Михаил Мельтюхов - Мифы Великой Отечественной (сборник)

Выводы: 1. Действия командира ПЛ на позиции неудовлетворительные. Командир ПЛ не стремился искать и атаковать противника…

2. В результате неактивных действий командира ПЛ «С-13» поставленную боевую задачу не выполнила. Оценка боевого похода ПЛ «С-13» неудовлетворительная (командир бригады капитан 1-го ранга Курников)».

То, что низкие боевые показатели были не случайными, подтверждает поведение Маринеско на берегу Утром 23 мая лодка ошвартовалась в Турку, а уже 31-го числа командир дивизиона подал рапорт о том, что «подводник № 1» все это время пьет, служебными обязанностями не занимается и его дальнейшее пребывание в должности командира недопустимо. Дальнейшее хорошо известно. Маринеско «вышибают» с лодки, а вскоре и с флота. «Не оцененный по заслугам современниками» Маринеско попадает на «гражданку», в 1949 г. получает небольшой тюремный срок, в 1953 г. освобождается и спустя 10 лет умирает.

В. Доценко в своей книге «Мифы и легенды русской морской истории» написал, что, возвеличивая Маринеско, мы незаслуженно обижаем других подводников. Нам кажется, что правильнее было бы сказать по-другому. Возвеличивая Маринеско и его «подвиг», мы в первую очередь демонстрируем незнание истории, пренебрежение к фактам и вопиющее попирание общечеловеческих ценностей. Мы в очередной раз доказываем «свету», что квасной патриотизм, замешанный на мнимых подвигах, нам милее, чем истинные герои войны, подлинные свершения которых, быть может, менее впечатляют. Нам, чтобы ощущать себя полноценными, почему-то всегда нужны «левши, которые блоху подкуют». Может быть, для того, чтобы за их громкой славой было бы легче спрятать от общества нелицеприятные факты многочисленных поражений или цифры мизерных боевых успехов, обусловленные порочной военной организацией, слабой подготовкой и отсталым техническим оснащением. Ведь давно пора бы понять, что подвиг наших моряков не в том, что они топили судов столько же или больше, чем англичане или немцы, а в том, что, несмотря на массу неблагоприятных факторов и обстоятельств, они честно выполняли свой долг перед Родиной и наносили врагу ущерб настолько, насколько это было для них возможно.

И что же теперь, как правильно расставить акценты, не оскорбив ни людей, которые храбро сражались с врагом, ни тех, кто безвестно погиб, став по капризу злого рока заложником одного из самых жестоких тоталитарных режимов? Здесь хочется вспомнить о событии, состоявшемся в 1991 г. в калининградском «Зале Дружбы». Там Хайнц Шен сделал свой первый на русской земле доклад о судьбе «Вильгельма Густлофа». В дополнение к словам докладчика аудитории был показан фильм «Ночь опустилась над Готенхафеном». По сообщению присутствовавшего там немецкого корреспондента, после просмотра встал пожилой человеки произнес: «Наконец-то мы узнали правду. Теперь мы знаем, что на этом судне были не только нацисты и экипажи подводных лодок. Я попрошу присутствующих встать и почтить память погибших женщин и детей». Весь зал встал, многие плакали.

Илья Кричевский. Дрезденский миф

Дрезден седьмой по размеру город Германии, ненамного меньше Манчестера. Это крупнейший неприятельский центр, до сих пор не подвергавшийся бомбардировкам. В середине зимы, когда беженцы стремятся на запад, а войскам нужны дома для постоя и отдыха, каждая крыша на счету. Цель атаки – ударить врага в самое чувствительное место, за линией уже прорванного фронта, и предотвратить использование города в дальнейшем; а заодно и показать русским, когда они придут в Дрезден, – на что способно Бомбардировочное командование.

Из памятной записки Королевских ВВС для служебного пользования, январь 1945

В огненном шквале раздавались стоны и крики о помощи. Все вокруг превратилось в сплошной ад.

Я вижу женщину – она до сих пор у меня перед глазами. В ее руках сверток. Это ребенок. Она бежит, падает, и младенец, описав дугу, исчезает в пламени.

Внезапно прямо передо мной возникают двое. Они кричат, машут руками, и вдруг, к ужасу моему, я вижу, как один за другим эти люди падают на землю (сегодня я знаю, что несчастные стали жертвами нехватки кислорода). Они теряют сознание и превращаются в золу.

Безумный страх охватывает меня, и я все время повторяю: «Не хочу сгореть заживо!» Не знаю, сколько еще людей попались на моем пути. Я знаю только одно – я не должна сгореть.

Маргарет Фрейер, жительница Дрездена

13 —15 февраля 1945 г. британские и американские бомбардировщики совершили серию налетов на Дрезден. В городе были разрушены свыше 37 тысяч зданий, десятки тысяч жителей погибли. Эти налеты получили устойчивую репутацию «самого масштабного опыта массового уничтожения с помощью военной техники времен Второй мировой». О них часто вспоминают, и это понятно: за несколько часов с лица земли был стерт один из красивейших городов Европы, в огненном смерче погибли тысячи людей. Но странное дело – в разных источниках число жертв бомбардировки колеблется от 25 тысяч до полумиллиона. Причем большие числа явно преобладают над меньшими. А в тех публикациях, которые называют максимальные потери, непременно содержится упоминание о том, что Дрезден был мирным и беззащитным городом – ни войск, ни военных предприятий, ни ПВО.

Не сочтите мои слова кощунством, однако я уверен в том, что мы имеем дело не только с трагедией, но и с чрезвычайно живучим мифом. Не так уж сложно определить составные части этого мифа и установить их происхождение. И сделать это лучше всего в форме вопросов и ответов.

1. Был ли Дрезден легитимной военной целью?

Все остальные большие города в Германии были страшно разбомблены и сожжены. В Дрездене даже ни одно стекло не треснуло. Каждый день адским воем выли сирены, люди уходили в подвалы и там слушали радио. Но самолеты всегда направлялись в другие места – Лейпциг, Хемниц, Плауэн и всякие другие пункты. Такие дела.

Паровое отопление в Дрездене еще весело посвистывало. Звякали трамваи. Свет зажигался и когда щелкала выключатели. Работали рестораны и театры. Зоопарк был открыт. Город в основном производил лекарства, консервы и сигареты.

Курт Воннегут «Бойня номер пять» (перевод Р. Райт-Ковалевой)

Воннегут воевал в американской армии, попал в плен к немцам и стал очевидцем бомбардировки. Книга, написанная им через 23 года после войны, по сей день пользуется популярностью. И соответственно оказывает влияние на общественное мнение. К этой книге я еще вернусь, а пока предлагаю обратиться к официальному документу.