Дорогие наши подруги - Клавдия Павловна Кузнецова
После долгого пути добрались до Кустанайской области. Приехала Анна в кустанайские степи, а там два года подряд была засуха, недород. Кабы одна была еще туда-сюда, а то на руках трое детей: старшему — семь лет, младшему — три года. Трудно пришлось. Но не знала, не ведала она, что еще тяжелее будет. Горе подстерегало Анну. Скоро получила она весть — погиб на войне муж. «Как без отца жить-то будем, Коленька?» — вытирая горькие слезы, шепотом спрашивала она у старшего сына и с надеждой глядела в его ясные не по-детски серьезные глаза. Спрашивала не потому, что ждала от малыша какой-то поддержки, а так, для утешения, и его уверенные слова: «Проживем, мама», — согревали изболевшее в тоске и тревоге сердце. «Проживем, — тоже уверенно подтверждала мать, зная, что в трудную годину ей обязательно помогут, не оставят в беде.
В 1943 году Анна Захаровна приехала в Аргаяшский совхоз. «Поживу, поработаю, а кончится война, уеду к себе на родину», — думала она, устраиваясь на новом месте.
— Интересно, как покажет себя новенькая, — говорили между собой доярки, когда на молочно-товаркой ферме появилась Анна Пономарева.
Прошло несколько дней, и те же доярки заключили:
— А Пономарева нам всем два очка вперед даст.
Что ж, это и не удивительно. До войны Анна работала в животноводстве и, став дояркой на новом месте, сразу же показала, что знает дело. Трудолюбивая, простая и добрая по своей натуре, она быстро завоевала уважение женщин, работающих вместе с ней. Несколько лет Пономарева была дояркой. Но вот руководители и специалисты совхоза, озабоченные тем, что в хозяйстве медленно растет поголовье крупного рогатого скота, что бывает падеж молодняка, решили подобрать телятницами наиболее старательных, толковых людей. Среди них оказалась и Анна Захаровна, которая уже девятый год выращивает телят в самый ответственный период их жизни — в первые дни после рождения.
Если спросить Анну Захаровну, каких она добилась показателей, она ответит очень кратко:
— Падежа телят нет.
Просто, а какой в этом глубокий смысл! Если бы в колхозах и совхозах нашей области полностью были сохранены все нарожденные телята, как этого добивается Анна Захаровна Пономарева, то как много дополнительно было бы получено молока, масла, мяса. В истекшем году Пономарева приняла 149 телят — целое стадо — и всех их сохранила, не допустила ни одного случая падежа. Суточный привес каждого теленка в среднем составил 673 грамма, вместо 600 граммов по плану. Это хороший показатель, но передовую работницу он явно не устраивает. Она говорит о том, что нужно больше выращивать телят, больше получать привесы. Она прекрасно понимает, что выдвинутые Коммунистической партией новые грандиозные рубежи на второй год семилетки требуют затратить много усилий, чтобы увеличить поголовье скота, особенно коров. Анна Захаровна стоит на переднем крае борьбы за подъем животноводства.
Высокие привесы, отсутствие падежа телят в профилакторный период при общем большом их количестве — все это достигается ценой немалых усилий женщины, которая все силы, всю энергию отдает совхозному животноводству. Как-то заболел белолобый теленок; некоторые животноводы фермы говорили: «Не трать силы, не убивайся, тетя Нюра, все равно пропадет».
Ночью Анна Захаровна не могла уснуть. Она долго думала о больном теленке, о том, как бы его спасти. Так в тревоге провела она всю ночь, а утром чуть свет уже была на ферме. Заботливые, умелые руки спасли белолобого. Он стал жить.
А сколько вообще спасла Анна Захаровна телят!
Известно, что после рождения, теленка помещают в телятник-профилакторий. Специальное помещение для новорожденных телят должно быть чистым, сухим, светлым. Ну а если вообще нет такого помещения, как тогда быть? Трудно, конечно, ответить на этот вопрос, но случилось так, что с начала зимовки сельхозферма Аргаяшского совхоза, где работает А. Пономарева, не имела профилактория. Старый телятник с родильным помещением пришел в негодность, а строительство нового затянулось.
Одни работники совхоза говорили, что осеннее бездорожье не позволило вовремя подвезти строительные материалы, поэтому и нарушились сроки окончания строительства, другие ссылались на нехватку рабочей силы. Но в конечном итоге пришлось клетки с новорожденными телятами перенести в коровник второго гурта, где было тесно и сыро.
И все-таки даже при таких условиях Анна Захаровна неукоснительно соблюдала распорядок дня. К шести часам утра она, осмотрев всех телят, начинала убирать в клетках, потом поить животных. Если увидит, что теленок заболел, все сделает, чтобы он выжил.
Много дел у Анны Захаровны. В первые месяцы зимовки скота сколько раз ей говорили подруги: «взяла бы выходной, поди, устала». Никто ей не отказывает в, отдыхе, но она сама отказывается от него.
— Да как же я оставлю без присмотра таких крохотных телят? Вот построят новое помещение, тогда можно и отдохнуть, — смущенно говорила Анна Захаровна.
Дождалась Пономарева этого дня. На сельхозферме Аргаяшского совхоза закончили строительство нового животноводческого помещения. Есть там и родильное отделение для коров и отдельное помещение для новорожденных телят. Легче стало работать Анне Захаровне.
— Вот теперь и в отпуск можно идти, — решила она.
А после отпуска — снова за работу.
И хочется от всего сердца пожелать замечательной труженице Аргаяшского совхоза Анне Захаровне Пономаревой успехов в работе, доброго здоровья и большого счастья.
И. Чернядева
РОДНОЙ ЧЕЛОВЕК
Прасковья Ивановна ШЕСТАЧКО.
Ниночка выделялась среди своих подружек-первоклассниц. Форменное платьице у нее было всегда отутюжено лучше, чем у других, бантики казались легкими бабочками на аккуратно причесанной головке, белоснежный накрахмаленный воротничок лежал безупречно. Невысокого роста, круглолицая, с лукавинкой в голубых глазах, она то и дело надменно поднимала бровки и поводила плечиками.
Папа и мама Ниночки временно жили за границей, где папа работал, а она оставалась на попечении бабушки. Без бабушки Нина не делала ни шагу. Бабушка и провожала в школу и встречала после уроков. Обычно девочка гордо выступала впереди, а старенькая бабуся со школьным портфелем в руках семенила следом.
Однажды бабушка замешкалась и пришла за внучкой, когда та уже натягивала шубку.
— Наконец-то явилась, — зло сверкнула Нина глазами. — На, неси, — и она швырнула под ноги старушке набитый учебниками портфель.
— Как тебе не стыдно! Нинка! — крикнул кто-то из девочек. Ребята зашумели и заставили Нину поднять портфель. На другой день, едва переступив порог школы, они кинулись к учительнице и наперебой стали рассказывать о случае в раздевалке.
Прасковья Ивановна строго поговорила с Ниной, к девочка как будто поняла свою ошибку.
Прошел год. На уроке
