Иосиф Лаврецкий - САЛЬВАДОР АЛЬЕНДЕ

26 августа заместитель министра внутренних дел Даниэль Вергара сообщил журналистам, что за истекшие сутки фашистские элементы совершили 20 диверсионных актов. Они взорвали 70-метровый участок железнодорожного полотна в провинции Мальеко, совершили налеты на торговые помещения, нападения на автобусы и грузовые машины, вышедшие на линии. Всего за истекший месяц было совершено свыше 300 террористических актов.

26 августа произошли еще два примечательных события. В одном из ресторанов Сантьяго был арестован главарь «Патриа и либертад» Роберто Тиме. На допросах он вел себя вызывающе и нагло признал, что «ПИЛ» сотрудничает с Вильярином в проведении антинациональной забастовки транспортников, что его головорезы устраивают нападения на грузовики и автобусы, курсирующие на линиях, взрывают мосты, нефтепроводы, бензоколонки, осуществляют диверсии на железной дороге, нападения на помещения комитетов партий Народного единства и на левых деятелей. Тиме подтвердил, что по его приказу диверсанты взорвали нефтепровод у города Курико, взорвали опоры высоковольтной линии, совершили убийство Артуро Арайа, военно-морского адъютанта президента.

Тиме представил длинный список фамилий членов организации с указанием, кто, когда и где проводил террористические операции. В качестве идеолога и политического стратега организации он назвал профессора права католического университета Хаиме Гусмана, который, по словам Тиме, «внес особый вклад в организацию». В числе руководителей «невидимой команды» отметил Орландо Саенса, президента Общества промышленного развития, объединяющего крупных предпринимателей, и Энрике Кампоса Менендеса, мультимиллионера и бывшего парламентария. Он рассказал, что «ПИЛ» проводила работу, направленную на раскол вооруженных сил и на вербовку в военных кругах сторонников государственного переворота. После того как Пабло Родригес и другие руководители организации бежала за границу, Тиме получил 50 миллионов эскудо для финансирования операций, найма уголовников и закупки оружия. Он рассказал, когда, сколько и каким путем доставлялось в Чили оружие из-за границы, и подтвердил намерение реакции развязать в стране гражданскую войну. Когда следователь заметил, что война привела бы к большим жертвам, Тиме хладнокровно ответил: «Бели необходимы сотни и тысячи убитых для того, чтобы освободиться от марксизма, они будут. Когда идет борьба, должны быть убитые».

Собственно говоря, все эти откровения фашистского главаря ни для кого не являлись секретом, все это было всем хорошо известно. Тиме откровенничал потому, что был уверен в своей безнаказанности. Знал он и то, что свержение Альенде не за горами, и готовился покинуть тюрьму триумфатором, что в действительности и произошло.

Второе событие носило несколько иной характер: около 30 военных моряков захватили радиостанцию в Вальпараисо, откуда обратились ко всем военнослужащим страны с призывом не подчиняться приказам командования. На первый взгляд такой акт мог показаться весьма революционным: в вооруженных силах зрел заговор, и моряки имели веские основания выступить с его разоблачением, призывать солдат к неповиновению. Все было бы хорошо, если бы за выступлением не стояли сами заговорщики. Этому предшествовали следующие события. Некий сержант морской пехоты, служивший на одном из военных кораблей в Вальпараисо, по фамилии Карденас, еще в начале августа пытался установить связь с Луисом Корвалаиом и предложить ему создать «революционную подпольную организацию» на флоте. Поведение Карденаса показалось товарищам из ЦК КПЧ подозрительным, и Корйалан отказался принять его. Тогда Карденас обратился с таким же предложением к деятелям социалистической партии. Некоторые из них вступили в связь с Карденасом, присутствовали на тайной встрече с «революционными» моряками, организованной сержантом, после чего последовал захват радиостанции в Вальпараисо.

Как выяснилось уже после фашистского переворота, Карденас в действительности работал на военно-морскую разведку, находившуюся в руках заговорщиков. Ему было дано задание вовлечь в «подпольную» деятельность лидеров левых партий, чтобы скомпрометировать их в глазах армии и дать предлог военным судебным органам начать преследование как против них, так и против прогрессивных военных. Провокатор Карденас задание выполнил. После захвата его подручными радиостанции в Вальпараисо этот город был фактически взят под контроль командованием военно-морских сил. Флотская жандармерия стала осуществлять массовые аресты прогрессивных активистов и левых моряков. Арестованных подвергали зверским пыткам, добиваясь от них признания в «заговоре против вооруженных сил». Представители Народного единства потребовали объяснений от военно-морского командования. Альенде приказал расследовать сообщения о незаконных арестах и пытках. В ответ командование военно-морских сил продолжало посылать своих жандармов обыскивать помещения левых организаций, а также предприятия в целях изъятия оружия, а военная прокуратура привлекла к суду сенатора-социалиста Альтамирано и потребовала его ареста по обвинению в «подрывной деятельности».

Таким образом, 26 августа событиями в Вальпараисо фактически начался мятеж. Правительство оказалось бессильным поставить на место вышедшее из его повиновения морское командование.

А что же делал тем временем новый главнокомандующий Пиночет? Вступая в должность, он обещал уволить из армейских рядов генералов, жены которых участвовали в демонстрации против Пратса. Но он с этим не спешит. Он пугает президента, что их увольнение может толкнуть заговорщиков на вооруженное выступление, и заверяет Альенде, что избавится от них, как только упрочит в армии свое собственное положение. В то же время Пиночет создает невыносимые условия для работы двум другим лояльным по отношению к Альенде военачальникам — генеральному директору корпуса карабинеров генералу Сепульведе и начальнику военных училищ генералу Пиккерингу, сторонникам Пратса. Они подают в отставку, и Пиночет уговаривает президента принять их отставку, что якобы «умпротворнт» армию.

И все же даже теперь Пиночет трусит, виляет, хитрит. Он боится рабочих, ибо знает их решимость защищать свое правительство. Это подтвердил директор ЦРУ Уильям Колби, выступая после переворота на секретном заседании подкомиссии по межамериканским делам палаты представителей конгресса США. «Хунта, — заявил Колби, — была обеспокоена тем, сможет ли она взять в свои руки управление страной, не вызвав настоящей гражданской войны, а такая возможность действительно существовала…»