Людмила Анисарова - Новиков-Прибой

Несмотря на большую разницу в возрасте (27 лет), Новикова-Прибоя и Рахилло связывала крепкая дружба, Иван называл своего старшего товарища «батькой Силычем».

И. А. Новиков вспоминает, что Рахилло был и прекрасным рассказчиком, и великолепным актёром: всегда всё изображал в лицах, меняя голос, потешно жестикулируя. Друзья и знакомые хорошо помнят одну из его баек:

«Однажды мы с Алексеем Силычем вышли из клуба писателей и у края тротуара увидели артистку Рину Зелёную. Она сидела в легковом автомобиле и жестом руки приглашала нас сесть в машину. Мы сели, радостно поздоровались с ней и услышали, что она недавно купила этот автомобиль и теперь тренируется в езде. Зная, что Рина Зелёная близорука, но очков принципиально не носит, мы всё же отважились просить её отвезти нас к дому Алексея Силыча.

Она долго заводила мотор, что-то бормотала себе под нос, иногда чертыхалась, и наконец автомобиль рывком тронулся с места. В наступающих сумерках, медленно и неуверенно машина катилась по московским переулкам, где не было милиционеров. Рина Зелёная заметно нервничала за рулём и поминутно испуганно спрашивала меня: „А что там белеет поперёк?“ — „Это забор“, — отвечал я. „А что такое серое впереди?“ — через некоторое время снова спрашивала она. „Это дом, в который мы через минуту врежемся“, — спокойно объяснял я.

Так продолжалось всю дорогу. В конце концов мы, рискуя жизнью, через час добрались до дома Алексея Силыча, хотя от улицы Воровского до Большого Кисловского переулка рукой подать. Когда автомобиль остановился, я достал свою книгу и надписал её: „Отважному водителю Рине Зелёной от не менее отважных пассажиров — И. С. Рахилло и А. С. Новикова-Прибоя — на добрую память“. Оба подписались, вручили ей книгу и вышли из машины. Рина Зелёная, приоткрыв дверцу, растерянно спросила нас: „А что мне дальше делать?“».

В начале 1927 года журнал «Красная новь» опубликовал статью А. Лежнёва «Новиков-Прибой». Критикуя последние произведения писателя («Женщина в море», «Ералашный рейс»), автор статьи пишет: «Новиков-Прибой не большой мастер характеристики: его герои элементарны и однообразны. Нельзя его назвать и ярким стилистом: его язык беден и сероват».

Подобные отклики не могли не огорчать Алексея Силыча. Но он старался прислушиваться к разумной критике и делал всегда один вывод: «Писатель складывается годами. Будем работать!»

Высокая оценка (видимо, в противовес Лежнёву) была дана творчеству Новикова-Прибоя в статье В. Красильникова «Алексей Новиков-Прибой» (Новый мир. 1927. № 5).

О произведениях в целом Красильников пишет: «Новиков-Прибой — один из редких современных прозаиков, реализм которых не скатывается в нудный бытовизм».

О языке: «Из изобразительных средств Новикова-Прибоя выделяется профессионально-производственный язык героев и автора. Диалог его матросов драматичен, остр, как солёный морской ветер, и хмелен, как весна; в нём с новой силой зазвучали нотки великого русского языка. Только наследники дядей Митяев и Миняев („Мёртвые души“), приклеивших к Плюшкину прозвище „заплатанный“, могут обозначить человека „Порченым“, „Шалым“, „Босым черепом“, „Камбузным тюленем“»…

О форме и композиции: «Двадцатилетний с лишком писательский стаж научил его быть интересным колоритным рассказчиком (сказом написаны „Рассказ боцманмата“, „В бухте ‘Отрада’“ и др.), приучил к ускоренному темпу и действенности повествования, помог овладеть мемуарной формой (повесть „Ухабы“ представляет дневник старого морского капитана). Особенно характерна последняя глава из „Ухабов“ — описание суда над капитаном; капитан пишет сам о себе, он в одном лице и рассказчик и герой, пригвождённый к палубе тысячами глаз команды — своих судей. До конца суда он не двигается с места, а какая вакханалия страстей толпы бушует вокруг него! Какая неожиданная смена событий, жуткое лавирование между жизнью и смертью! Современным русским прозаикам есть чему поучиться у Новикова-Прибоя; его умение дать кривую динамики событий — ценный приём, который может разгрузить многие большие повести и романы от обильных скучных сюжетных „отступлений“».

В конце 1927 года Алексей Силыч через сотрудника советского посольства во Франции получает интересное предложение о переводе его произведений на французский язык. Предложение поступило от Н. В. Трухановой.

Наталья Владимировна Труханова — известная балерина, подруга Анны Павловой. Значительную часть своей жизни прожила в Париже, где в 1914 году вышла замуж за русского военного атташе, генерала, графа Алексея Игнатьева.

Труханова была хорошо знакома с С. Дягилевым, Ф. Шаляпиным, А. Дункан… Ею были написаны воспоминания «На сцене и за кулисами» (изданные только в 2003 году). Прочитав рукопись, знаменитый историк Тарле отозвался о ней так: «Прелестные мемуары, полные мужского ума и обаятельной женственности».

С 1930 года супруги Игнатьевы были зачислены в штат торгпредства СССР во Франции. К этому времени Наталья Владимировна зарекомендовала себя как человек, живо интересующийся культурой советской России. Она стала переводить и издавать в Европе новых русских авторов. Как один из самых издаваемых беллетристов, привлёк её внимание и Новиков-Прибой. Между ними завязывается активная переписка. Алексей Силыч, благодарный за интерес к своим произведениям, рекомендует Наталье Владимировне и других авторов: Ширяева, Низового, Ляшко.

В 1929 году в альманахе «Cahiers de la Russie nouvelle» была опубликована повесть Новикова-Прибоя «Ухабы» в переводе Трухановой.

Интерес Натальи Трухановой ко всему русскому был более чем понятен Алексею Силычу. Вспоминая годы эмиграции, он пишет: «Я понимаю Вас, когда Вы говорите, что так любите Россию и всё русское. Это чувство хорошо мне знакомо, т. к. я более шести лет во время царского режима пробыл за границей — в Италии, Испании, Франции, а больше всего в Англии. Когда после такого периода я вернулся на родную землю, то даже народная ругань, отвратительная ругань, приятно взволновала меня…»

Взяв на себя миссию одного из проводников и распространителей молодой советской литературы на Западе, Новиков-Прибой делает такие обобщения и прогнозы по поводу её будущего: «Бесконечно рад, что голоса наших писателей дошли до Вашего сердца. Нет никакого сомнения, что наша молодая литература в молодой Республике растёт и крепнет. Я думаю, что в следующие десять лет, если только не будет войны, русский многомиллионный народ, встав на путь свободного творчества, выдвинет из своей среды изумительные таланты. И сейчас уже некоторые из новых писателей запели во весь свой голос».