Мария Згурская - Николай Амосов

В 1941 году Н. М. Амосов был призван в ряды Красной армии. В течение всей Великой Отечественной войны он служил на Западном, Брянском, 1, 2 и 3-м Белорусских фронтах, а также на 1-м дальневосточном фронте. Амосов был ведущим хирургом полевого подвижного госпиталя-2266.

«Работаем как проклятые с восьми утра до двух ночи», – записывал Амосов. В войну их госпиталь на конной тяге, где было всего пять врачей, принял 40 тысяч раненых! «И мы не дали умереть от кровотечения ни одному», – отмечал Николай Михайлович.

По должности ему полагалось вести «Книгу записей хирурга», в которой отмечалась вся работа за каждый активный день: операции, смерти, поступления, эвакуации, примечания к ним. Именно по ней в 1974 году Амосов написал повесть «ППГ-2266, или Записки военного хирурга». Николай Михайлович вспоминает: «За всю войну мне не довелось быть свидетелем броских, эффектных героических поступков… Но я видел другой, повседневный, ежечасный героизм, видел массовое мужество».

«Заметки военного хирурга» будут впоследствии опубликованы в 1973 году в журнале «Наука и жизнь». В предисловии к повести видный советский писатель Б. Полевой сказал: «В минувшей войне, самой грандиозной из войн, когда-либо кровавивших земной шар, советский человек, труженик, созидатель, отстаивая свою Родину и свои идеи, предстал перед миром как былинный русский богатырь». действительно, военная медицина совершила в своей области не менее героические дела, чем представители других родов войск. И книга хирурга именно о героизме людей в белых халатах, об их мужестве, самоотверженности, об их проблемах и свершениях.

С первых дней войны Амосов работал хирургом в комиссии по мобилизации. Но он хотел служить сам, сдал начальнику военкомата свой «белый билет» и был взят в формирующийся полевой госпиталь ППГ-2266 начальником хирургического отделения. Начальником госпиталя был военный врач 3-го ранга Борис Прокопьевич Хаминов – фигура заметная. В ППГ-2266 пришли работать как уже знакомые Амосову люди – второй ординатор Череповецкой больницы Лидия Яковлевна, близкий друг Николая Михайловича, череповецкие операционные медсестры Тамара и Татьяна Ивановна, – так и новые лица: комиссар Медведев, политрук Шишкин, начальник АХЧ Тихомиров, начпрод Хрусталев, операционная сестра Зоя, врачи – хирург Чернов и два терапевта, рентгенолог и аптекарь из ленинградской области.

Практически сразу выступили к месту дислоцирования, потянулись десять дней в воинском эшелоне, в товарных вагонах, на голом полу, по нескольку суток стояли на станциях, проходило много эшелонов, все уже извелись бездельем и неизвестностью. Но особенно тягостны были сводки – отступление, сдача одного за другим советских городов, бомбардировки Москвы.

На фронте Н. М. Амосову пришлось как бы заново переучиваться. Опыта военной хирургии у него не было, как и у многих других врачей, но жизнь постоянно требовала совершенствовать свои знания, повышать профессиональное мастерство. От четких действий хирурга и всего медицинского персонала зависела во многом боеспособность солдат, их жизнь.

Амосову пришлось в ускоренном темпе изучать «Указания по военно-полевой хирургии», где была изложена единая доктрина военной медицины. Для него такой подход был новым, поначалу он даже был не согласен: «Очень интересное понятие „Единая доктрина военно-полевой хирургии“. Это значит: все хирурги на всех фронтах должны лечить раненых одинаково, по этим самым „Указаниям“. И тут регламентация! Где инициатива? Нет. Дальше читаю разумное объяснение. Оказывается, регламентация нужна потому, что в большую войну хирургией занимаются, в основном, не хирурги, знаний у них нет, и от инициативы – одни потери. Самая суть. Четыре „кита“: сортировка, хирургия, госпитализация, эвакуация. Обработка ран: рассечение не зашивать, при переломах – шины, гипс – в тылу. Живот и грудь оперировать в первые часы».

После недолгого периода учений в тылу в августе 1941 года ППГ-2266 уже вплотную подходит к фронту. Был получен приказ: «4-го августа к 18.00 развернуться в районе г. Рославль и принять раненых от МСБ». Но война опережает, войска отступают все дальше и дальше на восток, и ППГ-2266 отступает со всеми. Рославль уже взят немцами. ППГ-2266 теперь по приказу санотдела армии передислоцирован в Сухиничи. Там развернули госпиталь в здании начальной школы и приняли первых раненых.

ППГ-2266 вошел в ПЭП – полевой эвакопункт армии, который состоял из ЭП – эвакоприемника и трех ППГ. Всех раненых привозили на санитарных поездах, на ЭП их разгружали и сортировали. Тяжелых, главным образом нетранспортабельных, развозили по госпиталям, где лечили и готовили к эвакуации. А госпиталю, где работал Амосов, досталась роль ГЛР – госпиталя для легко раненных. До войны ГЛР не было в медицинских штатах, это детище первых месяцев войны. Поскольку потери были очень большими, а солдаты с неопасными легкими ранениями тоже отправлялись в общем потоке эвакуации и неразберихи глубоко в тыл, на Урал, то ГЛР был выходом из создавшейся ситуации. В его уставе декларировалось: «Категорически запрещается эвакуировать легкораненых за пределы армии»; «лечить в условиях, максимально приближенных к полевым»; «Проводить военное обучение». ППГ-2266 был рассчитан на 1000 легкораненых, профиль – сквозные и касательные пулевые и мелкоосколочные ранения мягких тканей конечностей, груди и живота. Ранения пока простые. Амосов профессионально отмечает: «Какая уж тут хирургия! Подождать, не трогать – и заживет. Но я впервые видел раненых, и поэтому интересно». Там же, в Сухиничах, Амосов делал первую «военную» операцию – удалил осколок. Госпиталь рос – уже на 1150 раненых. С перемещениями фронта переезжал и ППГ-2266 – эвакуировался в Козельск, Перемышль, Калугу. Был приказ: «Из раненых сформировать пешие команды. Тех, кто не может идти, – везти на подводах. Никого не оставлять».

Госпиталь бомбили, и неоднократно – слишком близко он был к фронту. В октябре положение на западном направлении было очень тяжелым. Немцы угрожающе близко подошли к Москве. ППГ-2266 отступал за Москву, по Рязанскому шоссе и дальше на восток, за Люберцы, остановились в Егорьевске, почти в ста километрах от Москвы.

Госпиталь повысили в ранге – теперь ППГ-2266 принимал раненых средней тяжести.

Было очень много раненых, Амосов работал почти круглые сутки, осваивал новые хирургические методики. Из резерва в госпиталь прислали новую группу медиков. Среди них оказалась Лида Денисенко. Впоследствии она станет женой Николая Амосова и будет с ним до самой его смерти, они проживут вместе почти 60 лет.

Николай Михайлович так описывает ее в своих военных мемуарах: «Высокая, худая, белокурая: довольно красивая. Очень скромная. Студентка третьего курса пединститута в Смоленске. Кончила курсы медсестер во время финской, но тогда на войну не успела, а сейчас – пошла добровольно.