Василий Захарченко - Олег Антонов

Но что это? Раздается треск, и одно из крыльев надламывается у своего основания. Отцепившись от самолета, планер входит в крутую спираль. Надо выбрасываться — ведь у пилота парашют!

Нет, он упорно пытается спасти машину. Подламывается второе крыло. Фюзеляж, лишенный опоры, стремительно падает.

Пилот все еще в кабине. Смерть неминуема… Остатки планера врубаются в склон оврага, поднимая снежное облако над местом катастрофы.

Самолет-буксировщик делает круг над склоном и возвращается на полосу.

— Пилот под обломками, — взволнованно докладывает летчик. — Движений не заметил — наверняка погиб.

— Немедленно к месту падения! — командует Генеральный.

«Газик» срывается с места, устремляясь к заснеженному горизонту.

Но произошло одно из тех чудес, которые случаются раз на тысячу катастроф. Остатки планера падают на крутой заснеженный склон. Вздымая снежный вихрь, фюзеляж бороздит белую толщу, замедляя движение. Вместо удара — скольжение по касательной.

Почти чудо — пилот не только жив, но даже и не ранен.

Позже Маноцков рассказывал:

— На высоте 150–200 метров раздался треск — это разорвалось ушко конца рычага правого крыла и рывком от фюзеляжа оторвало крылья вместе с центропланом. В следующее мгновение я, по-видимому, врезался в мать-сыру землю. Как это было, конечно, не помню. Наверно, долго, минут пять, лежал без памяти… Очнулся лицом в снегу, с болью в груди, чем-то придавленный со спины. Первая мысль — что я жив (боялся, что разбит в дым); пошевелив руками и ногами, убедился, что вроде даже и цел. Вылез — кругом тишина, щепки фюзеляжа. Поодаль, метрах в пятидесяти, лежали крылья. Проваливаясь буквально по пояс в снег (он меня спас), я поплелся к ним. Боюсь, что подвел всех, кто мне помогал. Жалко машину…

Олег Константинович Антонов не только не прекратил работу над планером Маноцкова. Наоборот, он убедил всех в том, что молодой конструктор на правильном пути. Он правильно разработал теорию машущего полета, конструкцию подвижного крыла. Ошибки допущены в изготовлении и расчетах конструкции, а не в принципе.

Опыты с машущим полетом были продолжены. И с успехом.

Молодой энтузиаст Александр Юрьевич Маноцков и его бригада молодых конструкторов разработали новый вариант планера с подрессоренными крыльями, назвав его «Поль Робсон» в честь популярного в то время негритянского певца.

В августе 1953 года состоялось его испытание. Теперь оно было поручено профессионалу, летчику-испытателю Анушу Рудницкому, прошедшему героическую школу Великой Отечественной войны.

Буксировщик вывел «Поля Робсона» на высоту в полторы тысячи метров, где планер отцепился от самолета. Рудницкий отключил стопор крыльев. Планер летел и подобно стрекозе плавно взмахивал крыльями. Опыт удался… Взмах следовал за взмахом. Крылья выдерживали нагрузку. Незабываемое зрелище…

Олег Константинович Антонов, Саша Маноцков, все, кто принимал участие в создании нового летательного аппарата, ликовали.

Преодолен еще один барьер в авиации — создан аппарат с машущими крыльями!

Свыше 150 часов провел Рудницкий в воздухе, изо дня в день летая на планере новой конструкции.

Учитель и ученик — Антонов и Маноцков получили полное удовлетворение несколько позже. Аппарат конструкции Маноцкова был включен в программу воздушного парада в Москве в День Воздушного Флота в 1954 году. Планер с машущими крыльями буквально ошеломил тысячи зрителей на поле Тушинского аэродрома. Полная победа…

Позже Олег Константинович дал оценку вкладу, сделанному молодым конструктором в историю авиации.

«…Повозки хеттов и первобытная арба гуннов не скопированы со слона и лошади, а снабжены колесами, не имевшими прототипа в природе, но доступные в изготовлении техниками и мастерами того времени… И первые летавшие планеры с неподвижными крыльями, и самолет с двигателем, и винтом тоже не имели аналогов в природе.

Заслуга А. Маноцкова состоит не в том, что он „вернулся назад“ к эпохе первых попыток человека летать с помощью взмахов крыльев. Он обратил внимание на то, что на современном уровне развития техники мы получили возможность приблизиться к совершенным образцам, созданным природой.

Ищущий, беспокойный, удивительно смелый ум Маноцкова был устремлен не назад, а вперед, работая в унисон с последними достижениями науки и техники.

Я не предлагаю лепить крылья из перьев, скрепленных воском. Это этап, пройденный еще в эпоху рабовладельческого общества. Крылья надо делать не из перьев, а из пластиков на основе сверхпрочных волокон, которые еще предстоит открыть, работая с подвижным и гибким крылом, способным заимствовать энергию у окружающей среды.

Александр Маноцков, проводя свои замечательные опыты, обратил наше внимание на новые возможности, созданные развитием техники и науки для приближения к совершенным природным образцам. И в этом непреходящая заслуга Александра Маноцкова, летчика-планериста, конструктора-искателя, исследователя, заглядывающего в будущее».

Шло время… Талантливый, инициативный и обаятельный по характеру молодой конструктор сделал в короткой жизни своей много удивительно смелых, разносторонних по характеру предложений. Погиб он неожиданно, как говорится, на рабочем посту. Он разбился при испытании им очередного планера новой конструкции.

Олег Константинович высочайше ценил своего друга — он называл его человеком будущего.

Новое всегда привлекало внимание Олега Константиновича Антонова. Причем новое на уровне первой свежести — лишь бы это способствовало обновлению того, чем было обуреваемо его вечно ищущее сознание.

Примером тому увлечение Антоновым нашумевшей в шестидесятые годы «машиной Дина». Неожиданно он увидел в инерцоидах, составляющих основу машины, новые перспективы, способные революционно изменить пути развития авиации.

Интересно проследить мысли конструктора на примере его переписки по этой проблеме с таким же увлеченным энтузиастом. Поражает серьезность, с которой происходил этот разговор-переписка.

Роман Иванович Романов — конферансье. Весело, непринужденно, засыпая зрителей шутками, он вел концерты в Колонном зале и во Дворце съездов.

Но мало кто знает о другой его жизни. Долгими ночами артист просиживает возле заполненной водой ванны, где плавают модели необычных аппаратов, созданных фантазией и талантом изобретателя. А то вдруг он появляется во дворе с необыкновенной самоходной моделью машины в окружении толпы мальчишек. Идут испытания…

— …Бред… Бесплодная техническая графомания, — воскликнут придирчивые скептики. — Кому это надо? «Человек с приветом…» — так величают у нас чудаков.