Осколки памяти - Владимир Александрович Киеня
«В 21.00 3.2.44 противник предпринял силовую разведку силами до двух рот пехоты на боевое охранение, находящееся на зап. берегу р. Вилья. Объектами нападения была 5-я стрелковая рота 440 сп. Атаке противника предшествовала сильная артобработка из артиллерии, минометов и метательных аппаратов, затем появилась пехота с трех направлений: роща западнее Устья, южная окраина Новоселки, юго-восточная окраина Головенчицы по реке Вилья. Под покровом темноты противнику удалось бесшумно приблизиться к нашему Б.О. на расстояние 100 м. При обнаружении противника наша пехота открыла ружейно-пулеметный огонь, однако под превосходящими силами противника рота вынуждена была отойти в район Устья, понеся при этом значительные потери.
В 24.00 3.2.44 рота 1/440 сп контратаковала противника, но из-за сильного огневого воздействия успеха не имела.
В 3.00 4.2.44 атака была повторена штрафной ротой 433сп и ротой 3/440 сп, которые также успеха не имели.
В 4.00 после артналета атака была возобновлена, и одна траншея у противника была отбита. Дальнейшее движение по второй траншее было приостановлено сильным ружейно-пулеметным огнем противника. В расположении других частей изменений нет».
Вероятно, во время этой контратаки и погиб отец.
И снова в Журнале боевых действий записи об обычных действиях войск, как будто ничего не произошло, и не было 16 убитых бойцов.
«В распоряжении остальных частей изменений нет. За истекшее время части продолжали производить инженерные работы. Подразделения второго эшелона продолжают заниматься боевой подготовкой.
В течение 5.2.44 активных боевых действий не велось с обеих сторон. Части дивизии несли службу боевого обеспечения на переднем крае и производили оборонительные работы. Подразделения второго эшелона продолжали проводить программные занятия. Вели занятия по боевой подготовке по расписанию. Ночью дивизия сделала перегруппировку».
Наверно в эти дни и хоронили погибших бойцов.
«Боевое распоряжение № 12. Задача — батальонам второго эшелона 440 сп занять вторую траншею на Западном берегу реки Вилье.
В ночь на 6.02. батальон второго эшелона 440 сп. с приданым взводом сапер и разведчиков заняли траншеи на западном берегу реки Вилье, оставленные 3.2.44. В течение суток остальные части производили оборонительные работы. 433 сп занимался боевой подготовкой.
5.2.44. на армейские сборы выехали по одному комбату и по три командира рот от каждого полка.
6.2.44. на армейские сборы выехали начальники штабов стрелковых полков и ПНШ-2. (помощник начальника штаба — прим. автора).
Сведения о противнике прежние. В течение суток дивизия боевых действий не вела, на фронте редкая ружейно-пулеметная и артиллерийская перестрелка с обеих сторон. Части дивизии продолжают совершенствовать оборону, вели разведку наблюдением и занимались боевой подготовкой по расписанию.
7.2.44. закончились сборы минеров, организованные при 167 асп.
Схема расположения могил. Фото с сайта «Подвиг народа»
В 440 сп начала нормальную учебу сформированная из снайперских взводов стрелковых полков снайперская рота. Активных боевых действий с обеих сторон не велось. На фронте редкая ружейно-пулеметная и артиллерийская перестрелка. Части дивизии продолжали совершенствовать оборону, вели разведку наблюдением и продолжали занятия по боевой подготовке согласно расписанию».
«В ночь 9.2.44 по приказу Командира корпуса 2/440 сп был выведен из траншей на Западном берегу реки Вилье и сосредоточился в лесу 1 км севернее Хоменки. Траншеи на западном берегу реки заминированы».
Такая вот хроника войны…
Братская могила 604 бойцов Красной Армии в селе Головенчицы Чаусского района, Могилевской области. Фото из архива автора
Я положил возле трех берез в деревне Новоселки на берегу реки Вилейка, напротив деревни Головенчицы, букет роз, поклонился, молча постоял на коленях. Вокруг никаких следов войны: рвов, окопов уже не различить. Густой кустарник на этом плоском берегу реки, а на том берегу видны строения деревни Головенчицы. Природа за прошедшие после войны годы полностью уничтожила ее следы. Осталась только память.
ЗАХВАТ ЗАЛОЖНИКОВ
Декабрь 1981 года, я майор по званию заступил на суточное дежурство по Особому отделу КГБ СССР по Краснознаменному Уральскому военному округу. Днем из срочной командировки из города Сарапул на запыленной служебной «Волге» прибыл почерневший от усталости наш начальник, генерал-майор Андрей Яковлевич Миронюк. За ним под вооруженным конвоем в дежурку ввели двух маленького роста, грязных, невзрачных солдатиков, в форме армейских мотострелков, обоих в наручниках. Заставили их сесть на пол в коридоре, потом отвезли на гарнизонную гауптвахту.
Следствие по уголовному делу этих солдатиков поручили вести моему близкому товарищу, подполковнику, старшему следователю по особо важным делам (сокращенно «важняку») Петухову Михаилу Васильевичу. Михаил Васильевич был настоящим интеллигентом: образованным, умным, тонким, с фантастической памятью на события и факты. Позднее он подробно рассказал мне об этом деле, уникальном не только для нашего военного округа, но и всей страны. В прессе про те события не было ни строчки. Даже по нынешним меркам захват террористами школы — это крупное ЧП, а уж в начале 80-х в СССР подобное являлось событием из ряда вон выходящим.
Захват
17 декабря 1981‑го, около 12:20. Территория Уральского военного округа, город Сарапул. Полсотни километров до Ижевска, столицы Удмуртии. Шел шестой урок первой смены, когда в школе № 12 появились двое военных срочной службы с автоматами, они были в караульной форме одежды. Искали 10‑й «А» класс, в котором учился сын командира воинской части, дислоцированной в Сарапуле. Но именно этого класса, а всего в школе было три «десятых», в школе уже не было, закончились занятия, и ученики разошлись по домам. В то время в окрестностях города стояло несколько воинских частей, и люди в солдатской форме были привычными фигурами. Эти двое ходили из класса в класс, объясняя некоторым любопытствующим, что ищут десятиклассников, которые якобы похитили боеприпасы. В школе находился только один 10-й класс — «В», 26 человек: семнадцать девчонок и девять парней.
«Ваша шпана совершила преступление!» — все повторял учительнице один из солдат, войдя в 10 «В» во время урока. И торопил ее желанием разговора наедине с ребятами. Она же предложила солдатам подождать окончания урока, и те согласились. Эта учитель химии и биологии Людмила Верховцева сначала объяснила ученикам домашнее задание и только тогда вышла из помещения класса, где с ними и остались военнослужащие. Хотя учитель и мысли не допускала, что бойцы Советской армии могут быть террористами, она все‑таки поделилась своими соображениями с директором школы по поводу странного поведения военнослужащих. Как солдаты намереваются искать пропавшие боеприпасы: обыскивать что ли ребят будут? В класс направился директор
