Валерия Добрава - Анна Ярославна. Русская королева Франции

– Ну-ка подойди поближе, – приказал он девушке. – Да оставь мои ноги в покое! Ложись рядом со мной. И не бойся, я не съем тебя, в конце концов.

Анна, не снимая накидки, легла с другой стороны кровати, зажмурила глаза, как учила ее Агнесс, и приготовилась к худшему. Но когда через несколько секунд тишина сменилась звучным храпом, королева поняла, что, по крайней мере, этой ночью она будет лишена внимания своего мужа.

Глава 6

Нелюбовь

– Готье, ну почему я, почему он снова меня покинул? – рыдала Анна на плече у своего духовника. От него у нее не было секретов. Одного не ведала девушка – какие чувства вызывает в бедном мужчине, посвятившем свою жизнь Богу. Он сгорал от страсти еще там, в Новгороде. И с годами его жажда обладания этой необыкновенной женщиной лишь возрастала. Он каждую ночь молитвами и постом усмирял свою грешную плоть, которая восставала при одном лишь взгляде бездонных голубых глаз. Как мог Генрих не видеть сей божественной красоты у себя под носом? От кого он снова и снова бежал в свои бесчисленные походы?

– Дорогая моя Анна, будьте терпеливы. Просите помощи у Бога, и он вам поможет.

– Как тут мне может помочь Бог, если я не привлекаю своего мужа как женщина? Ах, Готье, я снова надоедаю вам со своими супружескими проблемами.

Анна раздраженно осмотрела себя в зеркале. Ее синее бархатное платье, расшитое диковинными цветами, туго обтягивало стройный стан. Толстая коса, в которую были искусно вплетены жемчужные бусины, лежала на полуобнаженных плечах.

– К чему все эти бесполезные наряды, призванные возбуждать и услаждать мужские взоры?! Как бы мне хотелось облачиться в простое монашеское одеяние и запереться от всего мира, посвятив себя молитвам и постам, – с горечью восклицала Анна.

– Не стоит сетовать на свою судьбу. Она у тебя одна и далеко не самая худшая, – наставлял Готье, вынимая из своей бездонной сумы книги. – Вот, посмотри, как ты и просила, я принес тебе новые романы и исторические хроники.

– Ты же знаешь, я не читаю романы, – Анна презрительно отодвинула от себя несколько завлекательно разукрашенных книг и с жадностью накинулась на том в потрепанном переплете. – Будет, чем отвлечь себя ночью.

Готье печально покачал головой. Ему совсем не нравилось то, что происходило с его госпожой. Хоть она и королева, а тоже женщина. Женщина, у которой есть свои потребности. И если король в ближайшее время не обратит на нее внимание, то она найдет его еще у кого-нибудь. И тут епископ не лелеял тщетных надежд. Этот кто-то будет молодым и красивым юношей, а не увядшим стариком, как он. Готье, вздохнув, посмотрел на Анну. В утренних солнечных лучах она чудо как была хороша. Розовеющее лицо в облаке золотистых волос.

– Ну, какой урок ты приготовил мне сегодня? Опять будешь мучить меня церковными догматами или развлечешь рассказами о весельчаке-монахе?

Анна села за стол, сложив руки на коленях, как покорная ученица. На ее губах блуждала шаловливая улыбка. Прошло уже два года со дня ее свадьбы, а она все еще была почти ребенком – все ее королевские обязанности заключались в присутствии на скучных светских приемах, да в обучении у Готье истории и политики Франции. Истории королевских браков подчас были интересней любых романов. Отец Генриха Роберт Благочестивый был три раза женат. Первым браком по настоянию отца на старой и нелюбимой Сусанне Итальянской. Между ними было двадцать лет разницы, но она принесла в приданое земли, так нужные французской короне.

– Но однажды на пиру Роберт увидел жену своего соратника по боевым походам – Берту, и навсегда с первого взгляда полюбил эту женщину. Она была совсем не молода и имела уже восьмерых детей, но имело ли это значение, когда в сердце пылал огонь. После смерти ее мужа будущий король принял решение развестись с первой женой и соединиться, наконец, с тайной возлюбленной. Но его отец Гуго Капет категорично запретил ему это делать.

– Этот щенок вконец одурел от итальянских прелестей этой де Блуа! У него уже есть жена. И пока я жив, другой не будет, – неистовствовал король Гуго.

И действительно, как только скончался старый король, молодой развелся с Сусанной, вскоре принявшей постриг, и женился на своей Берте. Кстати, она тоже принесла немалые угодья.

– Готье, может Генрих злится, что я принесла ему так мало выгоды? Ни клочка земли, только меха да золото.

– Земли у Генриха предостаточно. Он и ее-то не в состоянии защитить. А ты принесла ему больше, чем все сокровища мира. Ты сама сокровище, – нежно сказал епископ. И вдруг испугавшись своих слишком откровенных слов, строго добавил:

– Вот видишь, из-за тебя я потерял нить рассказа. На какой жене я остановился?

– На второй, Готье, на второй, – услужливо подсказала Анна.

– Да, бедная Берта. Она оказалась в непозволительном родстве с королем. И началась долгая битва между Робертом, защищающим свой брак, и церковью, отрицающей его. И все бы ничего. Даже отлучение не заставило монарха одуматься. Но, как в наказание, Берта не смогла выносить долгожданного сына и наследника и родила мертвого младенца. Роберт сгоряча решил, что сие есть кара Господня и, оставив возлюбленную оплакивать преждевременно погибшее дитя, поспешил сделать предложение Констанции Арльской, соблазнившись ее прелестью и молодостью. Но она оказалась настоящей ведьмой, – произнес Готье с отвращением. – Холодная, жестокая интриганка. Скупая, как черт. Бессовестная. Роберт быстро понял, какую ошибку совершил, и вернул ко двору Берту.

– Как же так? Как же они жили? Втроем. – Анна раскрыла свои огромные глаза еще шире.

– Жили. Вот так. Весь двор раскололся на две половины. Одна – за Констанцию, другая – за Берту. И бедный король – между ними. И еще его дети, подстрекаемые своей матерью, подняли мятеж. Конечно, потом они одумались и раскаялись, но здоровья это Роберту не добавило.

– Анна, Анна! Госпожа! – раздались крики, прервавшие епископа на полуслове. В дверях появилась растрепанная голова Берты, словно она только что вылезла из постели, где ночевала, как минимум, не одна.

– Ну, что еще? – раздраженно спросила королева. Она не любила, когда прерывали ее уроки. Тем более – так внезапно. И тем более Берта – эта бездельница и сладкоежка.

– Госпожа, король приехал! Я только что видела его конюха Жака. Он во дворе кормит лошадей, – протараторила Берта. – И говорит, что Генрих не в духе. Что-то там с герцогами не сладилось.

Анна резко встала, расправила платье и, бросив лишь один мимолетный взгляд в зеркало, двинулась вон из комнаты. Но не успела она переступить за порог, как столкнулась со своим мужем. Он был в грязной одежде. Его запыленное лицо выражало одну лишь нескончаемую усталость.