Любовь к жизни - Мари Фредрикссон
И вот поклонники сидят за столиками, заказав напитки и время от времени бросая взгляд в ту сторону, откуда, по их мнению, должна появиться Мари.
Это турне до последнего оставалось под большим вопросом. Сама Мари говорит, что попросту решила пойти ва-банк. Доказать себе и миру, что сможет вернуться. Она сделала это ради себя. Ради любви к своим старым песням. Ради счастья исполнить новые. Ради встречи со своей шведской аудиторией, которой долгое время жертвовала, отдавая предпочтение Roxette.
Сначала Микке воспринял решение Мари весьма скептически. Он считал, что ей надо поберечь силы для подготовки к большому мировому турне Roxette, запланированному на конец октября. Но, увидев, насколько важным всё это казалось Мари, он поддержал её и выступил в роли клавишника. Остальные музыканты на сцене тоже были из тех, кто заслужил абсолютное доверие Мари. На ударных – Пелле Альсинг из Roxette. Гитарист – Кристофер Лундквист, который также выступал с Roxette и который, кроме того, продюсировал альбом «Nu!» вместе с Микке. Второй гитарист – племянник Мари Юкке Петтерссон. И, наконец, новый знакомый – басист Сурьо Бенич.
Мари постоянно говорит о том, как ей нравятся эти музыканты. Как они поддерживают её, подбадривают, верят в неё и утешают, если это необходимо.
Перед турне возникла и ещё одна непростая задача: выучить старые тексты. Из-за болезни подобное теперь давалось Мари очень нелегко. Она стала свидетельницей безграничного терпения собственного сына Оскара. Строфа за строфой, строчка за строчкой – ей приходилось работать буквально над каждым словом. В памяти крепко сидела только одна песня: «Ännu doftar kärlek».
– Она будет со мной до конца, – утверждает Мари. – Цветы и любовь; такое невозможно забыть!
О приближении Мари говорят гул, который поднялся среди её иностранных поклонников, и аплодисменты. Концерт кончился два часа назад, и вот она наконец появляется. В её глазах читается усталость, но на лице сияет широкая счастливая улыбка. Она идёт очень медленно, опираясь на Микке.
Что она чувствует? Облегчение? Радость?
– О да, несомненно! – отвечает она. – Потрясающе! Какая публика!
Столь позднее появление Мари на собственной вечеринке по случаю премьерного концерта связано с бесконечными объятиями и поцелуями, которыми всё это время одаривали её близкие и друзья, приехавшие из провинции Сконе. Все они были на концерте, а потом отправились за кулисы поздравить Мари. В родных краях она бывает нечасто. Иногда она отправляется в деревушку Эстра-Юнгбю, где провела детство и где сегодня проживает её старший брат Свен-Арне со своей супругой. Они живут рядом с тем домом, где выросла Мари. Время от времени она приезжает и в Рюдебэк к своей сестре Тине и её семье.
Мари присаживается, и на столе тут же оказываются бутерброды с креветками. Мы поднимаем бокалы за удачное начало турне. Впереди два месяца выступлений по всей стране. Мари ворчит о том, что некоторые вещи стоило бы сделать по-другому, немного улучшить.
Да, она чувствует облегчение и радость, но нельзя сказать, что довольна на все сто. И всё-таки это обычное дело для гастролей. Она готова обсуждать все ошибки, сколь несущественными они бы ни казались.
Но главное – она похожа на пылающий камин, зажжённый любовью людей из прошлого, которые сегодня собрались рядом с ней.
В её детстве это были самые близкие ей люди.
О детстве она рассказывает так же, как и обо всём остальном в жизни: оно полно ярких контрастов. Свет, тепло, любовь. Но вместе с тем и темнота, страх и трагедия.
«Я хотела увидеть всё – весь мир!» Рассказ Мари
Я ВЫРОСЛА В ЭСТРА-ЮНГБЮ, в северо-западной части Сконе. Это крошечное местечко рядом с шоссе, соединяющим Осторп и Эркельюнгу, в тридцати километрах от Хельсингборга.
Что в нём было примечательного? Немногое. О, я помню чудесного добродушного парня, который продавал хот-доги. У меня не было денег, но он всё равно меня угощал. Ещё было два продовольственных магазина, цветочный, табачная лавка и три кафе. Церковь. Стадион. Часто дули сильные ветры, и было очень холодно. Ветер буквально завывал над плоскими равнинами.
Вот так можно вкратце описать Эстра-Юнгбю.
Сегодня я понимаю: кирпичный дом, в котором мы жили, на самом деле очень маленький. Но когда мне было четыре года и мы только-только в него переехали, он казался большим и роскошным.
Наш переезд – одно из моих самых первых воспоминаний. Никогда этого не забуду. Какое потрясающее ощущение: въехать в собственный дом. В нём была ванная комната! Там, где мы жили до этого, в туалет приходилось ходить на улицу, а в доме была только холодная вода. Нас с сестрой Тиной так распирало от счастья, что мы тут же принялись скакать по родительской кровати. Всё выглядело новым и красивым.
Но вообще-то дом, как я уже сказала, не был таким уж большим. Родители, моя старшая сестра Тина и я спали в одной комнате. В другой расположились сёстры Анна-Лиса и Улла-Бритт. Брату Свену-Арне досталась отдельная комната. Всего в доме было три спальни.
В нашей большой семье у всех двойные имена. В то время так было принято. Я – Гун-Мари, Тина – Инга-Стина, остальные – Свен-Арне, Улла-Бритт и Анна-Лиса. Мою подружку звали Эва-Карин. Когда мы с Тиной подросли, то избавились от второго имени. Но в детстве ко мне все обращались как к Гун-Мари, даже в школе. Или же называли Гунсан, Майсан или просто Гун. Позже я сама решила, что хочу, чтобы меня звали Мари.
Свен-Арне родился в 1942-м, Анна-Лиса – в 1945-м, Улла-Бритт – в 1947-м. Все они намного старше нас с Тиной: мы появились на свет в 1955-м и 1958-м. Тина была поздним ребёнком и привыкла, что к ней относились как к самой младшей в семье. Когда родилась я, она радовалась: у неё самой появилась младшая сестрёнка. Но позже всё изменилось. Мы много времени проводили вместе и так сдружились, что до сих пор очень близки. Когда я училась в начальной школе, старшие братья и сёстры уехали из дома, так что мы с Тиной остались единственными детьми в доме.
До переезда в Эстра-Юнгбю мы жили в небольшом местечке в Эсшё. Там-то я и родилась в 1958-м. Наш отец Йоста владел хозяйством, но параллельно занимался ещё и фермой деда – немощного вдовца. А потом случились паводки и неурожайные годы. Йосте понадобился кредит. Для этого двое его родственников выступили поручителями. Становилось всё труднее. В итоге родня выплатила залог, и
