, вынеся из дворца «грязное белье». Другие родственники тоже негативно относились к ее действиям, но не так болезненно. Королева-мать считала ошибочными публичные выступления как Чарльза, так и Дианы – и этим ограничивалась.
Писательница Петронелла Уайтт более откровенно высказывалась о чувствах Маргарет к своей бывшей соседке: «Никто в семье не испытывал ненависти к Диане, за исключением, пожалуй, Маргарет. Она нисколько не переживала после ее смерти»29. Нехарактерная для принцессы злоба объяснялась личной обидой на ту, которой она отдала столько времени и сил.
Члены королевской семьи «не болеют». Если чувствуешь недомогание – прими аспирин, и вперед. Им внушают чуть ли не с пеленок, что сотни, а то и тысячи людей ожидают их появления, поэтому они машут рукой и улыбаются. Магия короны очаровывает. После первого инсульта в 1998 году, полгода спустя после смерти принцессы Дианы, Маргарет попыталась взять себя в руки и продолжать жить как ни в чем не бывало. На ее счастье удар, случившийся в конце ее трехнедельного отдыха на Мюстик в феврале 1998-го, был средней тяжести. Сначала Маргарет перевезли в больницу на Барбадосе, а затем в Лондон для дальнейших обследований в частной больнице. Королева и королева-мать первыми узнали о случившемся, но Маргарет не хотела афишировать свою болезнь и вернулась к общественной жизни, как только позволили силы. Она не хотела, чтобы на нее смотрели как на инвалида.
Принцесса старалась выглядеть живой и бодрой, но быстро уставала. Постепенно она возобновила свою общественную деятельность. Ее видели на приеме, посвященном искусству, в Виндзорском дворце, она посетила выставку цветов в Челси в Королевской больнице, церемонию Выноса знамени – военный парад в честь дня рождения королевы, проходящий каждую вторую субботу июня. В любом случае, она понимала, что добиться сочувствия от сестры или матери ей вряд ли удастся, да и не хотела этого. Принцесса прекрасно знала, что от нее ожидалось проявление силы духа, как в случае с заболевшим отцом.
На следующий год, в марте 1999-го, с принцессой Маргарет случилась серьезная неприятность во время ее пребывания на Мюстик. Она сильно обожгла ступни ног горячей водой в ванной из-за неисправного термостата. Ожог оказался нешуточным – она не могла ходить и очутилась в постели. Но не в своей, так как дом Les Jolies Eaux она подарила на свадьбу сыну, Дэвиду Линли, а он сдал его в аренду. Маргарет остановилась в пляжном доме своих друзей. Раздраженная и подавленная, она целыми днями сидела в темноте с задернутыми шторами. Через несколько дней из Лондона к ней на помощь прилетела фрейлина Энн Гленконнер и пришла в ужас.
Раны плохо заживали, и леди Гленконнер предложила принцессе вернуться в Лондон для лечения. Маргарет, ссылаясь на плохое самочувствие, отказалась, поэтому леди Гленконнер связалась с Букингемским дворцом и поговорила с королевой. Та позвонила сестре и смогла уговорить ее лететь домой на «конкорде», что та и сделала. Во время полета опорами для ног ей служили ящики для молочных бутылок. «Королева проявила удивительное понимание и заботу и сразу оказала действенную помощь», – вспоминала леди Гленконнер30. Оказавшись дома, принцесса стала лечиться, в том числе пиявками. Но даже это средневековое средство не могло ускорить медленный процесс заживления.
У Колина Гленконнера имелась собственная теория по поводу несчастного случая с Маргарет. Он считал, что принцесса просто искала сочувствия у сестры и матери, которые не проявляли особой заботы после ее первого инсульта, – хотя Маргарет и не хотела, чтобы ее принимали за инвалида.
Колин говорил: «Давайте смотреть правде в глаза – принцесса Маргарет страдала депрессиями, а в королевской семье депрессий быть не должно. В кругу Маргарет это слово даже не произносилось»31. Ее плохое настроение усугублялось еще и тем, что сын, лорд Линли, выставил дом Les Jolies Eaux на Мюстик на продажу.
Королева наложила запрет на инвалидные коляски в Балморале и Сандрингеме. Таким образом она пыталась заставить больную сестру ходить. «Ну давай, – говорила она ей в Балморале, – отложи костыли и иди без опоры»32. Она полагала, что сестра симулирует, и не выказывала ей должного сочувствия. Доброта для нее заключалось во фразе «возьми себя в руки», особенно если это касалось сестры. Один друг семьи предупреждал о последствиях: «В этой семье никому не полагалось болеть. Но отсутствие сочувствия ввергает принцессу в еще большую депрессию»33. Этот случай депрессии был далеко не единственным. Время от времени ее консультировал психиатр Марк Коллинз, работавший в монастырской клинике. Впервые его позвали на помощь, когда Родди Ллевеллин неожиданно сорвался в Турцию, оставив Маргарет в безнадежном одиночестве.
Маргарет выздоравливала медленно. Теперь она предпочитала ходьбе инвалидную коляску и даже приказала переделать свою машину Ford Galaxy SUV, чтобы та в ней помещалась. Ее мать, наоборот, решительно настроилась на ходьбу до конца своих дней. Когда они обе прибыли в Букингемский дворец на прием, королева поставила лакея с инвалидным креслом для матери у лифта на верхнем этаже. Но вместо нее в кресло села Маргарет, что привело королеву в негодование: «Ради Бога, Маргарет, встань. Оно предназначено маме»34. Подобный трюк Маргарет совершила на вечере 21 июня 2000 года в Виндзорском замке, когда праздновались 100-летие королевы-матери и 70-летие Маргарет. По словам очевидца, королева кипела от возмущения, когда сестра воспользовалась инвалидным креслом, предназначенным матери.
Несколько месяцев спустя, 4 января 2001 года, у принцессы произошел второй инсульт в Сандрингеме, где она находилась с королевой и другими членами семьи. Хотя удар назвали «легким», ее все же поместили на 10 дней в больницу короля Эдварда VII. Перед выпиской она сделала прическу, чтобы хорошо выглядеть перед телекамерами, ждавшими у дверей больницы. В начале марта казалось, что Маргарет находится на пути к выздоровлению. Она обрела жизнерадостность, стала лучше есть и даже обходилась без трости или инвалидной коляски. Она выбросила вещи тусклых расцветок из гардероба и снова оделась в яркие цвета, особенно ей нравились красный и золотой. Заметное улучшение успокоило королеву, которая «страшно беспокоилась» о сестре. 15 марта они вместе ужинали у матери. Но покой оказался кратковременным. Две недели спустя у Маргарет случился третий, тяжелый инсульт, который вновь приковал ее к инвалидной коляске. Инсульт сказался на зрении, и
