Антонио Хименес - В походе с Фиделем. 1959
В этих условиях ИНРА является наиважнейшим аппаратом и имеет огромное революционное значение. ИНРА и армия — вот два наиважнейших для революции аппарата, и мы должны объединить вокруг них все те силы, которые мы можем объединить в ожидании грядущих сражений. Революционные дела дают народу больше, чем 20 тысяч книг. Революционные дела — вот самое оффективное революционное учение, потому что когда гуахиро видит, как вдруг заросли сорняков превращаются в плантации помидоров, хлопчатника, кукурузы, как хижины превращаются в дома, как невежество превратилось в книги, то он не станет слушать никаких контрреволюционеров, никто не сможет запутать его. Сами дела учат крестьян…»
На основании высказанных тогда Фиделем идей и положений сплачивался авангард государственных и военных кадров, чтобы идти вперед по пути социализма.
Глава XXXV
ПЕРВЫЙ ДОКУМЕНТ НА ПРАВО ВЛАДЕНИЯ ЗЕМЕЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТЬЮ
В другом своем выступлении на третьем Национальном совещании ИНРА Фидель ставит вопрос о необходимости введения на селе шестилетнего образования и организации там тысяч школьных классов; он высказывает мысль о том, что учащиеся этих школ должны жить в интернатах, а сама система обучения должна соединять учебу и труд, причем последний должен состоять в сельскохозяйственных работах, с тем чтобы интернаты обеспечивали себя сами. Позднее эта идея вождя нашей революции воплотилась в организации на селе системы школ второй ступени.
— Мы создадим 12 тысяч сельских школ, и каждая из них будет иметь разные классы. Один и тот же учитель будет преподавать во всех шести начальных классах, иного пути у нас нет. В то же время надо наладить самообеспечение этих школ, поскольку в противном случае этот план был бы слишком дорогостоящим, — говорит Фидель, обращаясь к министру просвещения Армандо Харту.
Харт предлагает, чтобы школы имели по 200 учащихся. Фидель соглашается с этим, но отмечает, что число учащихся можно довести и до 300, а затем, обращаясь к министру общественных работ Османи Сьепфуэгосу, говорит:
— Послушай, Османи, каждая из этих школ должна иметь 20 кабальерий земли. Как ты думаешь, сотрудники плановых органов могут подготовить для нас проект такой школы и хотя бы спортивной площадки при ней?
— Дней в десять такой проект можно создать, майор, — отвечает Османи.
— Такая школа должна состоять не из одного здания, а из нескольких отдельных помещений. Армандо должен подключить к этому делу и своих специалистов, чтобы окончательный проект школы создавался при участии Министерства просвещения. Школьные здания должны быть красивыми, — уточняет Фидель.
— Это само собой разумеется, майор, — добавляет Османи.
В заключение Фидель говорит:
— Это проект для тех 50 учебных центров, которые мы построим по всей стране. Школы эти должны располагаться как можно дальше от городов, на плодородных и обеспеченных водой землях. При них должны быть зеленые насаждения и участки фруктовых деревьев. Помните, я об этом уже говорил, что реакция имела здесь хорошие учебные центры, по крайней мере очень удобные, в то время как все эти маленькие школы и общественные здания были ущербными, поскольку не имели даже ни книг, ни карандашей, ни досок — ничего. Именно в этом огромное преимущество частных школ: государственные школы были заброшены, а одна из целей реакции — дискредитировать государственную систему просвещения, показать, что государство не способно ничем управлять, что государство — это скопище бюрократов, и тем самым бороться с любой формой какого-либо участия государства в жизни страны. Поэтому я хочу, чтобы эти учебные центры второй ступени были красивыми и имели все, чего нет даже у частных школ. И было бы просто чудесно иметь школьный городок для тысяч ребят из Сьерра-Маэстры. Не будет такой частной школы, которая отважится сравниться со школьным городком. Мы превратим каждую старую крепость в учебный центр. Наши крестьяне смогут учиться в университете: учиться должны не привилегированные лица, а привилегированные умы.
Завершая разговор о планах развития системы образования, Фидель говорит о необходимости создания агрономических факультетов в каждой из шести провинций и поручает майору Педро Мирету заняться изучением вопроса об организации шести агрономических факультетов в стране.
Когда кто-то из присутствующих заговорил об агрономической школе Гаванского университета, Фидель отметил, что не представляет себе, как такой учебный центр может располагаться почти в Центральном парке, и объявил, что распорядился предоставить этой школе 60 кабальерий земли.
Дальше он говорит о коренных преобразованиях, которые следует осуществить на селе, в различных областях национальной жизни, и в шутливой форме делает заключение:
— Надо создавать крестьянскую аристократию.
На тогдашних заседаниях не было того порядка и дисциплины, которых мы добились сейчас, и многие пытались говорить одновременно, перебивая друг друга. Не раз я слышал от нашего Главнокомандующего такие слова:
— Кажется, здесь опять «собралась кучка цикад».[25] Фидель нередко использует народные выражения во время обсуждения различных вопросов.
Когда кто-то пытается смешать в одну кучу многие вопросы, Фидель замечает:
— Это, однако, «манго с рисом».[26]
Не раз Фидель пользуется шуткой, чтобы сбить накал дискуссии, а порой бросает весьма выразительные взгляды на некоторых из своих соратников, присутствующих на заседании. К примеру, когда речь заходит об университетских специальностях и о том, что студентам надо дать возможность раскрыть свое призвание, Фидель замечает:
— Значительная часть специалистов не имеет призвания к своему делу, есть немало врачей, которые не имеют призвания к медицине. — В этот момент он смотрит на доктора Рене Вальехо, являющегося представителем ИНРА в провинции Орьенте. И оба улыбаются.
— Немало инженеров не имеет призвания к инженерному делу, — говорит Фидель и устремляет свой взгляд на инженера Энрике Кабре, являющегося заведующим Отделом сельхозмашин ИНРА. — Немало адвокатов тоже. — И здесь он удивил всех присутствующих, сказав: — Я сам не знаю, почему изучал юриспруденцию; меня никто не ориентировал на изучение законов. Видимо, кто-то просто сказал, что из меня выйдет адвокат, и я поверил в это.
Взгляд Фиделя задерживается в это время на майоре докторе Борхесе:
— Наконец, есть немало дантистов, не имеющих призвания к лечению зубов.
Когда стихает смех, Фидель уже серьезно говорит:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});