Отто Рюле - Исцеление в Елабуге

Так что зачем мне ломать голову из-за какой-то политики? Я хочу пожить спокойно.

Пожав мне руку, он удалился.

В феврале газета «Фрайес Дойчланд» сообщила о событии, которое взбудоражило весь лагерь. Это было сообщение о том, что западнее Черкасс на Днепре, под Корсунь-Шевченковским 28 января 1944 года были окружены десять немецких дивизий. Трагедия, случившаяся с нами зимой 1942/1943 года на Волге, повторилась. Как и год назад, советские ударные части взяли немецкие войска в клещи. От берегов Днепра до Шендеровки было семьдесят километров, то есть точно такое же расстояние, как от Сталинграда до Мариновки. Среди окруженных войск оказался 11-й армейский корпус – преемник разгромленного под Сталинградом корпуса генерал-полковника Штрекера. Попали в котел вновь сформированная 389-я пехотная дивизия и части 14-й танковой дивизии. Как и под Сталинградом, для обеспечения попавших в котел войск был выделен 8-й авиационный корпус. Однако и здесь это обеспечение не было налажено. Гитлер же строго-настрого запретил войскам сдаваться в плен.

Танец смерти 6-й армии повторился!

Национальный комитет и «Союз немецких офицеров» послали на фронт большое число своих уполномоченных. В части 1-го и 2-го Украинских фронтов были откомандированы полковник Штайдель, майор Энганбрехт, лейтенант Когельген и другие. Они выступали по радио, писали листовки и открытые письма окруженным. Они говорили о том, какой урок следует извлечь из поражения под Сталинградом, рассказывали о безнадежном военном, политическом и экономическом положении гитлеровской Германии.

Наши уполномоченные фактически вели ожесточенную борьбу за жизнь немецких граждан. В результате их деятельности восемнадцать тысяч человек сдались в плен и тем самым избежали бессмысленной гибели. Но среди войск, попавших в котел, были одна танковая дивизия СС и одна бригада СС. А они, вернее их командиры, казалось, готовы были пойти на любое безрассудство, лишь бы не плен. Но у них фактически не было ни артиллерии, ни танков.

Поле битвы представляло собой настоящее кладбище. Кругом – множество трупов. И среди них – труп командира 11-го армейского корпуса генерала Штемермана. Некоторые предполагали, что его застрелили по приказу эсэсовского генерала Гилле. Очевидцы утверждали, что Штемерман не хотел подчиниться приказу фюрера.

Восемнадцать тысяч солдат пошли по пути, указанному Национальным комитетом, и остались в живых. Но пятьдесят пять тысяч поплатились своей жизнью по вине Гитлера и неистовых генералов.

К окруженным под Корсунь-Шевченковским часто обращались по радио немецкие борцы за свободу, находившиеся в Советском Союзе. В феврале и марте 1944 года газету «Фрайес Дойчланд» ждали в Елабуге с особым нетерпением. Неужели окруженные не внемлют голосу разума? Неужели они не прислушаются к голосу Национального комитета?

Национальный комитет добился лишь частичного успеха. Генерал Штемерман, здраво оценив создавшееся положение, заявил своим солдатам, что попытка совершить прорыв безнадежна и неминуемо приведет к катастрофе. За это эсэсовский генерал Гилле отстранил его от командования, так как строго придерживался правила фюрера «Мы никогда не капитулируем!». Генерал-фельдмаршал Манштейн и генерал танковых войск Хубе, войска которых были вне котла, тоже остались верными сторонниками Гитлера. Таким образом, трагедия немецких войск под Корсунь-Шевченковским снова показала, что ответственные гитлеровские генералы не способны порвать с фюрером.

Начался развал восточного фронта. Из решений Тегеранской конференции мы узнали, что уничтожение гитлеровского режима будет осуществляться комбинированными ударами с востока, запада и юга.

Новая ситуация потребовала от Национального комитета сменить лозунг об отходе войск вермахта к границам рейха на лозунг о создании свободной и миролюбивой Германии. Антифашисты призывали к решительным действиям: прекращать сопротивление и переходить на сторону Национального комитета «Свободная Германия». Этот призыв указывал солдатам и офицерам ясную политическую цель: сдаваясь в плен, вы не просто сдаетесь в плен, а делаете очень важный и ответственный шаг для того, чтобы поскорее покончить с войной, свергнуть в Германии гитлеровский режим и приступить к строительству новой, свободной Германии. Этот лозунг призывал немецкий народ решительно выступить против фашизма и войны. Этот лозунг стал общим лозунгом всех антифашистских сил до самого конца войны.

Но закоренелые нацисты лагеря не собирались искать виновников катастрофы Германии. Они упорно стояли за гитлеровский режим. Они ненавидели Советский Союз и антифашистское движение в Германии. И они продолжали петь фашистскую песню: «Мы будем маршировать дальше, если даже все будет трещать по швам…»

Между тем над Германией нависала серьезная угроза. Возникал вопрос: что же будет, если Красная Армия и ее западные союзники вступят в города Германии? Что же станет с Германией?

– Что с вами? – спросил меня как-то политинструктор Фриц Книтель. – Почему у вас такой мрачный вид?

Я попытался объяснить, что со мной происходит:

– Почти год назад Национальный комитет обратился к солдатам с призывом покончить с войной, но война все продолжается, хотя абсолютно ясно, что для Германии она безнадежно проиграна. Каждый день война уносит тысячи жизней. Над городами Германии летают бомбардировщики противника. А тактика «выжженной земли» в неимоверных размерах увеличивает вину Германии. И мы ничего не можем изменить, не можем прекратить эту трагедию.

– Человек, занимающийся политикой, должен иметь терпение, – ответил мне инструктор. – Вы требуете от Национального комитета, чтобы он в течение каких-нибудь нескольких месяцев сделал чудо – разубедил бы армию и народ. Вы забываете, что нацисты отравляли их ядом своей пропаганды больше десяти лет. А действенность Национального комитета вы, видимо, почувствовали на себе самом.

– Но я думал, что катастрофа наших войск на Волге, на Дону и под Курском должна ускорить процесс изменения взглядов, – перебил я инструктора.

– Вы имеете в виду некоторых лиц из нашего лагеря, которые все продолжают верить Гитлеру. Не всем сразу вложишь правду в голову. Мы, коммунисты, несмотря ни на что, не теряем веры в дело рабочего класса.

– Я удивляюсь стойкости коммунистов и завидую их решительности.

– Гитлеровский режим будет свергнут. Война кончится, – убежденно сказал Книтель. – И, чем больший вклад в это дело внесут сами немцы, тем лучше будет послевоенное устройство Германии. Именно поэтому коммунисты и считают самой насущной задачей нашей нации активизацию немцев. И мы свергнем Гитлера не только потому, что он проиграл войну, а потому, что он ее развязал.