Николай Яковлев - Вашингтон

Вашингтон решил, что час решительного наступления пробил. Он требует увеличения континентальной армии до 25 тысяч и ополчения до 17 тысяч, а также немедленно прилично одеть служивых. Ибо «ужасно и прискорбно» оскорблять французских воинов видом стоящих с ними плечом к плечу оборванцев. Вашингтон потребовал от офицеров «приложить все усилия», чтобы надлежащим образом экипироваться. В приказе сообщались формы одежды (моделирование их всегда доставляло великую радость Вашингтону). Генерал-майорам, например, предписывалось щеголять «в синем мундире, лацканы с вышивкой, желтыми пуговицами, белой с кружевами рубашке, эполетами, на каждом из них две звезды, черными и белыми перьями на шляпе». Офицерам иметь на шляпе кокарду, шпагу на боку или, по крайней мере, «легкий штык».

Если армию в преддверии совместных действий с союзниками удалось кое-как приодеть, главным образом за счет поставок из Франции, то с пополнением дело обстояло много хуже. Титанические усилия вербовщиков дали весьма скромный результат — в континентальной армии значилось 6143 человека, в ополчении — 3700. В 1780 году на один год завербовалось менее половины солдат, чем в 1776-м на трехлетний срок. Оно и понятно: было широко известно, что солдаты практически не получают жалованья, дурно снабжаются, а рассказы о зимовках в Вэлли-Фордж и Морристауне повергали в ужас.

Что бы ни делал Вашингтон, пытаясь пустить пыль в глаза союзникам, Рошамбо очень быстро уяснил истинное положение. Он вежливо отклонил предложение Вашингтона об операции против главных сил врага в Нью-Йорке, а в Версаль писал: «Шлите нам войска, корабли и деньги, но не полагайтесь ни на этих людей, ни на их средства: у них нет ни денег, ни кредита, их возможности сопротивления носят преходящий характер, они поднимаются только тогда, когда на них нападают в собственных домах». Горячее желание Вашингтона, имевшего, по оценке Рошамбо, три тысячи солдат, наступать французский генерал объяснил тем, что «американский главнокомандующий внутренне убежден — ввиду тяжкого финансового положения эта кампания будет последней вспышкой сходящего на нет патриотизма».

Английские победы на юге, тупик под Нью-Йорком придали новую уверенность тори. Дело не ограничивалось тоской по старым добрым временам под скипетром короля, из тори формировались части, сражавшиеся на стороне англичан. До 50 тысяч тори с оружием в руках защищали прежний порядок. В общей сложности было 69 лоялистских полков, хотя только 21 из них по численности оправдывал это название. В середине 1780 года лорд Джермен счел возможным доверительно ободрить Клинтона: «Силы мятежников ныне презренны. Не следует опасаться сопротивления, которое серьезно помешает быстрому сокрушению восстания... Американцев на службе короля теперь больше, чем солдат во всей континентальной армии». Предательство в США действительно достигло внушительных размеров.

Самыми серьезными последствиями могла бы обернуться работа на англичан Бенедикта Арнольда. Прославленный американский военачальник начала войны, Арнольд претерпел немало унижений от конгресса. Вашингтон, высоко ценивший военный талант генерала, тем не менее не был в состоянии удовлетворить все его претензии. В Филадельфии весной 1779 года сорокалетний Арнольд женился на восемнадцатилетней местной красавице Пегги Шеппард, дочери влиятельного лоялиста. Версии о причинах его предательства различны, но все они сходятся в одном — Арнольд был крайне недоволен службой. Хотя раны, полученные в боях, зажили, отношение конгресса к нему оставило кровоточившую рану. Пегги очень скоро ввела мужа в громадные долги — поощряя ее тщеславие, он поставил дом в Филадельфии на широкую ногу. Для Арнольда, человека XVIII века, война и личное обогащение были синонимами. Он никак не понимал, почему его дискриминируют на общей оргии наживы. Вокруг сколачивались состояния отъявленными мошенниками, его попытка нагреть руки вызвала скандал. Разве не имел права на это боевой офицер?

Дело кое-как замяли, военный суд приговорил Арнольда к самому мягкому наказанию — выговору Вашингтона. Выполнив неприятную обязанность, Вашингтон предложил Арнольду убраться от филадельфийских склочников и занять «почетный пост» в армии. Арнольд растрогал покровителя своим рвением — он, превозмогая боль в искалеченной ноге, тянулся, рвался в строй. Понаблюдав за израненным ветераном, Вашингтон решил, что лучше всего поручить ему работу, не требующую большого физического напряжения. 3 августа 1780 года Арнольд стал комендантом крепости Вест-Пойнт, запиравшей Гудзон в нескольких десятках километров севернее Нью-Йорка.

О таком назначении Арнольд и англичане, на тайной службе у которых он состоял уже почти полтора года, могли только мечтать. Континентальная армия, потоптавшись у Нью-Йорка, должна была уйти южнее, в Нью-Джерси, где было легче с продовольствием и фуражом. Тогда Вест-Пойнт с трехтысячным гарнизоном приобретал исключительное значение — Арнольду надлежало связать англичан в случае их наступления по Гудзону в направлении Канады, дав возможность Вашингтону подойти с главными силами. Потеря Вест-Пойнта грозила катастрофическими последствиями, могли бы стать явью английские планы, вынашивавшиеся с самого начала войны, — отрезать Новую Англию от юга. Не случайно американцы более трех лет строили укрепления в Вест-Пойнте, и, когда Арнольд сел в кресло коменданта, он командовал сильнейшей крепостью США. Жерла орудий с бастионов зорко стерегли Гудзон.

Арнольд предложил Клинтону сдать крепость за 10 тысяч фунтов стерлингов и чин генерала в английской армии. Клинтон согласился, и для уточнения деталей генерал-адъютант английской армии майор Андре встретился с Арнольдом в районе Вест-Пойнта. Обговорив предательскую сделку, Андре 23 сентября тронулся в обратный путь в Нью-Йорк. Он ехал верхом, в штатском платье, а документы, компрометировавшие Арнольда, спрятал в ботинок. Уже на территории, контролировавшейся англичанами, его случайно задержали трое американских ополченцев, обыскали и, обнаружив малопонятные бумаги, потащили в Вест-Пойнт. Американский офицер решил порадовать Арнольда — он поспешил впереди сообщить коменданту о поимке английского шпиона. Выслушав сообщение, Арнольд немедленно бежал к англичанам, оставив в своем доме жену и ребенка.

По чистейшему совпадению именно в этот день Вашингтон намеревался посетить Вест-Пойнт, начав визит, естественно, с дома коменданта. Едва простыл след Арнольда, не прошло и часа, как у дома Арнольда спешились кавалеристы — Вашингтон, Лафайет, Гамильтон с многочисленной свитой и охраной. Главнокомандующий был неприятно поражен — он уведомил о приезде, а нет и признаков подготовки к встрече. Комендант куда-то запропастился, Пегги, говорят, больна и лежит в комнате наверху. Вашингтон с отвращением съел наскоро сервированный завтрак и отправился в крепость — Арнольд наверняка строит гарнизон для торжественной встречи. Вошли в крепость. Слоняющиеся солдаты в изумлении таращат глаза — пожаловал сам Вашингтон! Пробежав по укреплениям, крайне раздраженный невежливостью Арнольда, главнокомандующий вернулся в дом коменданта.