Юрий Науменко - Шагай, пехота !

Мы с начальником штаба находились в это утро на НП на высотке, примерно в полукилометре от окраины Швойки, и нам была хорошо видна вся картина боя. Вместе с нами был начальник химической службы полка гвардии капитан Н. И. Канин. Рослый, статный, подтянутый, он выделялся сдержанностью, даже некоторой суховатостью, что в общем-то редко свойственно молодости. Возможно, поэтому некоторые офицеры полка в шутку называли его "академиком". Так вот этот "академик" обращается ко мне:

- Товарищ подполковник, у меня есть одна идея...

- Давай,-говорю, - выкладывай свою идею.

Канин подал мне бумагу. Я развернул лист, и мы с начальником штаба увидели несколько значков, изображающих дымовые шашки, расставленные на схеме длинной извилистой цепочкой.

- Поставим дымовую завесу, - продолжал начхим, - ослепим противника и прикроем наших стрелков во время атаки.

- А что, по-моему, неплохая задумка, - заметил Такмовцев.

- Молодец! - похвалил и я Канина. - И не будем терять время. Бери, начхим, людей и за дело!

Канин раздал каждому бойцу химвзвода увесистые пакеты с дымовыми шашками и двинулся в путь. А я связался с комбатом-3 и командиром 1-й роты, предупредил их о дымовой завесе, посоветовал, как действовать под ее прикрытием.

Прошло четверть часа. С наблюдательного пункта нам было отчетливо видно, как густой белесый дым медленно стелился в глубину вражеской обороны.

Бойцы 1-й стрелковой роты стремительным броском сблизились с противником и заняли первых три каменных дома. Штурмовые группы гвардейцев огнем из автоматов и гранатами выбивали немцев с чердаков и подвалов, смело продвигались вперед.

Но вскоре дым отнесло ветром в сторону, и рота оказалась под огнем двух вражеских пулеметов, расчеты которых залегли возле окон одного из домов. Командир роты гвардии капитан Прилипко приказал командиру отделения гвардии старшему сержанту Дарьеву подавить огневые точки противника. Тот быстро оценил обстановку, дал команду нескольким автоматчикам отвлечь внимание противника, а сам с двумя бойцами пошел в обход дома. Всем троим удалось скрытно подобраться к зданию и забросать окна гранатами. Пулеметы смолкли. Прилипко снова поднял людей в атаку. Завязался упорный уличный бой. Немцы оказывали отчаянное сопротивление, но гвардейцы оказались сильнее. Оставляя убитых и раненых, гитлеровцы поспешно стали отходить на запад.

Я связался по рации с гвардии капитаном Прилипко, приказал ему преследовать врага и с ходу занять железнодорожную станцию Гупштвиц. Прошло не более часа, как командир роты доложил, что станция взята. Нам достались большие трофеи: 15 исправных орудий, три паровоза, 15 вагонов с боеприпасами.

Все отличившиеся в этих боях гвардейцы были награждены орденами и медалями. Начхим Н. И. Канин получил орден Красной Звезды.

Уже сгущались сумерки, когда батальоны полка подошли к Тейхлиндену. Перед наступлением я еще раз уточнил все данные о противнике. Наблюдательный пункт находился на невысоком бугре среди большого поля. Было холодно, беспрерывно лил дождь. Вода просачивалась в штабную землянку.

Ночью 2-й батальон майора Стеблевского начал бой за Тейхлинден. Немцы упорно сопротивлялись, но к рассвету все было кончено: селение полностью было в наших руках. В этом ночном бою мужественно действовали автоматчики. Гвардии сержант И. К. Матрой вызвался ликвидировать огневую точку гитлеровцев, мешавшую продвижению пехоты. Незамеченным он достиг дома, ловко метнул несколько гранат в оконный проем, откуда вел огонь вражеский пулеметчик. Воспользовавшись ночной темнотой, группа автоматчиков во главе с гвардии сержантом И. Г. Горошко пробралась в тыл противника и разгромила вражескую колонну, которая направлялась для подкрепления гарнизона Тейхлиндена. Оба сержанта были награждены орденами Славы I степени. Еще двумя полными кавалерами этого ордена больше стало в полку.

* * *

В феврале мы узнали о Крымской конференции глав правительств СССР, США и Великобритании. Газеты с сообщением об этом событии принес в штаб полка наш полковой агитатор старший лейтенант Арсентий Коробко. Доложился по форме и протянул мне "Правду" и "Красную звезду". В официальном коммюнике, подписанном И. Сталиным, Ф. Рузвельтом и У. Черчиллем, говорилось, что они "рассмотрели и определили военные планы трех союзных держав в целях окончательного разгрома общего врага"{12}. Было заявлено также, что "нашей непреклонной целью является уничтожение германского милитаризма и нацизма и создание гарантии в том, что Германия никогда больше не будет в состоянии нарушить мир всего мира"{13}.

Прочитал я эти фразы и говорю Полтораку:

- Слышал, Иван Ефимович, как союзнички заговорили... А где они были три года, когда мы одни и отступали от немцев, и били их?..

- Но они же открыли все-таки второй фронт, Юрий Андреевич, - возразил замполит. - И сейчас наступают...

- Да что это за наступление! - вмешался в разговор Василий Васильевич Такмовцев. - За девять месяцев еще до Рейна не дошли. А ведь от Ла-Манша до него по прямой километров триста, не больше.

- Они за это время и драпануть успели от фрицев в Арденнах, - вставил свое слово и Коробко.

- Поживем, увидим, как дальше будут воевать американцы и англичане, попытался я подвести итог этому разговору. - Одно знаю твердо: в Берлин мы войдем первыми. Иначе нельзя!

Мы, конечно, не могли знать тогда, что по просьбе Рузвельта и Черчилля Сталин дал на конференции в Ялте согласие на вступление Советского Союза в войну против Японии через 2-3 месяца после окончания войны в Европе.

Не так давно довелось мне отдыхать в Крыму и побывать в том самом Ливадийском дворце, где проходила встреча "большой тройки". И вспомнилось мне, как более сорока лет тому назад обсуждали мы в добротном бюргерском доме немецкого городка итоги этого знаменательного события.

* * *

Батальоны, неотступно преследуя неприятеля, занимали одно селение за другим. Со дня форсирования Одера поли уже три недели участвовал в непрерывных боях. 17 февраля 3-й стрелковый батальон занял город Книгнитц, а 2-й стрелковый батальон с боем захватил селение Линц.

Еще раньше, 14 февраля, было завершено окружение города-крепости Бреслау (Вроцлав). Известно, что там было создано два кольца окружения - внутреннее и внешнее. Наша дивизия вела бои на участке внешнего кольца. 289-й гвардейский стрелковый полк перекрыл автостраду Бреслау - Берлин. Случилось это 18 февраля. Двадцатиметровой ширины бетонка, обсаженная жиденькими деревцами, тянулась с юго-востока на северо-запад.

Немцы бросали в бой все свои резервы, в том числе тяжелые танки "Королевский тигр", чтобы прорваться к Бреслау. Но все их попытки оказались тщетными. На участке нашего полка умело расправлялись с "тиграми" воины приданного нам 104-го отдельного истребительного противотанкового артдивизиона гвардии майора И. Д. Руденко. Только за один день она уничтожила до 20 танков врага.