Ронни Вуд - Ронни. Автобиография

За исключением Элтона Джона, все остальные прибыли ко мне домой в Лондон. Салман Рушди, по-прежнему находившийся под смертным приговором своей фетвы[49], приехал в пуленепробиваемой машине в сопровождении лучших людей Скотланд-Ярда. Мне позировала Джоан Коллинз: она подумала, что Джо — служанка, и попросила её сделать нам чай. После того, как мне попозировал Саймон Кэллоу, я узнал, что он может рассказать мне истории нескольких картин из моей коллекции.

Пока я все еще работал над «Айви», Мелвин Брэгг пригласил съемочную группу из «The South Bank Show» и снял целую программу обо мне как о художнике. «The Independent» позднее поместила репродукцию «Айви» на первой странице.

Основа картины была создана еще до «Forty Licks», но вся она заняла у меня 5 месяцев во время турне. Это означало, что я перевозил её по всей Европе, так что я мог продолжать работать над ней в перерывах между шоу.

Наконец, состоялось её торжественное открытие в Королевской Академии в сентябре 2003-го. К сожалению, единственным местом, где её смогли вывесить, было кафе. Но и там она наделала много шума, и я был там снова после моего предыдущего появления несколькими годами ранее, когда они взяли у меня картину маслом с буйволом для своего Летнего шоу.

Когда выставка в академии закончилась, нам нужно было решить, где же выставить картину. Эндрю владеет несколькими из самых известных театров Уэст-Энда, и он решил повесить её в театре «Королевский Дрюри-Лейн» — в старейшем работающем театре Лондона. Предварительные наброски к картине также были выставлены здесь. Тогда я не знал этого, но сие историческое здание стало значительным объектом в моей жизни.

«Айви» повесили в баре «Гранд Салун» — это более соответствовало моей натуре. Как-то так оно оказалось в том месте, где сконцентрировались все мои интересы — вино, женщины, песня и живопись (не обязательно в таком порядке, конечно).

До того, как я узнал об этом, все новые и новые мои картины переселились в «Дрюри-Лейн». По-видимому, менеджер театра Руперт Билби с ужасом наблюдал, как туда пребывали бесчисленные картины, зарисовки и скульптуры — не говоря уже об арт-дилерах и туристах, которые заходили туда. Мне, наверное, следовало бы удивиться тому, какой отклик получила эта импровизированная ретроспектива — но я тогда грелся на солнышке в Африке вместе с семьей.

Турне «Licks» подошло к концу, и группа разбрелась кто куда, занявшись каждый своими делами впервые за многие месяцы. К сожалению, наш отдых в Африке не стал таким расслабляющим, как я надеялся — старые привычки снова дали о себе знать, и мой алкоголизм только усилил общее напряжение. Но это одновременно стало для меня поворотной точкой в деле вдохновения. Джэми трудился изо всех сил, чтобы оправдать себя в качестве моего нового менеджера — нелегкая работенка, особенно когда твой единственный клиент валяется в дупель. Понятно, он разозлился и погрозил мне бросить мои дела, если я не возьму себя в руки. Но он с упорством продолжил свое дело, прорываясь сквозь цифры, бюджеты и контракты — и преуспел в этом. Он фактически собрал мой сольный имидж из руин, что вернуло меня на Дрюри-Лейн.

Это место отлично подходило под мои картины. Оно помнило еще 1662 год и короля Чарльза II. За все эти годы оно дважды горело, его сносили, а современное здание стоит с 1812 года; история почти как со мной. Когда я вернулся в Лондон, то был приятно поражен тем, что все долбанное здание превратилось в галерею. Куда бы ты не повернулся — везде был кусочек моей жизни: люди, места; мои работы были везде. Это была фантастика. Я чувствовал себя фантастически. Самое время отмечать.

Я задумал организовать частный просмотр для близких друзей и семьи. Это подразумевало небольшое мероприятие за вечерним чаем в баре, но оно быстро раздулось до больших размеров. Семья Вудов (в том числе мой брат Арт), Джефф Бек, Мик Джаггер, Трейси Эмин, Джэми и Джулс Оливер, Джерри Холл, тетя Мэри и бесчисленное количество других лиц пришли посмотреть на мои работы. В прессе появились статьи, и появились заказы на публичную выставку.

В перерыве между моими сольными концертами на Викарз-стрит в Дублине и «Shepherd’s Bush Empire» в Лондоне я начал вынашивать шоу для Дрюри-Лейн. С мириадами маленьких комнаток и секретных проходов Лейн напомнил мне закулисье на аренах, и он быстро стал моим новым любимым убежищем.

Однажды вечером я без объявления появился в середине «Моей прекрасной леди» с «the Charlatans». Из-за нас там образовался хаос, так как мои гости захотели увидеть мои картины, а также потаенные части строения, что оказалось немного трудновато, когда вовсю идет мюзикл. Но мы все-таки пошли туда.

В другой раз я потушил свой «бычок» об пол и чуть не спалил театр в третий раз. Кажется, этот пол был на сцене.

Моя любовь к театру возросла, и я еще лучше разглядел его потенциал, когда стал соединять музыку и живопись. Я снял театр на ночь и начал работать над программой «Ronnie Wood & Fiends: Концерт и Выставка»[50], который вскоре окрестили «Ронни и Ту-ту». Билеты были распроданы за считанные минуты, и 13 марта 2005-го более 2000 зрителей собрались в Лейн.

Живопись была повсюду, музыка была превосходной, атмосфера — электрической; театр роковал. Я гордился этим моментом этим едва ли не больше всего в моей жизни, когда со мной выступили Лия и Джесси, а Джэми и Тайрон организовали продажу картин. Ко мне на сцене присоединились Рэй Купер, Энди Ньюмарк, Дэррил Джонс (который радушно согласился прийти после того, когда этого не смог сделать Вилли Уикс), Андреа Корр, Лия Вуд и Беверли Найт. Также выступили Мик Джаггер, а еще Бернард Фоулер, Кенни Джонс и Ян Маклаган. Когда я глядел со сцены в зал, то чувствовал, что королевская «коробка» сотрясалась, когда Кейт Мосс, Трэйси Эмин, Джимми Уайт и, конечно, Джо хрипло приветствовали меня. Я не чувствовал себя более вдохновленным уже много лет.

За кулисами было так же интересно, как и на сцене. Начиная с коридоров и туннелей под сценой и до верхушки башенки с колосниками, Дрюри-Лейн — это монументальное место в истории театра. Король Чарльз II провел туннель, который ведет из-за кулис в бордель Нель Гвинн на Стрэнде — это был парень с сердцем как у меня. Другой туннель вел к Темзе и служил для контрабанды и для того, чтобы доставлять людей с кораблей в театр по вечерам. Отсюда происходит термин «засценная бригада» — бригада с кораблей за кулисами театра. Двери из дока, система шкивов, оснастка — всё это выходит из Лейн. Мне показалось, что я обрел свой духовное пристанище. Меня смешит тот факт, что король Чарльз II смотрел «Таверну нищих» в 1674-м там же, где теперь наша действующая королева, может быть, пройдет мимо моей картины «Банкет нищих» по дороге в женскую комнату.