Свидетель о Свете. Повесть об отце Иоанне (Крестьянкине) - Вячеслав Васильевич Бондаренко
– Деньги и ключи от церкви давай, сука, – прошипел кто-то в ухо и грязно выругался.
Отец Иоанн беспомощно сощурился: без очков он не видел вообще ничего. Только чьи-то мутные силуэты в полумраке. В открытое окно хлестала пурга.
– Нет у меня ключей, – разбитыми губами проговорил батюшка и тут же получил новый удар.
– Ты нам еще позаливай! Давай деньги и ключи, а то кишки наружу!..
– Нету, – еле выговорил отец Иоанн. – Отец настоятель в Рязань уехал и с собой взял…
Новый удар. В голове зазвенело, висок опалило рвущей болью. Во рту был соленый вкус крови. Как когда-то на Лубянке, почему-то подумал он.
– Слышь, может, не врет насчет ключей-то? – всплыл чей-то неуверенный голос. – Настоятель и в самом деле мог их с собой взять…
Третий голос, злобный, высокий:
– Да если и так, наверняка у него второй комплект должен быть. А гроши что, тоже настоятель с собой увез?.. – Новый удар. – Ладно, давай пошарим, где-то тут они лежат… А ты свяжи этого козла.
Скрученные за спиной руки заломило от боли: вязали не веревкой, а электрическим проводом, который больно врезался в кожу. А вокруг с грохотом летели на пол книги, звенела разбиваемая посуда, хлопали дверцы настенных шкафчиков, гремели выдвигаемые ящики стола… И снова сталь ножа вжалась в шею, царапая ее:
– Ключи где и гроши, говори?.. Или думаешь, шутим?..
– Ищите… Что найдете – ваше…
От удара ногой по ребрам перехватило дыхание. Кто-то смачно плюнул батюшке в лицо. Гнусная теплая слюна потекла по лбу…
– Ну что?
– Да нет ни черта…
– Ну что с этой харей делать-то будем? – приглушенно спросил второй.
– Что-что… На хрена нам свидетель?.. Слышь, долгогривый, – давай, вымаливай себе рай!..
«Значит, вот так все закончится? На холодном полу фанерного домика, в Летове?.. Под вой предновогодней вьюги?..» Батюшка возвел ничего не видящие без очков глаза к иконе апостола Иоанна Богослова. Слова молитвы рождались сами собой. Он был готов ко встрече с Господом…
…Очнулся он от чувства пронзительного, пробиравшего насквозь холода, которое в последний раз ощущал в зимнем Каргопольлаге. Кто-то раскручивал провод, которым были стянуты за спиной руки. Бережно водрузил на нос заиндевевшие очки.
– Леша, ты? – хриплым слабым голосом спросил батюшка.
– Я, батюшка, – отозвался Алексей Козин. – Не бойтесь, их нет никого. Они же, гады, сначала всех нас повязали, а потом к вам пошли. А меня связали слабее, чем других. Говорят, эвон у него шрамы с фронта какие, давай его не так туго… Ну вот и сумел развязаться. И сразу к вам.
– А сколько их было-то?
– Трое.
Отец Иоанн с трудом, охнув от боли, повернулся на бок, сел. Даже сквозь зеледеневшие стекла очков было видно, какой разгром царит в комнате. Иконы валялись на полу – видимо, убедились, что оклады не золотые и бросили… «Жив, – мелькнуло в голове. – Слава Тебе, Господи, слава Тебе!»
– Давай-ка приберемся, – сказал он вслух и с трудом встал, опираясь на стол. – Наказуя, наказа мя Господь, смерти же не предаде…
Алексей начал сгребать с пола черепки битой посуды, ставил на ножки опрокинутые стулья. Искоса взглянул на батюшку, который поднимал с пола иконы, с крестным знамением прикладывался к ним и бережно водружал на прежние места.
– Батюшка, а как же они денег-то не нашли? – тихо спросил Козин. – Они ж вон, на самом видном месте лежали… Пятьсот новыми. И искать не надо было…
Вместо ответа отец Иоанн лишь с усталой улыбкой взглянул на Алексея поверх очков. А Козин внезапно подумал о том, что разбойников, напавших когда-то на преподобного Серафима Саровского, тоже было трое…
Рязань, май 1962 года
– Сергей Иванович, к вам архиепископ Николай!..
Уполномоченный по делам Русской Православной Церкви поднялся из-за стола. К визиту он подготовился, ждал его. И сейчас на столе заранее дымилась чашка горячего чаю, который так любил владыка. Приветствовал его Ножкин тоже сердечно, по-простому, широким жестом протянув руку.
– Присаживайтесь, присаживайтесь… Вот и чаек для вас готов. Посидим, побеседуем…
– Всегда с удовольствием, Сергей Иванович, – с улыбкой отозвался 78-летний владыка, беря в руку чайную чашку. – Слушаю вас.
Ножкин вернулся за стол, перебрал лежащие на нем бумаги.
– Не буду отнимать у вас время, сразу перейду к делу. Тем более что оно нам с вами хорошо знакомо. И звать это дело Крестьянкин Иван Михайлович. Второй священник церкви Козьмы и Дамиана в селе Летово.
– Да, замечательный батюшка, – с улыбкой отозвался архиепископ. Ножкин недовольно подвигал густыми бровями:
– Ну, это как сказать… Слишком уж замечательный, я бы сказал. Вернее, слишком заметный. Сделал из Летова то же, что раньше из Троицы.
– Это что же именно он сделал? Старинный храм из руин поднял? В Летове ведь до него марля на престоле лежала…
– Да нет, не только. Сделал он настоящий центр религиозной жизни, вот что. И даже не в рамках епархии. Вон сколько у меня докладных накопилось, – Ножкин хлопнул ладонью по толстой картонной папке, – едут к нему люди не только из Рязани, но и из Москвы, Ленинграда, Орла, других городов.
И не просто так едут, а везут предметы религиозного культа!.. И это в то время, когда по всей стране развернута беспощадная борьба с религиозными пережитками!.. А наша Рязань, между прочим, на передовой этой борьбы!.. Главный филиал Института научного атеизма Академии общественных наук при ЦК где работает? У нас! В каждом вузе города – клуб «Атеист»!
– Сергей Иванович… – мягко начал было архиепископ, но Ножкин перебил его:
– Извините, я еще не закончил. На каком основании этот ваш Крестьянкин приютил в Летове бывших монахинь Браиловского монастыря? Пишут мне, что целый хор эти монахини составили. А его отношения с настоятелем?.. Отец Иоанн Смирнов жалуется, что у него не храм, а проходной двор! А как он людей тайком причащает, когда под видом родни у постели тяжелобольного собирается чуть не вся деревня?.. Он что – дураками нас считает, думает, мы не знаем? Или глаза закроем на это?..
Архиепископ улучил момент, когда уполномоченный начал задыхаться от гнева, и поспешил заступиться за отца Иоанна.
– Сергей Иванович, дорогой, да ведь отцу Иоанну тоже приходится нелегко. Сколько он за последний год анонимок получил с угрозами, знаете? Более того, в епархиальное управление такие анонимки приходят! В одной так прямо обещали его повесить, а подписались: «Честное комсомольское»!.. А тот случай, когда в окна храма бильярдные шары кидали?.. А
