Юрий Удовенко - Зазеркалье: авторитет законов или закон «авторитетов»

Там с меня сняли наручники и одели «кандалы», которые сковывают и руки и ноги одновременно. Я был с маской на голове. Меня раздели догола, бросили на пол, стали избивать, пытать электрошоком. Это продолжалось так долго, что аккумулятор на электрошоке разрядился полностью. После этого «раздосадованный» Спирин стал пытать меня электротоком — два оголенных конца провода он вставил в розетку, а вилкой прикасался к моему телу в область правой лопатки. По-моему, при этом присутствовал Сабиров, заместитель Плотникова из Центральтного ОВД, который все приговаривал «...ты у нас признаешься в убийстве Кеннеди». Именно этот человек, пока Спирин бегал за проводом, со словами «... сука, ты нам все показатели портишь» очень сильно ударил меня в грудь (я думал, что он сломал мне ребра).

В результате этих пыток я дал согласие подтвердить следователю прокуратуры города Набережные Челны, что в «явке с повинной» я дал правдивые признательные показания, и подтвердить эти показания с выездом на место происшествия. Это было примерно в 23 часа 11 июня 2004 года.

После моего «согласия» указанные лица «для порядка» попинали меня еще немного, чтобы я не отказался от указанного «согласия». После этого меня вновь с маской на голове поводили по коридорам и завели в какой-то кабинет (по-моему, 432 или 423), где с меня сняли маску. Маску с меня снимал парень по имени Ренат, я с ним примерно в 1991 году работал вожатым в пионерлагере «Звездный». Ренат в то время был студентом исторического факультета Елабужского государственного педагогического института. Узнав меня, Ренат был растерян и ушел из кабинета.

После того, как Ренат ушел, кто-то стал составлять какой-то документ — мне задавали вопросы, на которые я давал какие-то ответы. Я был не в состоянии оценивать все происходящее.

В первом часу ночи меня вывели в туалет, где я случайно встретил своего бывшего одноклассника Гайнуллина Эдуарда — сотрудника «6-го отдела» УВД.

Допрос этот длился примерно до 4 часов утра, после того как я подписал этот протокол, с меня сняли «кандалы» (освободили ноги), пристегнули «кандалами» к сейфу и дали возможность, сидя на кушетке, поспать до 6 часов утра.

Утром 12 июня 2004 г. Спирин и Сабиров (он был в форме подполковника милиции) угрожали мне дальнейшими пытками в случае, если я вновь при адвокате не дам следователю прокуратуры показания, которые уже дважды давал под пытками. При этом Спирин и Сабиров весьма цинично сказали, что если им надо будет, то они меня в любое время «выдернут» и сделают со мною что захотят, и ни суд, ни прокуратура мне не помогут. На фоне всего происходящего со мною за последние двое суток их слова были более чем убедительными.

При мне милиционеры стали искать следователя и адвоката для производства допроса. По телефону договорились, что следователь и Пятак А. А. придут в ОУР УВД к 14 часам для допроса меня в качестве подозреваемого.

К 14 часам в УВД пришел адвокат Пятак А. А., которого по указанию «оспатого» сотрудника и Сабирова даже не пустили в здание УВД, так как не хотели, чтобы он встретился со мною до прихода следователя.

Пятак А . А . подождал некоторое время на вахте, после чего сказал, что ждать следователя у него нет времени, и ушел.

Примерно в 14 часов 30 минут приехал следователь прокуратуры — молодая женщина, которая стала возмущаться тем, что адвокат не дождался ее. Эта женщина-следователь попыталась вызвать дежурного адвоката, который отказался участвовать в следственном действии, так как ему сказали, что у меня договор с Пятаком А. А.

Примерно до 18 часов шли эти поиски адвоката. Пятака А. А. им найти не удалось, и меня отправили в ИВС УВД.

Утром 13 июня 2004 года меня доставили в ОУР УВД, где я находился в кабинете с «оспатым». В течение 13 июня 2004 года меня по каким-то причинам не допрашивали и вечером вновь поместили в ИВС УВД.

14 июня с утра меня доставили в кабинет 432 (или 423) ОУР УВД, где Спирин, Сабиров и «оспатый» давили на меня психологически (при этом изредка били) и угрожали расправой, если я не дам следователю признательных показаний.

Позже выяснилось, что Пятак А. А. хотел со мною встретиться. В ИВС УВД ему сказали, что меня забрали сотрудники ОУР, а сотрудники ОУР сказали ему, что меня у них нет. Этот факт документально подтвержден протестом и жалобой Пятака А . А.

14 июня меня весь день продержали в ОУР УВД, где не давали ни пить, ни есть, ни спать — постоянно оскорбляли и давили на меня психологически, показывая таким образом, что со мной могут сделать все, что им угодно.

Вечером 14 июня меня вернули в ИВС УВД.

После утренней проверки 15.06.2004 года меня вновь забрали из ИВС УВД и доставили в ОУР УВД, где «морально давили» до 11 часов. Затем мне дали свидание с адвокатом Пятаком А. А. Я рассказал Пятаку А. А., что оговорил себя в результате пыток, которых я больше выдержать не могу. Пятак А. А. пояснил мне, что он не может оградить меня от пыток, и посоветовал мне на стадии следствия подписывать все, что скажут следователи. По словам Пятака А. А., «потом разберемся», что как было.

После встречи с адвокатом следователь Шипков Р. В. допросил меня в присутствии Пятака А. А. Я подписал все, что написал в протокол Шипков Р. В., который практически дословно переписал «явку с повинной». Я себя очень плохо чувствовал физически, болело сердце, адекватно не воспринимал происходящее.

По моей просьбе Пятак А. А. в 15 часов 30 минут заявил ходатайство о проведении моего медицинского освидетельствования. В этой связи Пятак А. А. настаивал, чтобы выезд на место происшествия для производства следственных действий был перенесен да другое время.

Шипков сказал, что у него обед и под этим предлогом выпроводил Пятака А. А. Меня доставили в соседний кабинет, где налили 70 капель корвалола.

Примерно в 16 часов начали производить следственные мероприятия с выездом на место происшествия. Я со всем соглашался, не перечил следствию, так как чувствовал себя очень плохо и не воспринимал адекватно происходящее.

При этом в протоколе следственного действия я собственноручно записал, что следователь лично на меня не давил, однако сотрудники ОУР оказывали на меня моральное и физическое воздействие до следственного действия и заставляли признаться в убийстве, которого я не совершал.

После этого выезда примерно в 20 часов меня доставили в ОУР УВД, где Спирин за вышеуказанную запись в протоколе провел со мною «профилактическую беседу» и пообещал, если я еще раз позволю себе такие вольности, то «они» сделают со мною все, что обещали.

Примерно в 21 час 15.06.2004 года меня доставили в ИВС УВД, и больше сотрудники милиции меня не трогали.