Русский сыщик И. Д. Путилин т. 2 - Иван Дмитриевич Путилин
Двойное превращение Путилина
Часов около девяти вечера я услышал знакомый звонок.
Я отстранил лакея и сам открыл дверь.
Открыл — и все-таки спросил, не доверяя своим глазам:
— Неужели это ты?
— Я... — прозвучал в передней голос Путилина.
Лакей, стоявший близ меня и отлично знавший моего гениального друга, сотворил крестное знамение, в ужасе шарахнувшись в сторону.
Перед нами стояла страшная фигура какого-то легендарного чудовища: черная мантия и — великий Боже! — какое страшное лицо... Это было именно то знаменитое лицо вампира, которым бредил до смерти напуганный Петербург.
В моей полутемной передней сверкала пара круглых огненных глаз.
— Ты, верно, не ожидал посещения вампира, доктор? — тихо рассмеялся Путилин.
— Ваше превосходительство, да неужто это вы на самом деле? — почтительно-робко спросил его мой верный лакей, которого очень любил Иван Дмитриевич.
— Я, я, Игнат! Однако, доктор, нам надо торопиться. Идем в твой кабинет, мне надо побеседовать с тобой кое о чем.
И когда мы вошли в кабинет, он обратился ко мне:
— Смотри, доктор, как у тебя чадит лампа. Подверни огонь.
Покуда я нагнулся над лампой и убедился, что она вовсе не коптит, прошло не более нескольких секунд.
— Откуда ты это взял? — обернулся я к моему другу.
Обернулся и попятился от удивления: передо мной уже не было страшного вампира, а стоял совершенно мне незнакомый денди, в безукоризненном фраке, в высоких воротниках, туго стянутых черным галстуком.
Я глупо уставил глаза на это чудесное превращение.
— Что это... как же так.
Признаюсь откровенно, у меня забегали мурашки по спине. Мелькнула мысль: да на самом деле, кому я открыл дверь — Путилину или настоящему вампиру?
— Как же так? Очень просто. Смотри.
Великий сыщик указал на скинутую мантию и страшную маску.
— Но, ради Бога, что это за маскарад?..
— А вот садись и слушай.
Я сел. На меня глядело совсем иное лицо: за исключением глаз — ничего похожего на Путилина!
— Случай, как тебе известно, играет большую роль в удачных разрешениях самых мудрых проблем. Так вот, случай дал мне в руки маленькую путеводную нить, с помощью которой, быть может, мне удастся размотать запутанный клубок дела о вампирах.
— Какая же это нить? — страшно заинтересованный, спросил я.
— Эта вот штучка. — И Путилин показал мне золотой брелок-жетон. — Что там написано, я пока тебе не объясню, ибо... ибо могу ошибаться. Скажу тебе только, что все эти дни я с мучительной страстностью отыскивал одно помещение и, кажется, его нашел. Я еду сейчас туда.
— А я? — живо вырвалось у меня.
— Увы, доктор, я не могу тебя взять туда. Кстати, ты видишь перед собой барона...
И он назвал очень громкую фамилию.
— Видишь ли, в чем дело: так как я не могу тебя взять с собой, а между тем мало ли что может случиться со мною, ты должен занять известный наблюдательный пост. В случае, если я не выйду оттуда, из этого помещения, до двух-трех часов ночи, дай знать властям. Вот тебе моя карточка с моим предписанием.
— Стало быть, тебе грозит серьезная опасность? — тревожно осведомился я.
— Опасность — всегда серьезна... — отшутился Путилин.
— Но куда же ты это денешь? — спросил я, указывая на проклятую мантию и страшную личину вампира.
— Я все это оставлю в шубе... — невозмутимо ответил он.
Минут через пять мы уже ехали в карете.
Не скажу, чтобы я был покоен. Тревога за моего друга, с которым мы были неразлучны во многих делах, копошилась в моей душе.
«Один... едет неизвестно куда... Почему-то меня не берет с собою... А если он попадется в какую-нибудь дьявольскую ловушку?»
Я не удержался, чтобы не высказать своих опасений.
— Брось, доктор!.. Брось хныкать! Все обойдется, Бог даст, благополучно.
Мы проехали несколько улиц, и наконец карета замедлила ход.
— Слушай: кучер — кстати, мой агент — подвезет меня к подъезду этого вот дома. Лишь только я скроюсь в подъезде, он 254 поедет дальше, и вы остановитесь на том вот углу. Там — ваш наблюдательный пост. Понял?
Я утвердительно кивнул головой.
Карета подъехала к красивому темному особняку.
Путилин быстро выскочил из кареты и постучался в дверь особняка.
Прошло несколько секунд.
Дверь распахнулась, и он скрылся в подъезде.
Адамов клуб. Двойник барона
Массивная дубовая дверь захлопнулась за Путилиным.
Он очутился в великолепной прихожей — вестибюле из мрамора «дикого» цвета, украшенной высокими темно-бронзовыми канделябрами.
Путилин небрежно сбросил на руки открывшему ему дверь человеку в синем камзоле и белых гамашах свою шубу. На лице того отразилось сильнейшее удивление.
— Так рано сегодня, господин барон? — проговорил таинственный прислужник таинственного помещения.
— Еще из наших никого нет? — процедил сквозь зубы Путилин.
— Никого... — ответил синий камзол.
— Теперь слушайте меня, любезный... — протягивая ему крупную ассигнацию, сказал Путилин. — Кто бы ни приехал, вы не должны никому говорить ни слова, что я уже в клубе. Понятно? Никому!
— Слушаюсь, господин барон... Покорнейше вас благодарю.
Путилин стал подниматься по отлогой широкой мраморной лестнице.
«Помещение, однако, у них комфортабельное... Сразу видно, что имеешь дело с аристократами...» — прошептал про себя Путилин, иронически усмехаясь. Стены всюду были расписаны искусной живописью, но какого-то странного характера.
Особенно бросался в глаза огромный плафон декоративного письма, находящийся на стене первого зала, как раз против лестницы.
— «Гибель Содома», — прочел Путилин крупную надпись над плафоном.
На нем, на первом плане, была изображена фигура красивой женщины, заломившей в отчаянии руки. А там, далее, — шла возмутительная оргия, приведшая библейский город к страшному концу — «огненному дождю». Завеса стыдливости была сорвана с самых интимных сторон содомского греха. Впечатление получалось поистине отвратительное для всякого неизвращенного человека.
Облако изумления отразилось на лице Путилина.
«Как же это совместить?» — пронеслось у него в голове.
Залы были прибраны, но пока безлюдны. Путилин с интересом осматривался по сторонам. Над некоторыми комнатами красовались надписи вроде, например, следующих: «Чистилище», «Преддверие к блаженству», «Месса Содома», «Бассейн живой воды» и тому подобное.
В некоторых местах ему бросилась в глаза одна и та же надпись:
«Не поддавайтесь соблазну женщины, ибо через женщину мир потерял райское блаженство».
В глубокой задумчивости присел Путилин на один из золоченых стульев гостиной, откуда ему были видны
