Алексей Балабанов. Встать за брата… Предать брата… - Геннадий Владимирович Старостенко
Парень он был яркий, высокий эффектный брюнет из Казани. Под конец учебы женился на замечательной девчонке с педагогического факультета, писавшей чудные акварели, и перебрался к ней на Украину. Там стал строить карьеру на комсомольском поприще, дело было еще до перестройки. Потом, как и многие аппаратчики, занялся бизнесом, насколько мне помнится с чужих слов. Жили они в Киеве, воспитывали двух сыновей, и все шло своим чередом. Но случилась беда…
Когда старшему сыну, атлету и красавцу, радовавшему молодых родителей, было лет шестнадцать или уже семнадцать, он пошел в приятельской компании в кино. На какой-то американский фантастический боевик – где все скачут по стенам, прыгают с головокружительных высот, совершают немыслимые кульбиты, в общем, понятно – о каком жанре речь. Кино закончилось, и они стали выходить из зала. А выход, как это случается в навороченных зрелищно-развлекательных зданиях, был далеко не на первом этаже. Там была какая-то ломаная эстакадка, балюстрадка ли с пролетами. И вот их сын, видимо, под впечатлением от кино и желая, возможно, покрасоваться перед девушками, перемахнул через оградку, оттолкнулся – и собирался ухватиться за рейлинг на другой стороне неширокого с виду атриума-шахты…
Не рассчитал, сорвался, а до бетонного основания внизу было метров двенадцать… Травмы были с жизнью несовместимы… А парень, говорят, был талантливый, с редким даром общения, охочий на впечатления – смелый и щедро одаренный природой.
Кто-то скажет, что в Сети теперь такого много. Что он был из той же породы несчастных, что делают селфи на краю скалы, но вот неверный шаг – и ты летишь вниз навстречу смерти… Скажет, что молодежь пошла дурная, легкая и что природа таким образом отбраковывает неадекватов. Но молодецкая удаль всегда ищет повода проявить себя или блеснуть способностями. Вышел из темноты зрительного зала на яркое киевское солнышко – и вот что-то сверкнуло перед тобой, что-то похожее на спортивную перекладину…
А по-моему, все просто – вот причина и вот следствие. Вот зрелище – и вот готовность повторить увиденное. Только не говорите, что я все упрощаю. А даже если и так…
С древних времен и поныне философы и теоретики искусства неутомимо строят концепции – что же такое искусство. Зеркало ли жизни и должно ли быть таковым, или оно и придумывает жизнь для двуногих? Должно ли оно ставить нравственные задачи, нести воспитательные функции, обращать человека к идеалам – или это просто забава, способ развлечься, возможность спрятаться от ужасов бытия?
Да, Леша был по-своему честен, как ему казалось, когда говорил, что не ставит задачи кого-то воспитывать. Можно предположить – под огнем кинозрительской критики, ведь со своим зрителем он где-то пересекался, не с одними же только аналитиками синема, истинными аристократами искусства, высоколобыми и высокобровыми. Потому и мотивацию свою выдумал: а чего пугаетесь-то… я со своими «беспределами» никого не развращу, не огорчу и не перевоспитаю. Это же просто кино – хотя там есть и резоны, и смыслы…
Но еще во времена, когда вместо ТВ были газеты, кто-то назвал кино важнейшим из искусств. Живя в переломнейшую из эпох, к которой часто обращался в своем творчестве и Леша Балабанов. Вот он уж точно объяснил бы Леше, в чем тот лукавил. Лешины проклятья в адрес ленинизма и постленинизма столь чудовищны в своем образном оснащении, что уж точно нацелены воздействовать на юные мозги. И это не проклятья в адрес «патологий», реальных или мнимых, это сама патология и есть. Не стоит забывать, что лешины фильмы выскакивают на ЦТ не реже раза в месяц. Значит, есть все же в его творчестве серьезный вещательный потенциал…
Он, конечно, ошибается, этот ученый мормон, и все же молодец. Он идеализирует Балабанова – хочет видеть то, чего в нем нет. Ну, как же – исследователь русской души всеми фибрами прочувствовал, наблюдая со стороны, с далекого берега, как эпоха так называемой постперестройки наполнялась в России таким жутким антигуманизмом, что хотелось найти понимание – в чем же источник клубка этих социально-культурных пороков и противоречий. Откуда взялся этот монстр космический, что забрался в душу и тело человеческое, как это бывает в фантастических триллерах.
Ведь происходившие и происходящие в России ужасы не могут не потрясать любого нормального интеллектуала, наделенного и видением ценностей мира «тради», и либерального вектора woke с его неоновыми огнями трансгуманизма.
Ведь жалко же их, этих русских, страдающих на их «острове невезения». И не может такого быть, чтобы культовые режиссеры в самой России не испытывали этих потрясений, не содрогались бы от этих страшных бедствий социальных, от этой декультурации…
Конечно же, экран балабановского кино тоже рвали и коробили ветра перемен, но Лешу потрясало другое. Скажу снова – уже и за тех других, кто замечал это прежде меня: ему важнее было узреть маргинальное и ткнуть в него худым указующим перстом. О многих вещах он судил вполне искренне и честно, в меру понимания. Но он не был никаким обличителем неправд новой постсоветской эпохи. Напротив – остались свидетельства, когда он похваливал современный российский капитализм, как бы достигший момента стабилизации. Пусть такие, как Юрий Болдырев или Сергей Удальцов, предают его анафеме, называя существующий у нас общественный строй феодально-олигархическим. Или взять ламентации Сергея Глазьева – что «на пути формирования олигархического капитализма мы достигли пределов возможной деградации». А вот Леша вполне себе проявлял лояльность в разговорах с журналистами по отношению к правящему классу имущих. Небрежно судил, что все как бы устаканивается, все не так уж и плохо. Какие-то вещи не нравились ему, однако они не были консолидированы и доведены до уровня позиции.
Правда, речь шла уже об эпохе Путина, но и до этого содроганий душевных не было. Он содрогался от России социалистической, от того же «милицейского произвола» или от «политических преследований», будто бы последовавших за анекдоты про Брежнева, а не за то, что побежал по магазинам и бросил свой экипаж… Эпоха равенства была не по нему: там был застой – а вот потом уже пошли процессы…
Не исключаю, впрочем, что в общении с заграничными русистами, когда те указывали ему на эти благородные смыслы и побуждения, Леша, хитрован этакий, мог и согласно
